Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли
Шрифт:
Когда османы сражались с византийцами в битве при Пелаканоне на северном берегу Мраморного моря (сегодня Малтепе, Стамбул) в 1329 г., византийцы отступили после того, как их император Андроник III (1328–1341) был ранен. Орхан понял, что послать сотни конных лучников на врага – это только один из способов сражения. Конные лучники зависели от наличия достаточного количества пастбищ и воды для большого количества запасных лошадей. Это не соответствовало представлению об устойчивом войске, охранявшем застроенные и возделанные регионы, куда переселялись османы. Это сражение было последним, когда османы полагались исключительно на тактику степных кочевников. Как и византийцам, им также пришлось обратиться к тактике пехоты. Пелаканон стал последней попыткой византийцев отвоевать земли у османов, чей переход к элитной пехоте оказался блестящим и эффективным решением [84] .
84
Rudi Paul Lindner, ‘Bapheus and Pelekanon’, International Journal of Turkish Studies 13, no. 1–2 (2007): 7–26.
Орхан
85
Doukas, Decline and Fall of Byzantium to the Ottoman Turks: An Annotated Translation of “Historia Turco-Byzantina”, trans. Harry J. Magoulias (Detroit: Wayne State University Press, 1975), 73.
86
Judith Herrin, Unrivalled Influence: Women and Empire in Byzantium (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2013), 314.
Византийский контекст имел решающее значение для понимания того, как османы одержали победу над покоренными ими христианскими народами. Из-за многолетних войн, нестабильности и разрушений византийские правители и епископы потеряли контакт со своими подданными и единоверцами. Все более бедневшим местным священникам приходилось приспосабливаться к новым повелителям, османам, чтобы обеспечить выживание христианства. Это был сизифов труд. Завоевывая византийские земли, османы захватывали фермы, поля, стада, города и поселки, перестраивая их наиболее выдающиеся здания, конфискуя доходы и отдавая их мусульманам. Многие церкви стали мечетями, а семинарии и монастыри – медресе (исламскими учебными заведениями) [87] . Заселяя и переделывая византийские и армянские замки, города, поселки и территории на свой лад, османы превращали главную церковь каждого из них в главную мечеть. Однако в их намерения не входило упразднять христианство или иудаизм: они позволили остаться другим церквям и синагогам.
87
Speros Vyronis Jr., The Decline of Medieval Hellenism in Anatolia and the Process of Islamization from the Eleventh to the Fifteenth Century (Berkeley: University of California Press, 1971), 288–402, особенно 348–350 and 402.
Османы следили за преобразованием как народов, так и ландшафтов. Мусульмане переняли и переименовали христианские религиозные праздники, святых, священные рощи, источники, гробницы, святилища и другие культовые места [88] . Они возвели караван-сараи, больницы, столовые, фонтаны и суфийские ложи, обеспечив материальную и духовную поддержку покоренным армянам и грекам. В комплексе Хаджи Бекташа в центральной Анатолии суфии подавали горячее рагу из огромных черных котлов большому количеству гостей.
88
F. W. Hasluck, Christianity and Islam Under the Sultans, ed. Margaret Hasluck, 2 vols. (New York: Octagon Books, 1973); V. L. Menage, ‘The Islamization of Anatolia’, in Conversion to Islam, ed. Nehemia Levtzion (New York: Holmes & Meier, 1979), 52-67; David Shankland, ed., Archaeology, Anthropology and Heritage in the Balkans and Anatolia: The Life and Times of F.W. Hasluck, 2 vols. (Istanbul: Isis, 2013).
Весь спектр мусульманских конфессий и суфийских ассоциаций сосуществовал во владениях Орхана и в соседних туркменских княжествах, и все они служили распространению ислама. Орхан пожертвовал комплекс мечетей в Бурсе в сельджукском стиле, который также функционировал как суфийская ложа.
Самым ранним дошедшим до нас османским документом, засвидетельствованным членами династии мужского и женского пола, является акт, написанный на персидском языке в 1324 г. для другой ложи дервишей, которую одарил Орхан. В документе он называет себя «защитником веры», а своего отца Османа – «славой веры» [89] .
89
Этот акт был впервые упомянут в Ismail Hakk? Uzuncars?l?, ‘Gazi Orhan Bey vakf?yesi, 724 Rebiulevvel-1324 Mart’, Belleten V (1941): 277–288.
Османы позволили дервишам-девиантам проповедовать среди христиан в Анатолии и пограничной зоне между мусульманскими и византийскими территориями. Суфии играли центральную роль в османских вооруженных силах. Чудеса святых повторялись устно или воспроизводились в популярных книгах, повествовавших об их героических деяниях. Один из главных учеников Ибн Араби проповедовал в Бурсе. Девиантные дервиши даже участвовали в суфийских ритуалах в византийском императорском дворце в Константинополе. Византийский историк рассказал о раздражении христиан по поводу шумного пения и танцев пьяных суфиев, выкрикивавших оды Мухаммеду при дворе тестя Орхана и союзника Иоанна VI Кантакузена [90] .
90
Nikephorus Gregoras, Byzantina Historia, vol. 3, 202.12–203.4, cited in Rustam Shukurov, ‘Byzantine Appropriation of the Orient: Notes on its Principles and Patterns’, in Islam and Christianity in Medieval Anatolia, ed. A. C. S. Peacock, Bruno de Nicola, and Sara Y?ld?z (London: Routledge, 2015), 180.
Османы мудро управляли подвластными им народами, включив в механизм правления правителей покоренных стран. Они использовали чужие церковные иерархии главным образом в качестве источников налога для получения денежного дохода от церковных владений и прихожан. Они сделали церковных лидеров сборщиками доходов, предоставив отдельным лицам право занимать должности иерархов в обмен на ежегодные выплаты администрации [91] . Таким образом османы также получили в лице практичных местных епископов посредников, помогавших им управлять населением. Османы интегрировали церковь и ее функционеров в свою административную структуру, используя христиан в растущей бюрократии. Ранние налоговые отчеты Османской империи часто велись на греческом языке. То же самое касалось и дипломатических записей, поскольку они нанимали греков в качестве посланников и вели много дел с византийцами и другими европейцами. Османы даже предоставили некоторым христианам земельные наделы, не принуждая их к обращению в ислам – и все это при общем распространении ислама среди христианских подданных.
91
Tom Papademetriou, Render unto the Sultan: Power, Authority, and the Greek Orthodox Church in the Early Ottoman Centuries (Oxford: Oxford University Press, 2015).
Объединение лидеров Армянской Апостольской и Греческой православных церквей было лишь одним из примеров того, как османы преобразовали ранее существовавшие местные церкви в иерархии, которые служили их собственному расширявшемуся княжеству. Их успех основывался на использовании власти местных лидеров для реализации собственного политического проекта.
С этой же целью они женились на христианских принцессах и позволили рыцарям-христианам сохранить оружие и людей, а христианской знати – ее земли без необходимости принимать ислам. Затем османы включили этих христиан в свою политическую систему, чтобы создать новые иерархии, с мусульманской правящей элитой над ними и османским правителем на вершине. Со временем христианская элита стала мусульманской.
Часто, как в случае с Безбородым Михаилом, греческим товарищем Османа по оружию, которому потребовалось около пятнадцати лет, чтобы стать мусульманином, османы сначала сотрудничали с местной элитой, а затем интегрировали ее путем добровольного обращения в ислам. Местная элита постепенно становилась османами (и мусульманами). Османы были «чужаками», превратившимися в «своих». Они были иностранцами, ставшими местными с помощью завоеванных местных элит, которые в итоге послужили агентами их собственной османизации и исламизации. Местные христиане и евреи принимали османов, приспосабливались к ним или сопротивлялись им. Но в течение нескольких столетий христиане оставались численным большинством подданных Османской империи.
Мурад I: султан и его солдаты-рабы
Конфедерация кочевников Османа была небольшой и не имела выхода к морю. Он не завоевал ни одного города, но сельскохозяйственные угодья обеспечивали османам средства к существованию. Орхан, его сын и преемник, значительно расширил городскую и сельскую территорию, особенно на запад, северо-запад и северо-восток, включая оба побережья Мраморного моря, а также земли на побережье Эгейского и Черного морей. Османской экспансии способствовал тот факт, что византийцы страдали от болезней и стихийных бедствий. Распространение чумы в 1340-х гг. лишило населения Константинополь и другие города и прибрежные поселения Византийской империи [92] . Землетрясение 1354 г., разрушившее городские стены Галлиполи и других городов за пределами Константинополя, позволило войскам Орхана пересечь Дарданеллы и продолжить продвижение в Европу, став там первым османским отрядом.
92
Schamiloglu, ‘The Rise of the Ottoman Empire’, 272.