Ошибка в объекте
Шрифт:
И Демин услышал, как тонкий голос свирели зазвучал в этом залитом солнцем номере. Да, на стене отпечатались подошвы Нефедова. Не очень внятно, но отпечатались, и эксперты всегда могут сказать, не те ли это ботинки, которые он позаимствовал в касимовском универмаге. Что-то шумно говорил майор, молча и сноровисто суетился Мамукелашвили, появился еще один гость. Демин знакомился с ним и что-то ему говорил, а в душе его пела свирель.
— Валентин Сергеевич, если вас смущают запачканные стены, вы должны нас простить — не подумали… Мы попросим гостиничных работников, и они все приведут в порядок.
— Ни в коем случае! — воскликнул Демин.— Более того, я прошу вас вырезать эту часть обоев. Мы составим протокол
Майор со значением оглянулся на своих товарищей, те в ответ молча развели руками и уставились на Демина с неподдельным восхищением.
— Полностью с вами согласен.
Майор доложил обстановку. За домом семьи Тетрадзе установлено наблюдение. Никто к ним не приезжал.
— Следовательно, можно сделать вывод,— сказал Демин,— Нефедов переночевал в гостинице один раз и уехал. Возможно, с кем-то из своих сообщников он встретился днем и тут же отбыл. Можем мы такое допустить?
— Мы навели справки,— заметил майор.— Семья Тетрадзе — очень хорошие люди. Допустить, чтобы они были связаны с преступником…
— Они могли купить у него золото, даже не зная, что он преступник.
Майор изобразил на лице недоумение.
— Тогда пришлось бы признать, что тот Тетрадзе, которого вы задержали в своем городе… очень плохой человек. Но я с ним знаком… Он всегда вел себя достойно.
— А у нас он весь в крови! — воскликнул Демин.— Брюки, туфли, пиджак!
— Мне говорили, что он полюбил красивую женщину,— растерянно заметил Чиковани.— Он прислал родным ее фотографию, она действительно красивая женщина. Но кровь… Как объяснить кровь? Может быть, его обидели, оскорбили?
— Ну и что? — спросил Демин.— Обидели и оскорбили. Дальше?
— Может быть, оскорбили его женщину? — предположил Мамукелашвили, словно это все объясняло. Демин видел, что его хозяевам никак не хотелось признать в своем земляке опасного преступника.
— А как вы объясните появление здесь Нефедова? — спросил Демин.
— Ах да… Нефедов,— все горестно закивали головами.— Нефедов.
— Можно считать доказанным, что Нефедов побывал в универмаге, его карманы набиты золотом, он хочет от него избавиться. Тетразде как-то замешан в событиях того вечера… Нефедов приезжает сюда, на родину Тетрадзе…
— Ну что ж, будем работать,— сказал майор Чиковани.— Это все, что я могу вам пообещать, уважаемый Валентин Сергеевич.
Командировка заканчивалась безрезультатно. Следов Нефедова обнаружить не удалось. И в последний вечер, с трудом избавившись от тиранического гостеприимства хозяев, Демин прогуливался по городку, постепенно приближаясь к площади. Был теплый вечер, распускались листья, горы вокруг светились в солнечных лучах. Пройдя переулками к центру Лагодех, Демин постоял у деревьев, похлопал ладонью по их шершавой коре, словно приласкал какое-то живое существо. Скользнув взглядом вверх, он убедился, что вершины гор еще освещены, а здесь, внизу, уже наступили весенние сумерки.
И вдруг где-то рядом зазвучала свирель.
Ее голос, сначала слабый и почти неуловимый, становился все громче, настойчивей, уверенней. Демин с удивлением оглянулся, еще раз окинул взглядом улицу, розовые верхушки гор, всмотрелся в лица идущих мимо людей. Вернулся, чтобы найти то место, где зазвучал голос свирели, снова прошел мимо домов и заборов, на которые только что смотрел,— голос звучал все настойчивее. Демин отметил и телефон-автомат, откуда можно позвонить при необходимости, и маячившую где-то возле водопроводной колонки фигуру милиционера, неторопливо болтавшего с черноволосой девушкой, легковую машину — ее водитель стоял невдалеке, поигрывая ключами…
Что же его насторожило?
Парни, затянутые в тесные одежды, громко смеялись, утверждая себя, еще
Один из парней вытянул ноги и, положив руки вдоль скамейки, что-то негромко говорил девушке на ухо, а та, склонив голову, слушала. Чтобы не споткнуться, Демин перешагнул через ноги и понял, что больше всего ему хочется посмотреть на лицо парня, у которого такие длинные ноги и такие крупные ботинки. Подошва из черной резины вполне может оставить следы на гостиничной стене. Скользнув взглядом по лицу парня, Демин посмотрел на девушку и прошел мимо. Черная куртка, очень хорошо. Вязаный воротник. Тоже хорошо. В вязаных воротниках всегда скапливается много разных вещей — в них застревают собственные волосы, иногда пыльца цветов, веточки, елочные иголки… Длинные волосы. Взгляд насмешливый, удовлетворенный, еще бы, такая девушка! И усики. Реденькие тонкие усики. Рост явно за сто восемьдесят. Он нездешний, понял Демин. Он не из этого города. В его глазах вызов приезжего наглеца, который еще не получил отпора.
Осторожно оглянувшись, Демин увидел Мамукелашвили, тут же нырнувшего за дерево.
— Здравствуйте, товарищ Мамукелашвили,— зашел Демин с другой стороны дерева.— От кого это вы прячетесь?
— Как вам сказать,— смутился тот.— Человек вы новый, задание у вас опасное… Мы с майором подумали, что легкая страховка не помешает.
— Вы здесь всех знаете?
— Многих,— улыбнулся Мамукелашвили.
— Посмотрите на скамейку за моей спиной. Там в центре сидит парень в черной куртке, видите? У него длинные волосы, маленькие усики, он вытянул перед собой ноги, обутые в ботинки примерно сорок четвертого размера,— все это Демин проговорил с улыбкой. Глядя на них со стороны, можно было подумать, что встретились два приятеля и, не торопясь, обмениваются скудными новостями.
— Это не наш. Я его вижу впервые,— Мамукелашвили тоже улыбался благодушно и расслабленно.
— Мне кажется, что он и не собирался сюда приезжать,— заметил Демин.
— Почему?
— Он взял бы с собой что-нибудь полегче. В этой куртке жарко, душно. Вечер такой теплый…
— Да, вы правы, Валентин Сергеевич.
— И ботинки эти слишком тяжелы для такой погоды, вам не кажется?
— Кажется! — заверил Мамукелашвили.— Очень кажется.
— Будем брать?
— Зачем? Он с друзьями, кто знает, на что они способны. Сыграем на его мужском самолюбии. Я позову девушку, она местная, и сверну с ней вон в тот переулок, где стоит милиционер возле колонки. Парень пойдет следом, чтобы узнать, где девушка. Там мы его и возьмем. Нас будет трое. Справимся, а, Валентин Сергеевич?
— Не годится.
— Почему? Все получится, вот увидите!
— Он где-то живет, у него вещи, улики… Надо знать, где он остановился.
— Думаете, не скажет, если задержим?
— Я бы не сказал,— улыбнулся Демин.
— Понял. Буду здесь через пять минут. Тут все рядом.
И Мамукелашвили все с той же улыбкой неторопливо удалился в переулок. А Демин, оттолкнувшись плечом от дерева, продолжал свой путь по площади, не забывая время от времени поглядывать в сторону скамейки. Через пять минут он снова оказался у тех же деревьев, но подошел к ней с другой стороны, чтоб не перешагивать через бесцеремонно вытянутые ноги парня. Мамукелашвили шел с двумя приятелями явно выше его и сильнее. Чуть поодаль шли еще двое. Вот они остановились на перекрестке, перебросились несколькими словами и через минуту разбрелись по площади, взяв скамейку в невидимое кольцо.