Осиновый кол прилагается
Шрифт:
Наконец до меня дошло.
– Замечательно, я согласна! – Выдохнула я. Мне не придётся выходить за него! Какой же Грэг, всё-таки, отличный мужик. Как дядя Женя. Даже лучше.
– Хорошо, – Грэг тоже обрадовался, что до меня наконец-таки дошло. – Давай подберём тебе подходящее имя.
Придумать себе мужское имя… Ален, Алек – начала я перебирать производные от собственного имени. Может Лёшка как моего несостоявшегося парня? Не, слишком больно. Леонардо, Микеланджело, Рафаэль, Донателло…Хм, какие-то черепашки-ниндзя получаются. Может двойное имя? Типа Марк Антоний?
– Тод, – прервал мои творческие
Что? Тод? Не… Не…
– Может Тодео? – пошла я на компромисс. Вроде так звали принца из «Сказки сказок» Джамбаттиста Базиле.
– Нет, Тод, – отрезал мой благодетель.
Тод.. Удот… Не… Не… Точно не…
– Хорошо, – как-то неожиданно для самой себя вдруг согласилась я.
Всё-таки Грэг приютил меня, кормит и всё-такое. В общем ему и кличку придумывать, не стану лишать его этой привилегии.
На следующее утро, после того как вынесла свой ночной горшок (да-да, я снова хожу на горшок, содержимое которого сливаю в вонючую ямку за домом) и позавтракала безвкусной кашей, принялась натягивать мужскую одежду. Одежда, разумеется, принадлежала Грэгу, он подобрал мне самую узкую и, хм, чистую. Грудь я перебинтовала, так что под просторной хлопчатой рубахой (если особо не выпячиваться) ничего видно не было. Штаны пришлось укоротить, а на талии туго затянуть ремень, что б не свалились в самый ответственный момент. Я взяла небольшое зеркало на деревянной ручке и осмотрела себя. Волосы Грэг отстриг мне ещё вчера. Он особо не заморачивался по этому поводу: надел на голову горшок (надеюсь не ночной) и выстриг всё, что торчало из-под него. Теперь я на себе понимаю откуда взялось название «стрижка под горшок». Кстати, у самого моего благодетеля стрижка была аналогичная. Видать мода в Сторнуле такая. Или просто стричь удобно.
Из зеркала на меня смотрел… нет, всё-таки смотрела – уж очень парень из меня вышел миловидный – девушка с короткими светлыми вьющимися волосами: после сна мои волосы стали особенно рьяно виться. Надо, хоть голос делать погрубее.
– Я – волосатый мужик по имени Тод. Пью пиво и лапаю девок, – сказала я своему отражению в зеркале самым низким голосом, на который способна и тут заметила в дверном проёме Тилли.
Он как-то странно на меня посмотрел, отчего сделалось немного стыдно.
– Пойдём, Тод, – махнул он рукой и в его голосе послышалась усмешка.
Как только мы вышли на улицу и мне в лицо пахнула утренняя прохлада, то я почувствовала себя гораздо лучше, чем за последние несколько дней. Вдалеке виднелись деревянные дома, крыши которых прятались в тумане, маячили едва различимые человеческие фигуры.
– Держи, Тод, – Тилли протянул мне светло-коричневую шляпу, не такую разляпистую как у него, но тоже изрядно поизносившуюся.
Тод-енот. Наверно, если бы у него был сын, он назвал его Тодом. А есть ли у него сын? Или вообще кто-нибудь остался? Нет, пока не удобно спрашивать. Поинтересуюсь в более подходящий момент.
Вдруг осознала, что семеню за Тилли как-то уж слишком по-женски. Надо шире шаг делать и руками размахивать. Я немного расставила ноги и стала идти большими шагами. Заметив преображение моей походки, Грэг остановился и поинтересовался с выраженным участием и некоторой обеспокоенностью:
–
– Нет, – быстро ответила я и пошла дальше своим обычным шагам, только немного более широким.
Сначала мы направились к чуть накренившемуся двухэтажному домику с соломенной крышей. Навстречу нам выбежала женщина в тёмно-синем платье с жёлтым фартуком и, как водится среди местных лиц слабого пола, с завязанным у подбородка платком, покрывающим голову. На вид ей было около сорока.
– Мастер Тилли, – обратилась она к Грэгу, – Микочка второй день плачет, видать ночница его совсем замучила.
Я покосилась на здравника. Какая ещё ночница?
– Здравия, сударыня Васса, разберёмся, – ответил тот и, не замедляя шага, направился к накренившейся постройке.
Мы подошли к приоткрытой двери, из которой доносился детский плач и причитания как минимум двоих взрослых.
– Я вас не приглашаю! – внезапно для меня воскликнула встречающая нас женщина, та, которую Грэг назвал сударыней Вассой.
Я вопросительно посмотрела на неё, потом на учителя. Но Тилли никак не отреагировав шагнул в дом, я последовала за ним. В нос тут же ударил запах детских пелёнок. Такой же запах стоял у нас дома, когда Сенечка делал каку.
– Мастер Тилли! – подбежала к нам женщина, держащая на руках плачущего и выгибающегося малыша, очевидно, его мать.
Здравник взял ребёнка на руки, пелёнка сползла и дитя, продолжающий хныкать оказался совсем голеньким.
– Следов ночницы на нём нет, – заключил Грэг, внимательно осмотрев малыша.
– Можно? – Спросила я, протягивая к нему руки.
Три женщины, которые стояли в комнате, включая Вассу тут же переключили внимание на меня.
– Это мой ученик, Тод, – представил меня Тилли. – Весьма способный.
Он протянул мне ребёнка, женщины не возражали. Имея опыт общения с младенцами на практике, я умело перехватила малыша и принялась сюсюкать. Ребёнок даже замолчал по первости, наверно, опешил от такой наглости, а когда снова начал кукситься, я его пару раз слегка подбросила и это ему, как и Сенечке, понравилось да так, что он даже улыбнулся беззубым ротиком.
Может зубки режутся? Чтобы проверить догадку сунула в ротик свой палец – нет, зубок ещё не было. Колики? Я присела на сундук, положила ребёнка на колени и погладила животик. Грэг и женщины внимательно за мной наблюдали.
– Должно быть колики, – заключила я. – У вас есть укроп?
Васса кивнула.
– Поите укропной водичкой и поглаживайте спинку и животик, чтобы газы выходили. Ещё можно в ванночку добавлять полстаканчика соли и настой ромашки, – заключила я с умным видом. Эх, надо было всё-таки в мед поступать.
– Соль чтобы ночницу отпугнуть? – уточнила мать ребёнка.
– Ну ещё это делает воду мягче и успокаивает, – пояснила я.
– Вот, это травы, успокаивающие для ребёнка, – вставил Тилли, протягивая женщинам несколько засушенных пучков.
– Спасибо, мастер, – слегка разочаровано произнесла Васса, – а круг ножом вокруг колыбели не нарисуете? Или может у вас есть камень с отверстием?
Хм, если бы сама не видела чудовище в мире с багровым небом, посмеялась бы над суевериями женщин. Но опасность существовала, и мы с Тилли это знали точно.