Осколки. На острие боли

Вольцева Яра

Крутая идея пришла мне в голову не сразу, но затем меня осенило, и я хитро заулыбалась.

– У тебя есть микрофон и динамики?

– Я без пяти минут двадцатилетний парень, Софья Георгиевна, как ты думаешь?

Я не всегда понимала его сарказм, но сейчас расценила его вопрос, как утвердительное “да”.

– Тогда я согласна. Поехали.

Всю дорогу до его дома меня трясло. Периодически я вертела в руках телефон, раздумывая, стоит ли его включить и предупредить о своем отсутствии хотя бы Леську. С отцом связываться я побоялась, опасаясь, что расплачусь и выдам всё увиденное в нашей квартире,

как на духу. А мама и Алина отпадали. Так что я так и не включила телефон, и продолжал лежать у меня в рюкзаке балластом.

– Судя по свету в окнах, народ уже пришел, – произнес Ник, когда мы подъехали и вышли из автомобиля. Я задрала голову вверх, но не помнила даже, на каком он живет этаже. В животе неприятно ухнуло. Я вспомнила последний свой приход сюда. Отвела взгляд, не желая в этот момент смотреть на Ника. Стало неприятно до покалывания в подушечках пальцев. Я сжала ладони в кулаки и часто задышала, пытаясь не расплакаться от горечи.

Перед глазами до сих пор против воли стояла сцена в его комнате, когда они были там наедине с Алиной. А что было дальше после моего ухода… Даже не хочу представлять. Обидно. Больно. До спазмов и прерывистого дыхания.

– Софи?

Прикосновение Ника к моему плечу отрезвило меня, вернуло в реальность. Я посмотрела на него и не увидела там того циничного Никиту, которым он был раньше. Хватит, Софи, прекрати себя терзать прошлым. Живи настоящим и наслаждайся жизнью. Она дана тебе не для страданий.

– Всё хорошо. Идем?

Я улыбнулась и кивнула в сторону подъезда. Ник прищурился, еще раз посмотрел на меня задумчиво, но настаивать не стал. Опустил руку на мои лопатки и повел меня к себе. Вот только сейчас он сам вел меня к себе домой. Несмотря на его поведение, и то, как бережно он касался моего тела, меня не отпускала тревога. Воспоминание, как в прошлый раз, когда у него была вечеринка, он увел Алину и совершенно забыл про меня, никак не желало отпускать мой разум.

– Я рядом, Софья Георгиевна. Расслабься. У тебя сердце так стучит, даже я слышу.

Я промолчала, и мы вышли из лифта. Ник поднес палец к электронному звонку, и дверь открылась.

Де-жа-вю.

Народу было так же много, как и в прошлый раз. Только на этот раз все кидались на Ника, словно каждый желал отметиться и поздравить его. Я была спокойна, пока на него не налетела высокая девушка с длинными светлыми волосами.

– Ни-и-и-к, – протянула она и расцеловала в обе щеки. Потянулась было к губам, но Ник отвернулся, и ее губы снова прошлись по щеке.

– Алла, – кивнул он и немного отстранился, что вызвало во мне такую бурную волну облегчения, что я даже пошатнулась.

По мне она скользнула мимолетным взглядом, просканировала и отвернулась равнодушно, словно даже не приняла за соперницу. В ее глазах я отчетливо видела неприкрытый интерес к Нику. Его я всегда узнаю. Такой же вижу каждый день в зеркале.

– Почему ты так долго? Опаздываешь. Парни сказали, ты к девяти должен был подъехать. Уже почти полночь.

– Именинник не опаздывает, Алла, а задерживается, – раздался знакомый мне бархатный голос. Макар. – Здорово, бро. Ты вовремя. Парни сказали, чуть задержатся.

Он появился около Аллы, словно спаситель. Я улыбнулась и помахала ему рукой, чувствуя, как меня отпускает. Приятно

видеть знакомое лицо в толпе.

– Рад видеть тебя, – поздоровался Ник, и они с другом похлопали друг друга по спине.

– Не опаздывает? – фыркнула Алла, сбрасывая со своей талии руку Макара. – Так говорят про начальство, Макар.

– А ты как обычно занудствуешь. Тебе не пора к барной стойке? Твой бокал уж больно давно пустует.

Они продолжили пикировку, и несмотря на сопротивление Аллы, Макар сумел ее увести. В последний момент он обернулся и улыбнулся мне ободряюще. Я была благодарна ему за поддержку, и от этого мне стало гораздо более стыдно, чем раньше. Хотела бы я ответить на его чувства. А сам он настолько благороден, что отступил, уступив меня Нику. Всё это я увидела во взгляде Макара, который он кинул на Никиту. Последний отчего-то напрягся, но я не обратила на это внимания.

– Идем, Софи, – подтолкнул меня в комнату Ник, и я забыла обо всем, вместе с ним вливаясь в толпу. – Сок? Чай? Колу? Или что покрепче?

– Сок.

– Давай пока здесь сядем.

Он подвел меня к высокому столу и согнал с барных стоек каких-то парней. Те спешно поздравили его, как именинника, и удалились.

– Знаешь, как-то твоя вечеринка не смахивает на день рождения.

Я обернулась и оглянула огромную комнату, в которой могли вместиться три моих квартиры.

– А чего ты ожидала? Клоунов да аниматоров? Торт на бис?

– Да ничего. Просто все эти люди пришли как будто не тебя поздравить, а просто потусить, – пожала я плечами и снова посмотрела на него. – Чисто мое мнение.

Мне было неловко озвучивать свои мысли вслух, но он сам спросил.

– Так и есть, – не стал он отрицать и протянул мне бокал апельсинового сока.

– Что? И тебя это не смущает?

– Я богат. У меня есть свободная хата. Всё за мой счет. Логично, что всякие подпевалы и халявщики будут липнуть.

Я прикусила губу и не стала высказывать свои мысли. Мне показалось, что в его глазах промелькнула тоска одиночества. Я была не психологом, но у меня возникло подозрение, что все эти тусовки и куча левых незнакомых ему людей – это способ заполнить пустоту, которая разверзлась в его душе.

Мне так сильно захотелось стереть эту печать тоски с его души, но я не знала, как. Та ли я самая, чтобы ему помочь? Имею ли право на попытку?

Люди периодически поглядывали в нашу сторону, но никто не подходил, словно вокруг нас образовался вакуум с табличкой “Не подходи. Смертельно опасно”. Впрочем, всем им было чем заняться. Напитки, еда, танцы.

– Так что, Софья Георгиевна? – наклонился Ник ко мне и прошептал на ухо. – Зачем тебе микрофон?

– Надо. А где ди-джей? Можно я ровно в полночь его конфискую у тебя?

– Хочешь поэксплуатировать его? В личное пользование экспроприировать? – спросил Ник с улыбкой. – Мне начать ревновать?

– Всё-то тебе нужно ревновать. Так что? Даешь добро?

– Он весь твой. Идем.

Ник самолично повел меня к ди-джею, который расположился со всем своим оборудованием около стены, дал ему ЦУ и оставил нас наедине.

– Зови меня Элтон, – ответил темноволосый парень лет двадцати, когда я спросила его имя.

Услышав ответ, я чуть не расхохоталась.

– Что? Это моя кличка, я привык.