Осколки вечности в Академии Судьбы

Княжина Елена

– И? – требовательно поторопил князь, ничуть не смущенный ее незаконным вторжением.

– Телесных повреждений нет. Она в порядке, просто в шоке и без памяти, – с облегчением выдохнула княгиня. – Он не сделал дочери графа ничего дурного. Остались бы… следы. Не на теле, так на ментальном уровне. Я даже серьезной кровопотери не вижу. Отметины на шее есть, но… он брал мало и осторожно.

– «В гомеопатических дозировках», – фыркнув, хмуро договорил Карповский.

Он растер лицо и со скрипом уселся на стул у двери. Махнул

рукой, позволяя супруге продолжить маг-диагностику.

Пока Анна Николаевна окуривала меня дымком из голубой сферы и разбирала изменчивый пар на волокна, я вглядывалась в свои запястья. За ночь отметины от веревок прошли. Да и ссадины на коленях, оставленные колючими стражами Дебрей, стали незаметны.

– Андрей, прошу, – княгиня строго зыркнула на ректора, предлагая тому покинуть палату, но он не шевельнулся. – Я уже трижды проверила разными методами… И должна задать мисс Честер два вопроса. Неловких, так что ректору Андрею Владимировичу лучше покинуть…

– Как верно заметила Анна Николаевна, Андрей Владимирович тут ректор, – мрачно напомнил Андрей Владимирович. Который ректор. – И за свои ежедневные страдания имеет право сидеть там, где пожелает.

– А потом говорит, что я упрямая, – Анна закатила глаза и смиренно продолжила: – Вероника, вы знаете, что утратили невинность? Помните, с кем?

Я сжалась в комок и нервно заморгала. Кошмар. Позор. Конечно, такие вещи видно на маг-диагностике.

Все ждала, что она добавит что-то обидное, обличающее… Матушка непременно разорилась бы длинной тирадой о предательнице чести рода Честер, спутавшейся с грязным полукровкой. Но княгиня молчала и спокойно дожидалась ответа.

– Я целитель. Вы можете говорить со мной открыто, – Анна Николаевна взяла меня за запястья и мягко сжала. – Я знаю, что господин Расков собирался соединиться древним ритуалом, а значит, рассчитывал на непорочность невесты. Предполагаю, это случилось позже… Вы помните?

– Д-да, – прошептала, полыхая с головы до пят. – Это я помню.

– Слава Судьбе-богине, – выдохнула она и сжала запястья крепче. – Значит, решение вы приняли сами и до того, как утратили память?

– Сама.

Я стала совсем его… а он! Потерял контроль и убил.

– Сгораю от нетерпения, какой второй вопрос в этой занимательной викторине, – пробубнил в кулак ректор.

Он потемнел в тон пиджаку и теперь неотрывно следил за пассами, которые совершали изящные женские пальцы над моим животом.

– Я предпочла бы сообщать это в других обстоятельствах, леди Честер… и без лишних ушей… включая призрачные… – она сердито зыркнула на подвесной шкафчик со снадобьями, и голубоватый нос быстро всунулся внутрь. – Но и молчать не имею права. Нет, нет, нужно еще раз проверить…

Она взволнованно замахала пальцами, сооружая из золотистых нитей аркан. Накинула тончайшей сетью на меня, позволила магии обнять кожу от лба до колен… Я рвалась с места – что? Что?! – видя,

как напряжение на ее лбу сменяется изумлением.

Княгиня накрыла губы ладонью и отвернулась к окну. Глубоко вдохнула весенний воздух, растягивая паузу до невыносимости.

– Что со мной не так? Ответьте!

Представлялись дикие, страшные вещи. Что может напугать княгиню, победившую Блэра, давшую отпор Братству арканов, выстоявшую против натиска Верховного Совета?

У Анны Николаевны должен быть стержень из чистого серебра. Звонкий и прочный. Так почему она напугана до трясущихся пальцев? Я отравлена? Умираю? Становлюсь монстром? Покроюсь чешуей, обрасту перьями, как Эзра Грифф?

– Все не должно быть так, – прошептала она удрученно. – Это несправедливо. Да и невозможно, если верить историческим сводкам. Как могло получиться? Ему почти три сотни! Но капля…

– Что с ней? Я потеряю магию, как Элиас? Или ослабею до смерти, как Эмиль?

Проклятый род Честер! Брат чуть не умер, когда сила в нем надломилась… Но Карповские смогли помочь, спасли неблагодарного гаденыша.

– Капля в порядке. Крепка, напитана, работает усиленно на поддержание… и защиту… Такое видно на маг-диагностике лишь в одном случае, – Анна Николаевна нервно разлохматила пучок на голове и похлопала себя по щеке. – Я не знаю, как сказать такое… в нынешних обстоятельствах.

– Как-нибудь скажите, пока я в обморок от ужаса не упала, – взмолилась я.

– Вероника, ты ждешь малыша.

Ох, нет, лучше бы она молчала… Нет. Нет. Нужно проснуться. Взбить лапками морок, что меня пленил, и вырваться на поверхность.

– Да какого ж тролля! – негромко рыкнул Карповский и шумно набрал воздуха в грудь. – Он в своем уме?

– Эрик? Твой клыкастый товарищ, «которому можно доверять»? Едва ли, – невозмутимо отбила княгиня, сжимая трясущиеся пальцы в кулаки. – Иначе не похищал бы наших студенток на глазах у всего Эстер-Хаза и не обезволивал их «Имморой».

– Своих студенток, – поправил ректор, растирая двумя пальцами переносицу. – И всего одну. По его признанию, самую сладкую.

– Мне нехорошо, – прошептала я, прерывая семейную пикировку. Схватилась за горло и проскребла по коже ногтями, в надежде, что это спасет от тошноты. Или хотя бы вернет меня в адекватную реальность.

– Будет мутить какое-то время, крепись. Срок небольшой, три-четыре недели от момента… кхм… «слияния». В целом, все сходится. Вовсе не значит, что он целый месяц… с тобой… – сумбурно бормотала Анна Николаевна, явственно проглатывая слово «развлекался». Почему-то напрашивалось именно оно.

Ногти сильнее впились в кожу, но сознание не желало трезветь.

– Так бывает, что с одной попытки… Поверь мне, Вероника, я в курсе, – ее ровный голос успокаивал, но тело не поддавалось и усердно тряслось. – И была не меньше твоего озадачена. Однако…