Осколки чего-то красивого
Шрифт:
Корабль властителей моря поравнялся с пиратским кораблем, и тонкие, светлокожие морские люди ступили с перламутровых плиток на скрипучие доски.
Хмурые суровые пираты робели, как мальчишки, и только Барселон Картилаго заступил пришельцам дорогу.
"Нашему повелителю понравилась твоя дочь," — сказал один морской человек, у которого были ярко-сиреневые глаза и синие волосы… царский жест — он еще что-то пояснял вместо того, чтобы уничтожить наглеца на месте…
В ответ он услышал такую суровую порцию отборной пиратской ругани, что
Пока синеволосый и его свита пытались опомниться, к Барселоне присоединился Ларго… команда на этих двух самоубийц взирала с ужасом.
Тогда, когда уже, казалось бы, дело было плохо, перед синеволосым предстала сама Синдел, предварительно бесцеремонно растолкав отца и Ларго в разные стороны.
"Ха! Я пойду! — объявила она. — Через пару дней они вернут меня обратно. И еще приплатят! — Синдел подмигнула Барселоне и Ларго. — И не вздумайте тогда слишком легко соглашаться!"
С этими словами Синдел Картилаго потрепала низкорослого синеволосого по волосам, испортив его изысканную прическу, что привело того в невероятное замешательство, лихо перемахнула через борт и, не дожидаясь особого приглашения, отправилась исследовать корабль. Так варвар исследовал бы роскошный дворец — пытаясь отковырять красивые камешки и испытать на прочность все подряд…
В общем, жизнь медом морским людям не показалась. Сказать точнее, они почувствовали себя так, будто впустили на корабль стихийное бедствие. И ведь приструнить чертовку нельзя: морской царь велел относиться к будущей королеве со всем возможным почтением… хотя, если б и не велел, это мало что изменило бы — Синдел относилась к командирскому типу людей, которые сразу обретают власть и непререкаемый авторитет…
Первыми пострадали повара. Синдел потребовала свежего жареного мяса, кучу фруктов и грог!.. Бедняги замучили судового колдуна, он чуть умом не тронулся, пока пытался накамлать все указанные яства.
После грога же Синдел, как настоящий пират, которые всегда не пьяные, а веселые, испортила команде весь вечерний отдых: она потребовала танцев и — грога всей команде! А морским людям этот грог был явно излишне крепок — мягко выражаясь.
Утром, только все "отвеселились" и успели сомкнуть глаз, как Синдел пробежалась по каютам с воплем: "Подъем!!!" (и откуда столько энергии в девчонке?!!)
Морские люди привыкли, что корабль управляется почти автоматически, и вели себя, скорее, как пассажиры, поэтому и поспать любили и на море поглазеть из окошка каюты…
А тут… только Синдел это обнаружила, она, не приняла ни возражений по этому поводу, ни объяснений насчет автоматического управления — всё: команда была построена, и обучение, подгоняемое для скорости пинками и подзатыльниками, началось… самые бунтари были отправлены драить палубу — прекрасный сине-коричневый налет водорослей Синдел упорно считала за грязь…
Еще два таких дня — и позеленевшие от усталости морские люди начали молить небеса и великий
А уж когда на горизонте показался пиратский корабль, капитан тут же развернул судно и направился к нему.
Барселон довольно усмехался в усы. И на какие-то там четыре сундука с драгоценностями ни в какую не соглашался.
Не скромничая, он затребовал сразу весь корабль, со всем, что на нем есть (что делало его тут же чуть ли не самым богатым человеком мира). И морские люди, взвесив все "за" и "против"… согласились!..
Памятуя об их способности дышать под водой и плавать, пираты побросали сине-, зелено- и сиреневоволосых за борт…
Ничего страшного с ними не произошло — просто пришлось вспомнить, каково это — плыть до дворца своим ходом, питаясь по пути сырой рыбой…
А что с пиратами…
Да есть теперь в Замирье сказочно красивый Остров Картилаго, именуемый Землей Свободы еще. Там замечательная страна с дикими лесами, белоснежными замками и богатыми городо-портами. А какие там строят корабли!..
Но это уже совсем другая история…
(1 мая 2003 г)
приписка: cartilago по-латински — хрящ… анатомический термин, но красиво, черт возьми!
142. 2 мая 2003 г
Любой мало-мальски продолжительный дождь с легкостью превращает наш город в Венецию. Водостоки не справляются, и по дорогам текут бурные реки — только нырять… хотя, я бы предложил пускать плоты по улицам…
Дети любят дождь. Только такой, как сегодня, — не очень сильный и нежно-теплый. Да, дождь и лужи. Я сам любил, когда был маленький… Поэтому и не стал ругать Сольвейг, когда увидел, что она катается на велосипеде во дворе под дождем.
Я подошел поздороваться, но меня встретило хмурое невеселое личико.
— Привет, сестренка.
— Привет…
— Э, не грусти, от этого даже дождик плачет… Вот, у меня тут твои любимые мармеладные червяки.
Сольвейг с мармеладным червяком за щекой выглядела уже повеселевшей. Или по крайней мере, дулась на весь мир, кроме меня.
— Узнаю старый добрый велосипед! — это был действительно мой велосипед, который достался Сольвейг по наследству, когда я из него вырос.
— Дуррррацкий велосипед! — буркнула Сольвейг и сердито уронила его на асфальт. — Он старый, маленький, и все надо мной смеются!.. Дурацкий, дурацкий велосипед!
— Ну зачем ты так… — я обнял сестренку. — Вот когда ты была маленькая, он тебя радовал и ты очень любила на нем кататься. Сейчас он уже для тебя маленький. Надо просто купить новый, побольше, а этот отдать какому-нибудь малышу.