Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли
Шрифт:
Османские хронисты идеализировали простоту Османа и его кочевой образ жизни. Но на самом деле Сегют, где, как позже утверждали османы, отец Османа Эртогрул впервые поселился и сражался против христиан, был пограничной зоной в северо-западной Анатолии, расположенной на краю центрального плато. Гораздо более богатые сельскохозяйственные угодья и городские поселения на севере и северо-западе Османы включали более зеленые пастбища. Это привлекло османов, и привело к быстрому заселению этих территорий вскоре после смерти Османа [71] .
71
Lindner, Explorations in Ottoman Prehistory, 35–56.
При подсчете имущества преемники Османа также учитывали завоеванные им земли, которые представляли собой наиболее значительное наследие, которое он завещал им и своему непосредственному преемнику Орхану [72] . Союз воинов Османа был единственным туркменским мусульманским княжеством
72
As?kpasazade, Tevarih-i Al-i Osman, 36.
2
Султан и его обращенные рабы
Мурад I
С 1301 по 1401 г. Османская династия пережила знаменательную трансформацию. В 1301 г. Осман впервые провел успешную битву против византийцев. В то время османы были одним маленьким тюркским княжеством из многих. Но к 1401 г., столетие спустя, это маленькое княжество пошло по уникальной траектории, превратившись в постоянно расширявшийся султанат, стучавший в двери Константинополя. Как османы добились успеха? Конечно, благодаря удаче и материальным, экономическим и социальным факторам. Но, прежде всего, именно политика, проводимая Мурадом I – первым султаном, учредившим янычар (корпус обращенных военных рабов) и братоубийство в качестве политики преемственности, – привела к их возвышению. Османская терпимость к разнообразию означала создание империи, которая была построена на поддержании иерархий и различий, тем самым обеспечивая величие династии и подчинение покоренных народов.
Объяснения успеха османов
Был выдвинут ряд объяснений ранних достижений османов.
Согласно османской традиции и общепринятым историческим писаниям о династии, ключевым фактором был гази, или дух святого воина. Вместо этого современные историки отдают предпочтение стечению ряда факторов. Османам просто повезло. Сельджукский султанат Рум пал к 1300 г., как раз в тот момент, когда Осман захватывал первые четыре замка. Государство Ильханов распалось в 1350-х гг., как раз в тот момент, когда Орхан расширял свое княжество. Две главные восточные угрозы выживанию Османской империи исчезли в нужное время. Человеческая воля – способность индивидов формировать собственную судьбу – также сыграла свою роль. Отчасти династия была обязана своим успехом политической проницательности Османа [73] . Он хорошо понимал, где враги, а где друзьям, и умел превращать друзей во врагов и наоборот.
73
Kafadar, Between Two Worlds, 126.
Материальные факторы также сыграли свою роль. К ним относятся люди, с которыми Осману приходилось контактировать, удачное расположение его княжества и отчаянное политическое и экономическое положение соседей. Византийская империя в то время была расколота, ее территория сокращалась, что притягивало посторонних к участию во внутренней политике страны. Независимые прибрежные тюркские княжества Эгейского моря извлекали выгоду из торговли с Венецией и Генуей. Однако их местоположение означало неизбежные столкновения с крестоносцами (включая рыцарей-госпитальеров), корсарами и постоянной войной, лишавшей их возможности контролировать море. В 1340-х гг. их земли были опустошены эпидемией бубонной чумы, известной как Черная смерть [74] . Напротив, внутреннее кочевое княжество Османа было защищено от людских набегов и эпидемий, но при этом находилось на торговых путях у границы между империями [75] . Монгольские правители Османа уделяли его княжеству мало внимания, поскольку были заняты сокрушением тех крупных туркменских княжеств, которые находились ближе всего к ним в Восточной Анатолии. Таким образом османы избежали гнева более крупных и опасных врагов.
74
Uli Schamiloglu, ‘The Rise of the Ottoman Empire: The Black Death in Medieval Anatolia and Its Impact on Turkish Civilization’, in Views from the Edge: Essays in Honor of Richard W. Bulliet, ed. Neguin Yavari, Lawrence G. Potter, and Jean-Marc Oppenheim (New York: Columbia University Press, 2004), 271.
75
Kafadar, Between Two Worlds, 131.
Османы также извлекли выгоду из того факта, что в течение XII и XIII вв. Анатолия была преобразована вследствие бума международной торговли с Юго-Западной и Восточной Азией и с Византийской империей.
Во многом это произошло благодаря Сельджукскому султанату Рума, который развил и благоустроил городские районы, построил сеть караван-сараев (гостиниц для путешествующих на дальние расстояния с севера на юг и с востока на запад), соорудил десятки серебряных рудников, работавших на многие монетные дворы, производившие монеты чрезвычайно высокой чистоты, и расширил порты на Средиземном море в Анталии и на Черном море в Синопе [76] . Османы обосновались в удачном месте на торговых путях Константинополь-Конья и Константинополь-Иран и Китай, на границе
76
Rudi Paul Lindner, ‘Seljuk Mints and Silver Mines’, Turcica 41 (2009): 363–371.
77
Lindner, Explorations in Ottoman Prehistory, 102–116.
Социальные факторы также сыграли роль в возвышении династии. Чтобы увеличить сферу своего влияния, Осман создал ряд союзов с местными шейхами и христианами, умело манипулируя многочисленными меняющимися связями. Немаловажен и военный элемент. Осман постоянно отправлял своих людей в набеги, пользуясь неугомонной энергией высокомотивированных кочевников и искателей приключений. Успех привлекал все больше рейдеров, принося славу и богатство многочисленным последователям. Успех Османа привлекал купцов и простолюдинов, так как у него была репутация справедливого и щедрого человека. Они обеспечили материальную основу для проведения новых набегов [78] . Война означала захват женщин, рабов, земель и иных богатств, что подпитывало дальнейшую экспансию. После завоевания османы отбирали у покоренного населения рабов и обращали их в ислам, в то же время позволяя большинству новых подданных продолжать вести привычную жизнь в деревнях и городах, терпимо относясь к религиозным различиям и рассматривая их как источник налоговых поступлений.
78
Kafadar, Between Two Worlds, 131.
Дальнейшие решения обеспечили инструменты для преобразования конфедерации в империю. Первым был отказ от монгольской традиции уделов, когда владения правителя поровну делились между его сыновьями [79] .
Османы предпочитали единоначалие, при котором один сын принимал на себя управление всем княжеством [80] . Орхан сменил отца в результате плавного перехода: возможно, Осман предоставил ему земельные владения на границе, где он мог действовать автономно, затем передал ему командование армией и, наконец, назначил его своим преемником. Или, согласно рассказам, записанным при совсем других обстоятельствах столетия спустя, Орхан стал лидером, когда его брат Ала ад-Дин, благодаря вмешательству совета дервишей, выступавших посредниками, мирно согласился удалиться к тихой жизни и мистическому созерцанию [81] . Точно так же как монгольские правители обосновывали свою власть происхождением от Чингисхана и личной верностью, так и у осман власть получал потомок Османа, окруженный последователями, клявшимися в своей верности ему. Не имея возможности заявить о своем происхождении от Мухаммеда, Чингисхана или их обоих, османы оказались в невыгодном положении.
79
Hodgson, The Venture of Islam, 2:416.
80
Kafadar, Between Two Worlds, 136–137.
81
As?kpasazade, Tevarih-i Al-i Osman, 36–37. Мы не знаем, что случилось с другими сыновьями Османа.
На первом этапе истории династии, длившемся около трех столетий, османы верили, что султану были дарованы состояние (devlet) и власть. Состояние было одним из необходимых условий его правления. Другим был saltanat (суверенитет, или султанат). Наделенный этими двумя атрибутами, султан был призван содействовать справедливости, стабильности, послушанию, иерархическому социальному порядку и новым завоеваниям [82] . В эти столетия султан, безусловно, был обычным мусульманином, но считался человеком, олицетворявшим династию и достойным высшего ранга. В следующих главах будет представлен личностно-ориентированный подход к династии, потому что именно он существовал в тот период.
82
Gagan Sood, ‘Knowledge of the Art of Governance: The Mughal and Ottoman Empires in the Early Seventeenth Century’, Journal of the Royal Asiatic Society 30, no. 2 (2020): 253–282.
Орхан: христиане и суфии в расширявшемся царстве
Захват Орханом в 1326 г. богатого древнего города Бурса на северо-западе Анатолии и его богатых сельскохозяйственных угодий значительно обогатил его сторонников, что привело к изменению культурных практик.
Как и Осман, Орхан изображался более поздними хронистами как кочевник-мигрант, предпочитавший спать в шатре и проводить лето в сельской местности на зеленой горе, где он пас свое стадо. Но ко времени взятия Бурсы он был не столько воином-кочевником, сколько византийским принцем, любившим греческое вино [83] .
83
Heath W. Lowry, ‘Impropriety and Impiety Among the Early Ottoman Sultans (135–1451)’, The Turkish Studies Association Journal 26, no. 2 (2002): 29–38, here 31.