Ормхеймский Бастард

Ружникова Ольга

— Достаточно! — взревел Эрик. Запросто приложивший руку еще и к отцеубийству. — Я понял. Евгений — дурак, когда взял в жены не наследницу престола.

— Увы, он, как и большинство мужчин, поддался слабости. И женился на красоте и пороке, если вы понимаете, о чём я.

— Понимаю! Я видел ее портрет. Итак, он женился на шлюхе-кузине…

— Да. В то время как юной Зое всего пятнадцать. Она — мила и скромна. И достаточно напугана участью брата. Из нее теперь можно вылепить что угодно — по собственному вкусу.

Раз

уж Эрик теперь вообразил себя мудрым правителем — должен клюнуть.

— Возможно, он поленился лепить? — хохотнул бывший Бастард. — Предпочел уже готовое? Я когда-то взял в жены Алису. Она была мила, скромна… и напугана. Но Алиса больше не считает меня мужем. Поэтому я женюсь на Ирэн. Она ведь тоже чуть лучше красивой и дорогой куртизанки, не так ли? Путалась с вашим сыном. А до него — еще и с вашим офицером. Даже с двумя.

Когда-то в детстве Ревинтер знал, что не умеет кататься на льду. Хоть тонком — весны и осени, хоть прочном зимнем. И потому избегал этого, насколько мог. Для графского сына в таком — ничего сложного.

Но в политике он прежде скользил уж точно лучше Эрика. Пока сам не столкнул Эвитан в Бездну. И даже сразу этого не заметил.

— Не совсем так. Роджер был слишком наивен. А Алан и впрямь влюбился… как и Риккардо. Согласитесь, Ваше Величество, ведь есть во что?

— И оба, тем не менее, шпионили на вас?

— Не без этого. Но ни один из них так и не дошел до ее постели.

Риккардо — так уж точно. Не настолько у Ирэн странные вкусы. А Алан слишком далеко, чтобы ляпнуть лишнее. И пусть там пока и остается — для его же и Ревинтера безопасности.

— Девушка хранила верность старику Тенмару. Это странно, но она Дракона любила… может, в память о его сыне.

— С Тенмаром покончено! — рявкнул Эрик.

Со старым Драконом, с его сыном или со всей провинцией?

— Разумеется, Ваше Величество, — покладисто склонил Ревинтер полуседую голову. Пока еще целую. И живую.

— А твой сын? Хоть в его жилах и не течет бурной южной крови — северная не хуже, знаю по себе. Он с ней был? Не вздумай соврать.

Вряд ли впредь Ревинтеру захочется отдыхать в серебряном кабинете. Или в синем. Слишком уж напомнят особняк Эрика. А другие цвета — королевский дворец.

Прежде Бертольд легко терпел любую грязь. И отдавал любые приказы. Потому что знал, где от этого укрыться. Теперь больше не сможет.

— Я не знаю, Ваше Величество. Это лучше спросить у самого Роджера. Но если мне будет позволено сказать…

— Говори! — Эрик запрокинул новую бутылку. Седьмую или восьмую?

Даже если забыть о крепости — куда в него вообще влезает столько жидкого?

— Роджер и в самом деле был влюблен в ее не менее красивую кузину — Эйду Таррент. Только милую, скромную девушку. Они ведь были когда-то помолвлены.

— Угу. Как я — с Алисой.

— Возможно, Ваше Величество. Вашей истории я не знаю. Но Роджер и

впрямь не мог ее забыть. К тому же, у них общий ребенок. А Ирэн немного похожа на Эйду. Отдаленно. В Ирэн он не влюблен. Как и девушка — в него.

— Ясно. Она влюблена в обоих драконьих Тенмаров — разом. А между делом переспала еще и со Словеонским Волком Всеславом. Тоже, кстати, северянином. Очевидно, он ей их напомнил. Каждого.

— Этого я не знаю, Ваше Величество. Но она от него сбежала. Аж на границу с Квириной. Это ли не достаточно говорит о ее к нему чувствах?

— Ясно, куда сбежала. К любовничку Тенмару — тому, что еще жив и помоложе, — зло хохотнул бывший Бастард. — А любовничка-то там уже и нет.

Защищать смертельно опасную Ирэн прежде в дурном кошмаре бы не привиделось. Но раз не выйдет потопить ее и при этом спасти Роджера — пусть выплывут оба.

3

Ревинтер Ирию не узнал или просто прилюдно не выдал? Какой ему уже резон?

Да и выдать можно и наедине. Нашептать новому монарху в уши. У министра на это будет море времени. Во время целой пьянки.

Сине-серебряный дворец, розовые покои. Будто Алиса вышла совсем ненадолго.

Чистые полы сюда вернуться успели — пусть и ненадолго. Тихая хозяйка — нет. И слава милосердному Творцу.

Голова раскалывается — то ли от крепкого вина, то ли от его недостатка. Или от нынешнего общества. А другого не предвидится. Если, конечно, Ирия не предпочтет оголтелую солдатню и палачей.

— Так это ты — та самая Ирэн Вегрэ? — На сей раз Эрик удостоил пленницу целого вопроса. А не только приказа привести — страже, и сесть рядом с ним — ее саму.

— Та самая.

— Она же — Ирия Таррент. Любовница обоих Тенмаров, ревинтеровского капитанишки Эдингема, виршеплета Констанса Лерона, моего безумного братца и словеонского князя Всеслава.

Слуги шепчутся, что Эрик изменился. Если и да, то всё это в нем было и прежде. Когда он заставил Алису смотреть на будущую казнь мятежников.

И сколько в Бастарда нужно влить вина, чтобы он наконец свалился? Бочку? Две?

— Про Всеслава — вранье. Про вашего брата, к счастью, тоже.

И впрямь безумного. Но не больше, чем теперь ты сам. И ты не родился больным ребенком.

— Значит, правда про остальных? Брак с Роджером Ревинтером — это такая шутка? Разве ты не обещала любовь и верность, и что там у тебя есть еще — твоему кузену Констансу Лерону?

А что ты сам пообещал Алисе, что она предпочла укрыться под покровом михаилитской церкви?

— Любовь не обещала, верность — тем более, — усмехнулась Ирия. — А всё прочее Констанс получил и так.

Где-нибудь в другом, более справедливом мире.

— Знаешь, а мне нравится бесстыдство. Ты, по крайней мере, честна. Шлюха — она и есть шлюха. Красивая потаскуха. И ничего больше.