Осколки времени
Шрифт:
Алек занял ванну рядом с ванной Микама. Распустив волосы, он ненадолго погрузился под воду с головой, чтобы их намочить. Какой-то услужливый служка оставил на боковой стойке ванны баночку нежнейшего мыла.
– Надеюсь, мы скоро сможем поговорить с тем человеком, который видел призрака, - сказал он, вынырнув и усевшись ровно. – Так или иначе, мне хочется знать, с чем всё же мы имеем дело.
– Звучит, конечно, как будто он здорово чем-то напуган, - сказал Серегил.
– А другой стражник вообще в сумасшедшем доме.
Микам
– Как-то мне не улыбается, что приходится ставить жизнь на слова какого-то вусмерть перепуганного парня или лунатика. А вам?
– Они единственное, что имеется в нашем распоряжении, - Серегил пожал плечами. – И прежде чем ехать в Меноси, я намерен пообщаться с обоими.
– А можно я тоже пойду, мастер Теро? – спросил Мика. – Я никогда ещё не видел сумасшедших.
– Не думаю, что это так уж необходимо для твоего образования, - сказал ему Теро. – И не забудь-ка помыть уши.
– Но в Меноси-то мне можно поехать?
– Да.
– Я ужасно хочу увидеть призрака!
– Может быть, и увидишь. Но тебе следует быть очень внимательным и осторожным. С призраками не шутят.
Торжественный обед этим вечером походил на закрытый приём: тут были лишь Клиа и её приближённые, Леди Зелла, Мастер Хасен – мэр Глубокой Воды, и его жена Лоена. И Хасен, и Лоена, были уроженцами острова, темноглазые и со светлой кожей, свидетельствовавшей о неоднократном смешении кровей на протяжении поколений. Курос не единожды переходил из рук в руки, он видел и Скаланцев, и Пленимарцев, которые то приходили, то уходили. Но сами осторовитяне упорно держались насиженного места, приспосабливаясь ко всяким условиям.
– Расскажите-ка мне, как живётся в вашем городе, – попросила мэра Клиа, пока им подавали весеннего барашка местного разведения и синехвостых рябчиков, фаршированных овечьим сыром и фигами.
– Вполне себе неплохо, Ваше Высочество,- отвечал тот. – Губернатор Торнеус был честнейшим человеком, к тому же весьма достойным.
– А каков он был в сравнении с губернатором из Пленимара? – поинтересовался Теро.
– Генерал Руго по большей части пустил всё на самотёк, покуда мы платили налоги и ни один из нас не причинял ему особого беспокойства.
– Жена его была просто душа милосердия, - вставила Лоена. – Она следила, чтобы бедняки были накормлены, организовала в городе лазарет, когда тут свирепствовала чума. Она же привезла к нам настоящего целителя, уважаемого Доктора Кордиру.
– Из Пленимара? – спросил Алек.
– Да, и она замечательная женщина, откуда бы ни явилась. Прошлой весной она лечила нашего малыша от молочной лихорадки. – Она с улыбкой взглянула на Мику.
– Он примерно твоих лет. Думаю, ты мог бы прийти поиграть с ним.
Мика сидел с набитым ртом, однако вежливо кивнул.
– А скажите-ка, Ваше Высочество, хоть вы и воюете с Пленимаром, разве не попадались вам время от времени нормальные люди и среди них?
– поинтересовался
– Добрые люди встречаются всюду, - отвечала Клиа. – Многие из их офицеров проявили себя на поле боя людьми высочайшей чести.
– В порту я заметил кое-кого из бывших рабов, - сказал Алек. – Много их тут было во времена оккупации?
– О, да, - отвечал мэр, так, словно его спросили про погоду.
– Стыдно признаться, как ужасно с некоторыми из них обращались, но всё же большинство хозяев были добры.
У Алека подвело нутро. О да, он на собственной шкуре испытал подобную «доброту». Равно, как и Серегил. И пока он подбирал слова, чтобы ответить не слишком грубо, Серегил отставил в сторонку свой кубок и подался вперёд на кресле.
– Куда только девается вся эта доброта, стоит вам надеть на шею другого человека железный ошейник! Эти несчастные, с их сломленными душами и рабскими шрамами, которые не стереть, как-то мало похожи на тех, кто упивался чужой добротой.
Мэр огорошенно заморгал.
– Я никого не желал обидеть, Барон. Я только лишь говорю, что некоторые обходились со своими рабами гораздо лучше прочих. Это всё-таки надо тоже учитывать, верно?
– Нет. Не надо.
Повисло неловкое молчание, прервав которое Микам сказал:
– Пленимарцы особо жестоки с ауренфейе, вот почему Барон Серегил воспринимает это так близко к сердцу.
– Ах, да, конечно.
– Прошу прощения, - произнёс Серегил, вдруг снова превратившись в саму обходительность. – У меня и в мыслях не было испортить кому-либо аппетит. Леди Зелла, меня более всего занимает эта резиденция оракулов. Как я понял, Губернатор Тонеус занимался её реконструкцией, включая Меноси?
– Боюсь, доделан только один фасад. Сама же территория заросла так, что ему пришлось нанимать лозоходца, чтобы хотя бы её обозначить. Внутри она, на деле, представляет собой три пещеры, расположенные одна за другой. Туннели, ведущие внутрь, оказались совсем завалены. Рабочие расчистили их буквально за несколько дней до гибели Тонеуса. – Она вздохнула. – Что ж, он, по крайней мере, дожил до того дня, когда смог увидеть тамошние чудеса. Там красиво необыкновенно. Но после убийств рабочих невозможно удержать там или в Меноси, так что все работы временно прекращены. Впрочем, теперь, когда здесь Вы, Принцесса Клиа, думаю, всё снова наладится.
– А оракул более не вещает? – поинтересовался Алек.
– Нет, милорд, уже много столетий как нет. Хотя есть и те, кто утверждает, что у них были там пророческие сновидения.
– Правда? – хмыкнул Серегил, раздумывая, не провести ли там как-нибудь ночку. – А нет у вас исторических хроник этого острова?
– Большинство документов было утеряно за долгие годы, пали жертвой периодических войн. Однако, Доктор Кордира изучала этот вопрос. Вам следует пообщаться с ней.
– Благодарю, миледи. Мы непременно сделаем это.