Осколки разбитых иллюзий
Шрифт:
Я встаю на ноги и следую к выходу. Бросаю взгляд на наши отражения, когда проходим у стеклянной ширмы. Адэм выше меня на голову, даже учитывая, что я на каблуках. Пока идём, ловлю любопытные взгляды сотрудников, направленных на нас.
Мы молчим. На повороте он пропускает меня вперёд. Пользуясь моментом, вновь заглядываю ему в лицо. Смогу ли я привыкнуть к его новой прическе? Она мне абсолютно не нравится. А перемены, произошедшие в его поведении и реакция на меня, напрягают и злят. Всегда ненавидела его отстраненность по отношению к себе и вот вновь столкнулась
Мы шагаем рядом, но ощущение, что между нами воздвигнуты стены. Нужно признать, что я лично возложила на неё кирпичи.
— Помни, что мы не должны дать ему понять о своих подозрениях, — произносит Адэм, понизив голос, когда настигаем дверей конференц-зала. — Будь, пожалуйста, сдержаннее.
— Хорошо, я очень постараюсь, — обещаю ему, надеясь, что удастся сдержать слово.
Открыв дверь, он пропускает меня вперёд. Я захожу в кабинет, где ожидает Леонид Мартынов. Увидев нас, мужчина встаёт.
Он устремляет в меня острый, откровенно изучающий взгляд. Ежусь под холодной синевой его глаз. Меня окутывает инеем.
Я думала, Мартынов возраста отца, но удивляюсь от того, что выглядит лет на сорок пять с натяжкой. Одет в синий деловой костюм, в тон холодных глаз. Становится неприятно от того, как он смотрит на меня, словно мы встречались ранее, и он ждёт, что я вспомню его.
— Камилла Низами, — он наклоняет голову в знак приветствия, губы гнутся в подобии улыбки. — Драгоценная дочь покойного Мураза.
Как только он произносит имя отца, меня вновь прошибает мороз. Кровь в венах стынет.
Рука Адэма по-хозяйски ложится на талию, отвлекает от Мартынова, кровообращение нормализуется. Он подталкивает меня вперёд, а сам внимательно изучает Мартынова, рука на талии становится ощутимо тяжелее, но успокаивает меня, дарит ощущение защищенности.
— Берк, теперь она Камилла Берк, — повторяет свою фамилию в сочетании с моим именем.
— Да, чета Камилла и Адэм Берк, — произносит мужчина со смешинкой в глазах. — Что ж, приятно познакомиться лично, с наследниками Мураза и Микаэля
Мы достигаем стола. Мартынов протягивает ладонь, я игнорирую её, присаживаюсь за стол. Адэм жмёт его руку, и я вижу, как он нарочно задерживает пожатие, усиливая захват ладоней.
— Не буду лукавить и говорить, что нам тоже приятно, Леонид, — жёстко произносит Адэм. — Присаживайтесь и расскажите о своём интересе к нашей компании.
Мартынов хищно улыбается, присаживается за стол напротив меня и вновь принимается пристально изучать, бегает глазами по моему лицу.
— Так чем мы обязаны вашему интересу, что вы решились стать нашим акционером? Я осведомлен, что вы выкупили акции у держателей в два раза выше их рыночной стоимости. — Адэм заставляет мужчину переключить внимание на себя.
Мартынов переводит на него взгляд. Я выдыхаю, энергетика мужчины подавляющая. Мысль о том, что по его заказу отца довели до сердечного приступа, сводит с ума. Хочется наброситься, заставить ответить за содеянное, но я продолжаю вжиматься в стул, рассматриваю его профиль. Квадратный подбородок, ровный острый нос. Светлая кожа и русые волосы подтверждают его славянское
— Строительная компания, которой вы управляете, ничем не уступает нашей, Леонид. Мне сложно понять, зачем вам акции «МурБер». Считаю это нерациональным вложением средств в аналогичную отрасль. Для чего вкладываться в чужой бизнес, когда можно развить свой?
Мартынов внимательно слушает Адэма. Кивает в знак согласия.
— Все верно, — согласно произносит он. — Но акции «МурБер» я приобрёл в качестве подарка на юбилей для своей сестры, — его взгляд снова уползает и ложится на меня. — Просто для того, чтобы порадовать её.
При упоминании сестры черты его лица смягчаются.
— Как интересно. Просветите, пожалуйста, почему именно наши акции, столь ценный подарок для вашей сестры? — вступаю в разговор, не выдерживая. — Она имеет какое-то отношение к нашей компании?
Мой выпад вызывает снисходительную улыбку на его лице.
— Вы правы, Милла, — он не просто коверкает моё имя, а произносит его в уменьшительно-ласкательной форме. Это приводит меня в бешенство. — В прошлом, Анна работала в этой компании на рядовой должности. «МурБер» тогда только начинал свою деятельность. У неё остались теплые воспоминания о тех днях. Теперь она станет акционером с львиной долей, разве не чудесный подарок?
Его слова заставляют задуматься. В голове выскакивает вся известная мне информация о мужчине. Понимаю, что он не просто бизнес-конкурент отца. Между ними личные счёты.
Я поддаюсь вперед, озвучиваю свои мысли:
— Леонид, вашу сестру как-то обидели в нашей компании? Несправедливо отнеслись к ней? Может уволили без выходных пособий?
Меня уже не остановить. Завожусь не на шутку. Что скрывает этот человек? Становится понятно, что тут замешана его сестра.
Наблюдаю за его реакцией, вижу мои слова попали в цель. Его челюсти плотно сжаты, взгляд, устремлённый на меня, полон неприязни.
— Как именно обидели вашу сестру Анну?, — произношу с нажимом, решаю добить его, возможно мне удастся вывести его из себя, и он всё выложит. — Отец был хорошим, справедливым человеком и работодателем. Должно быть, она допустила какую-то серьезную ошибку. Что произошло, что вы решились отомстить ему?
Готова прикусить себе язык. Осознаю, что сказала то, что не должна была. Взгляд Адэма прожигает кожу. Он молчаливо велит мне заткнуться. Я не смотрю на мужчину, но получаю предупреждающие импульсы, исходящие от него.
— Я помню, ваше имя фигурировало в уголовном деле пятнадцать лет назад, — увожу свои обвинения, соотнося их к прошлому.
Притворяюсь, что ухожу в воспоминания:
— Тогда было совершено покушение на отца. Я была подростком, но запомнила этот факт. Конечно, ничего доказать не смогли. Но сами знаете, не просто же так на вас пали подозрения. Ни для кого не секрет, что вы постоянно конкурируете с нами, часто используете не самые добросовестные методы при этом. Вы можете открыто заявить, какие у вас были разногласия с моим отцом? Я уже поняла, что это связано с вашей сестрой. Что именно произошло?