Осколки, острые, как ножи
Шрифт:
Нет, нет, это просто небольшой срыв… Ничего страшного — так он уверял себя, пытаясь сохранить дыхание на бегу, поднимаясь вверх, лишь бы успеть, лишь бы успеть…
Он вспомнил, как он нашел тогда её записку… А еще раньше, как он увидел её, смотрящую на него и её подругу, которую он страстно целовал и сжимал в объятиях за миг до этого… Её взгляд, из которого будто ушла жизнь, потом её молчание, и лишь из глаз её, будто грустные капли дождя, показались слезы…
Да, его любовь к ней прошла, но, в конце концов, он не думал, что
Неужели, она и вправду любила его?
Сейчас, он все ей скажет, он найдет её, он не даст ей сделать с собой…
Он снова сжал в кулаке её записку, которую он нашел на столе, в небольшом летнем домике у моря, где они жили вдвоем…
И вновь и вновь он вспоминал эту записку…
«Здравствуй!
Пожалуйста, прости меня за то, что я любила тебя. Прости, что доставляла тебе неудобства, и ты должен был оставаться рядом со мной. Больше я не буду мешать твоему счастью, потому, что я люблю тебя и не могу иначе. Я уйду, не ищи меня, я уйду туда, откуда никто и никогда не возвращался. Прости меня за все и прощай.»
Подписи она не оставила, но она и не была нужна. И что бы значило это — «… откуда никто и никогда не возвращался…»
Воображение рисовало ему самые ужасные значения этого слова, и, как он понимал, это все могло быть реальным, ведь знал её, знал уже давно…
И теперь оставалось только бежать, только бы успеть, только бы не дать ей… Нет! Даже не думать об этом! Это просто невозможно!
Неподалеку на дороге он увидел какого–то странного парня, несмотря на теплую погоду, он был одет в черное кожаное пальто, очевидно, теплое… И как ему не жарко…
— Эй! — окликнул он его — Ты не видел тут девушку с длинным светлыми волосами?
— С двумя хвостиками? — отозвался тот.
— Да.
— Да, видел.
— Как? Давно? Куда… — срывающимся голосом спросил он.
— Да нет… Недавно, во–о–о-о-он туда пошла — показал он на тропинку которая вела к высокой скале над морем.
— Спасибо — быстро сказал, устремляясь по этой тропинке. Только бы успеть, только бы успеть…
И вот уже последний поворот, как раз на ту каменную площадку, где они когда то гуляли вдвоем, и смотрели, как с моря приходит шторм…
Тогда он даже не думал о том, что когда то прибежит сюда пытаясь спасти её, спасти от той боли, что он сам нанес ей, и разлучницы–подружки…
Вот это площадку, и на ней… Нет никого!
Неужели этот темноволосый псих в пальто обманул его? Неужели её не было здесь?!
Он подбежал к краю площадки и глянул вниз, туда где об волны разбивались об острые скалы…
Там никого и ничего не было. Быть может, она не приходила сюда вовсе, быть может, она свернула с дорожки?
Да, конечно, это так, её и не было тут, она и не приходила сюда.
И тут он увидел небольшое белое пятнышко на самом краю площадки — белый женский шарф, почти прозрачный, невесомый… Тот самый, который он когда–то подарил ей.
Она никогда не расставалась с ним, а теперь…
Он лежал тут, брошенный, забытый, как он сам позабыл её…
Значит, она все таки была здесь, и, раз теперь её нет здесь, то единственный путь, которым она могла покинуть эту площадку это…
И он встал пораженный, будто окаменев. Значит, она все–таки сделала это, то, чего она так опасался…
Что же теперь делать… Как можно вернуть её… и можно ли вернуть? Он стоял и смотрел на мерно бьющие в берег волны и все мысли и чувства оставили его. Будто бы это не она, а он шагнул с обрыва навстречу забытью и острым скалам.
«Что же делать теперь? Что делать?» — вертелась в его голове мысль. Больше он не мог ни о чем думать. Осознание произошедшего навалилось на него тяжким грузом. И он винил во всем этом себя, ведь именно он виноват, он не обманул её, предал… Он обманул девушку, которая, как он понял теперь, действительно, по настоящему любила его…
Говорят, что такое бывает только раз в жизни… Чтоже, похоже это правда… Раз в жизни, и как же теперь прожить остаток этой жизни?
Как ему прожить теперь? Или проще было бы шагнуть вслед за ней, туда, к острым скалам?
Он уже сделал шаг к краю площадки, но что–то остановило его. Он услышал какие–то голоса, буквально на краю слуха… Что же это могло быть? Два голоса как будто спорили… Сверху…
Он поднял взгляд наверх, и никого не увидел… Да, это все почудилось, бред… Он просто пытается отвлечь себя от тяжелых мыслей, найти хоть какой–то повод не делать того, что должен был сделать…
И он снова перевел взгляд вниз, на острые скалы…
— Постой, стой! Не смей даже делать так! Не надо! — услышал он женские крики. Обернувшись, он увидел девушку, которая бежала к нему, по той самой тропике…
Когда он узнал её, глаза его сузились — это была она, подружка–разлучница. Она подбежала к нему.
— Что ты тут делаешь? Что… — начала она, но он резко оборвал её.
— Она умерла, умерла из–за тебя, из–за нас! Ты понимаешь?! Её нет больше!
— Как? Что ты говоришь? Как она могла…
— Она умерла — повторил он — Она прыгнула со скалы. Видишь — показал он шарф — Она никогда не расставалась с ним, и вот теперь…
— А ты уверен, что она не просто бросила его?
— Уверен… Она бы не могла…
— Но ты обидел её… Я же тоже знаю её уже много лет… Она могла просто бросить его…
— Уверена?
— Да.
— И что же тогда? Почему она пришла сюда, чтобы бросить его? Ты думаешь, что она не могла… — он снова посмотрел в сторону обрыва — Не могла броситься со скалы?