Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.
Шрифт:
— Как после потопа, — ошарашено пробормотал Тусет, оглядывая комнату.
— Сейчас же все уберут, господин мудрец, — заверещал хозяин. — Поставим дверь, принесем новую мебель.
Тяжело опираясь на посох, жрец прошел к столу и уселся в кресло.
— Так это ты так героически защищал наше добро? — тихо спросил он, глядя на поэта красными, заплывшими глазками.
— Да, господин, — ответил Треплос. — Волей богов я случайно оказался в гостях у Айри и помог ей отстоять твое имущество и свою жизнь.
— Алекс! —
— Разумеется, мудрец, — поклонился Александр. "А старику понравилось проявлять щедрость за мой счет, — подумал он, раскрыв сундук и окидывая взглядом разложенные драгоценности. — Кажется, здесь кто-то лазил?".
Взяв витой серебряный браслет в виде змейки с двумя хвостами, юноша вернулся в комнату.
Треплос как раз заканчивал свой рассказ.
— … Только оказавшись в столь плачевном положении, я решил побеспокоить тебя, господин маг. Я подумал, что смогу быть полезным, пока ты не покинул Нидос. Мне нужно лишь хлеб да немного пива. К сожалению, я не застал тебя. Но твоя служанка оказалась столь любезна, что угостила меня пирогами. Я еще не успел их съесть, когда заявились эти разбойники!
Заметив Алекса, Тусет махнул рукой, призывая поэта замолчать.
— Благодарю тебя за помощь.
— Я тоже, — присоединился к словам жреца Александр и протянул юноше браслет. В глазах поэта вспыхнул алчный огонек. — Возьми. Это за храбрость, что ты проявил в битве с бандитами.
— Благодарю, — улыбнулся Треплос, сунув драгоценность за пазуху.
— Это поможет тебе какое-то время не думать о еде, — проговорил жрец. — И я надеюсь, больше не встречаться с тобой, юноша.
— Конечно, господин маг, — поэт поклонился, и ни на кого не глядя, вышел, скрипнув только что навешенной дверью.
В комнате повисла нехорошая тишина. Тусет тихо сопел, не сводя взгляда с Айри. Девочка стояла, переминаясь с ноги на ногу как разгильдяй — ученик перед строгим директором школы. Пока одни слуги заменяли мебель, другие подмели пол. Пришел хозяин, и еще раз извинившись, просил "уважаемого мага" не съезжать из его гостиницы и не позорить его на весь Нидос.
— Я уже нанял дополнительную охрану, — заверил он жреца. — Теперь тебе и твоему богатству ничего не угрожает.
— Прикажи принести пива! — тихо проговорил Тусет, и хозяин, поклонившись, испарился.
— Как ты посмела впустить в мой дом постороннего! — рявкнул жрец, изо всех сил ударив посохом об пол. — Забыла кто ты? Хозяин из дома, а служанка телом торговать? Бесстыжая!
Девочка вздрогнула.
— Я взял тебя с улицы, дал тебе кусок хлеба и будущее! И ты так заплатила мне за доброту?
— Я…Я…Я, — казалось, Айри вот-вот расплачется.
— Мудрец, — негромко проговорил Александр.
— Что? — Тусет обернулся.
— Это очень странное нападение, — проговорил Алекс. — Почему-то
— Из-за того, что кто-то разболтал о своем богатом приданом! — Тусет вновь замахнулся посохом.
Девочка вздрогнула и вскинула руку, защищаясь.
Но жрец сдержался.
— От хорошей порки тебя спасает только то, что твой любовник оказался смелым человеком и защитил наше добро.
— Господин, — всхлипнула Айри.
— Не перебивай меня! — крикнул жрец.
И тут раздался стук в дверь. Служанка принесла кувшин пива и большой медный бокал. Выпив около литра, Тусет слегка подобрел.
— И впредь никогда! Слышишь, никогда не впускай в дом посторонних без моего разрешения! Или будешь наказана палками по пяткам! Понятно?
— Да, господин, — пролепетала испуганная девочка.
— Сейчас иди к хозяину, возьми у него папирус и чернила. Я хочу написать письмо, а ты его отнесешь.
Возле самой двери Айри остановилась.
— Прости, господин. Совсем забыла тебе сказать. Ночью приходил какой-то человек и принес…
Она замялась.
— Какую-то штуку. Он сказал, что ты велел положить её к моему приданому.
Александр заметил, что жрец слегка переменился в лице.
— Когда это было? До нападения или после?
— Человек пришел около полуночи, а налетчики появились уже под утро.
— Принеси мне то, что он передал, — велел старик Айри. — И беги за чернилами!
Девочка нырнула в комнату слуг и скоро вернулась, держа в руках деревянный цилиндр, почему-то напомнивший Алексу футляр для подзорной трубы.
— Вот, господин, — Айри поставила его на стол и поспешно покинула комнату.
Какое-то время жрец рассматривал цилиндр, потом решительно вытащил тугую пробку и достал серый листок папируса, испещренный ровными рядами иероглифов и кусок кожи с такими же значками. Нахмурив лоб, Тусет быстро пробежал глазами по одному, затем по другому, тяжело вздохнул и задумался, машинально взяв кувшин и сделав большой глоток прямо из горлышка.
И тут Александра начали, что называется, "терзать смутные сомнения". Не за этими ли листочками приходили незваные ночные гости? И не вляпался ли он вновь в историю связанную с "власть имущими"? Сразу вспомнился сон, веселый смех девушек из сна, и от этого ему сильно поплохело.
Тусет вернул папирусы в футляр и проговорил:
— Отнеси назад.
Юноша спрятал его под ворохом одежд на самом дне сундука.
Погруженный в свои мысли жрец вертел в руках бокал. Заметив Алекса, он спросил:
— Пива хочешь?
— Не откажусь, — настороженно ответил Александр.
— Пей, — старик сделал приглашающий жест.
Вошла Айри с чернильницей и стопкой листов папируса.
Юноша взял бокал, отошел к стене и принялся потягивать густой, горьковатый напиток.