Основное богословие. Учебное пособие
Шрифт:
Следует также обратить внимание на то, что понятие науки часто смешивают с понятием истины. В обывательской среде стало уже постулатом, будто нечто сказанное или открытое учеными непременно является истинным и соответствует действительному бытию. Такое сформировавшееся идолопоклонство перед наукой приводит к игнорированию того факта, что наука не является собранием несомненных истин. В науку кроме определенных и выявленных законов, доказанных теорий входят также гипотезы, предположения и т. п. «В самом возвышенном и благородном смысле наука не есть истина, а только искание истины. Исканий нельзя боготворить, им можно только сочувствовать и не сочувствовать» [25] . Авторитетный представитель положительной науки и убежденный последователь строго научного взгляда на вещи В.И. Вернадский в своей статье о научном миросозерцании дает, по мнению известного русского мыслителя Л. Лопатина, «всестороннюю, объективную, и в высокой степени оригинальную оценку состава, пределов и компетенции научного миропонимания» [26] . Так, проф. Вернадский пишет: «Научное мировоззрение слагается из элементов неравного достоинства. Сравнительно весьма небольшое число идей и положений, в него входящих, представляют из себя общеобязательные для всех времен неотмененные и раз навсегда доказанные научные истины. Гораздо большее место в нем принадлежит обобщениям лишь приблизительно верным или еще не нашедшим бесспорного основания, гипотезам, полезным и практически пригодным в данное время и при данном состоянии науки, даже фикциям, которым по недоразумению приписали реальное и предметное значение и т. д. В научном миросозерцании далеко не все научно… А если выделить из него действительно научные части, они не могут составить единого цельного законченного миросозерцания» [27] .
25
Глаголев
26
Лопатин Л. Научное мировоззрение и философия // Вопросы философии и психологии. 1903. IV (69). С. 404.
27
Вернадский В.И. О научном миросозерцании // Вопросы философии и психологии. 1902. V(65). С. 1417.
Кроме того, даже если предположить, что позитивное научное знание могло бы быть идеальным и своим содержанием совершенно соответствовало бы действительности и не оставляло бы никаких тайн, оно все равно не в силах было бы удовлетворить человека. За пределами науки открывается бесконечный мир мыслей, стремлений и чувств, поэтому «только религия, охватывая все стороны человеческого существа, – ум, волю и чувствования, – может дать человеку цельное мировоззрение, т. е. ответ на вопрос о смысле жизни во всех его разветвлениях: о смысле индивидуального существования, общественного, о нормах отношений ко всем категориям окружающей действительности, об утверждении бытия высшей реальности – Бога» [28] . Для формирования полноценного мировоззрения человеку необходимо получить ответы на вопросы, которые совсем выходят из поля зрения положительной науки: «для человека как разумного существа бесконечно важнее любой специальной научной теории решение вопроса о том, что представляет собой мир в целом, какова его субстанция, имеет ли он какой-либо смысл, какова природа добра и зла и т. д… Словом, человек спрашивает не только как, но что, почему и зачем». Наука же не ставит и не может ставить этих вопросов по той простой причине, что в пределах опытного исследования природы они совершенно неразрешимы» [29] .
28
Мустафин В., прот. Границы компетенции религии и науки… С. 23.
29
Булгаков С., прот. Основные проблемы теории прогресса // Проблемы идеализма. М., 1902. С. 156.
Итак, мы убедились в том, что религия и наука – это две области познания бытия, так что, не переступая своих естественных границ, они никогда и ни в чем не могут противоречить друг другу. «Конфликты веры и знания одинаково могут создаваться, и исторически они действительно создавались как вторжением религиозного мышления в эмпирическую область, так и вторжением научного мышления в трансцендентную область религиозно-мистических созерцаний» [30] . Другими словами, столкновение между религией и наукой возникает там, где происходит смешение их функций, когда наука пытается решать вопросы мировоззренческого характера, а религия и философия ради утверждения своих принципов навязывают науке те или иные решения. Ярким примером этому может служить история западно-европейской цивилизации, когда абсолютизм теологии Средневековья сменился абсолютизмом эмпирической положительной науки эпохи Просвещения. Западная церковная власть в Средние века осуществила весьма неудачную и напрасную попытку связать научную христианскую мысль с буквой библейского текста. При этом решительно осуждалось все то в науке, что букве этого текста не соответствовало (достаточно вспомнить историю с Галилеем). Следствием такой агрессивной политики Западной Церкви стало то, что свободные в своих научно-критических построениях умы были не побеждены, а лишь грубо отброшены на путь отрицательной критики самого христианского Откровения.
30
Несмелов В. Вера и знание с точки зрения гносеологии. СПб., 2006. С. 21.
Таким образом, правильные отношения между религией и наукой должны строиться на четком разграничении их компетенций и полномочий. Недопустимо расширение границ религиозного познания в специальную область научных исследований и наоборот. При этом дополняющее друг друга взаимодействие религии и науки является необходимым условием полноценного духовного развития человека. Наука, взятая отдельно, не в силах указать никаких нравственных целей для человека и не может предписывать никаких нравственных норм. По словам о. Сергия Булгакова, в науке «узнавание “тайн” и “секретов” природы, по сути, является осуществлением хозяйственного подхода» [31] . Например, наука может подтвердить, что в случае, если у человека в холодное время не будет одежды, он замерзнет. Но не в компетенции науки говорить, должен ли я помочь замерзающему и отдать ему свою одежду, или я должен забрать у ближнего его одежду, когда замерзаю сам. Поэтому, «только религия может указать идеалы, к которым должно стремиться, она намечает цели, которые нужно осуществлять» [32] . Но, с другой стороны, для практического осуществления религиозно-нравственных идеалов необходимы и данные науки, которая дает для этого средства, напр. «религия говорит: люби ближнего, т. е. помогай ему, но чтобы помогать ближнему, нужно уметь что-нибудь делать. Чтобы помогать в болезнях, нужно уметь лечить» [33] .
31
Булгакоб С., прот. Философия хозяйства // Соч. в 2-х т. Т. 1. М., 1993. С. 199.
32
Глаголев С.С. Истина и наука… С. 419.
33
Там же.
Итак, гармоничное сочетание религии и науки в жизни и деятельности каждого человека определяется следующим положением: религия дает мировоззренческие идеалы и практические нормы их осуществления, наука отыскивает наиболее эффективные средства к осуществлению этих норм. Следует сказать, что подобная гармония между религией и наукой действительно существует, и подтверждением этому может служить тот факт, что многие величайшие ученые, истинные творцы в области научного знания, до конца жизни оставались верующими людьми, например: Паскаль, Дарвин [34] , Ньютон и многие другие.
34
Учение Дарвина было использовано полуучеными для опровержения религии. Сам он не только никогда не думал, что его учение будет противоречить религии, но, напротив, всю жизнь оставался верующим человеком.
Существующий же конфликт между религией и наукой носит мнимый характер и на самом деле представляет собой противостояние между двумя видами мировоззрений – религиозным и антирелигиозным, при этом последнее в силу своей скудости и бессодержательности пытается представить себя как мировоззрение научное. Но научного мировоззрения не существует вовсе. Понятие о «научной картине мира» является понятием условным, т. к. если мировоззрение – это совокупность представлений о принципах сущего, то должна быть и наука, которая бы учила о таких принципах. «Но нет науки обо всем, а существуют только науки об отдельных циклах явлений, и ни к какому единству науки не приведены, когда их синтезируют философы, то это совершается во имя вовсе не научных, а метафизических принципов… Наука как действительно наука никогда не занимается решением вопросов о принципах сущего, наука изучает лишь сосуществование и последовательность явлений и ее идеал – выразить связь явлений алгебраическими уравнениями» [35] . И ни один человек не в силах овладеть данными, предлагаемыми эмпирическими науками, хотя это принципиально должно стать необходимым условием для формирования научного мировоззрения. Поэтому говорить необходимо о существовании религиозного и нерелигиозного мировоззрения. Но это вопросы веры, потому что ни доказать, ни опровергнуть с точки зрения науки истины бытия Божия и бессмертия души нельзя. «Атеист тоже всего лишь верует, а не знает, но только его вера имеет отрицательных характер, сравнительно с верой тех, кто верует в Бога, он верует в небытие
35
Глаголев С.С. Истина и наука… С. 408–409.
36
Введенский А.И. О видах веры в ее отношении к знанию // Вопросы философии и психологии. 1893. Кн. 20(5). С. 202; 1894. Кн. 21(1). С. 55–80.
Как это ни парадоксально складывается, атеизму для его отрицания существования Бога необходимо, чтобы Бог существовал. При этом неверие остается на уровне слепой наивной веры в небытие и не является позицией разума. Это позиция воли, т. е. нежелания верить в Бога, позиция, которая соответствует самообольщенному состоянию всецелого обладания своим бытием. Иллюзорность жизни человека состоит в том, что, какие бы он ни обрел знания, как бы комфортно ни устроил свое пребывание в этом мире, подчиняя себе окружающую реальность, смерть остается неподвластной ему. Как бы он ни хотел не умирать, это все равно происходит и остается проблемой жизни, решить которую можно только религиозно, сформировав полноценное религиозное мировоззрение.
1.2.2. Религия и нравственность
Вопрос возможности определения и утверждения объективных начал нравственности, т. е. обязательных и необходимых для всех принципов и норм поведения, отнюдь не является вопросом отвлеченного теоретизирования или, тем более, праздного любопытства. В последнее время как на Западе, так и в России приходится наблюдать значительное понижение нравственного уровня большинства людей, несмотря на выдающиеся успехи в области науки, промышленности и техники. То, что еще недавно казалось немыслимым в практической жизни людей, сейчас не только является вполне допустимым, но и в некоторых западноевропейских странах становится нормами права, законодательно закрепленными устоями жизни (напр., закон об однополых браках). И вместе с этим можно обнаружить, что за последние несколько столетий «человечество все свои умственные силы, весь огромный капитал всего знания и всю свою энергию страстно сосредоточило на изыскании новых начал, новых основ для философии, нравственности, эстетики, взамен обветшавших, подвергнутых сомнению и отринутых старых» [37] .
37
Астафьев П.Е. Генезис нравственного идеала декадента // Вопросы философии и психологии. 1893. Кн. 1(16). С. 56.
В жизни европейских народов произошел коренной переворот в определении устоев жизни. Христианская вера перестала быть началом господствующим и была сведена на степень частного мнения, зависимого от субъективного расположения и признания отдельных лиц. Устроение жизни у прежде христианских народов перестало происходить на началах религиозной веры. Вместо этого жизнь было предложено построить на иных началах, не религиозных, – началах опытного научного знания. Основанием жизни стала рассудительная предприимчивость и предусмотрительность, тщательное соображение средств и целей, опирающееся на точное знание. Но в нравственном отношении научное миросозерцание, не способное охватить всей полноты жизни человека, оказалось несостоятельным. Поверхностный материализм, неверие и атеизм в своем применении к жизни способны вызвать, главным образом, анархическое настроение умов и деморализацию духа. Секуляризм и атеистический гуманизм, ставшие неким духом нашего времени, сформировавшие у современного человека некий наследственный предрассудок в отношении истинности религии и ценностей, ею утверждаемых, в практическом отношении оказались способными предложить лишь мораль эвдемонизма и утилитаризма. Стремление к удовольствию и извлечению личной пользы для своего бытия – вот критерий поведения преобладающей части современного общества. «Произошла и происходит тенденциозная замена начал христианской веры началами чисто натуралистического практицизма: свобода духа, о которой учит христианство, заменяется эгоизмом, индивидуализмом, под громким названием свободы личности… Любовь христианская заменяется так называемым альтруизмом, т. е. естественной склонностью, симпатией, родовым влечением человека к человеку, – свойство столь же натуральное, как эгоизм» [38] . Вера во всесилие человеческого разума, который сам для себя является критерием истины, идолопоклонство перед естественными науками, когда человек «с необыкновенной легкостью, – по словам о. Сергия Булгакова, – в самый ранний период развития ума, в отроческий или юношеский возраст принимает догматику атеизма, усвояя ей предикат научности, которая по сути есть вера в рационализм, в неверие» [39] , приводит к тому, что для многих совсем утрачивается смысл многих важных понятий, таких как истина, правда, совесть, честь и подобные. Важнее их считаются, соответственно, факты, успех, формирование хорошего мнения о себе в общественной среде, т. е., в целом, узкий практицизм как стремление из всего извлечь материальную пользу. Полная индифферентность к вопросам этики и религии стала составлять обычное явление, «всецелая забота о материальном благополучии, о благах своего бренного тела, с одной стороны, и скептицизм, не желающий приобрести известные знания и проникнуться истинами религии, с другой, вместе заставляют человека мириться с требованиями своей совести и не отвечать на запросы своей души» [40] . Именно религиозная пустота, безбожие или признание за истину всевозможных суррогатов религии, является, на наш взгляд, первоосновой духовного кризиса современного общества, который в конечном итоге неизбежно приведет к бедствиям и социальным потрясениям.
38
Линицкий П.К Христианская нравственность // Труды Киевской духовной академии. 1905. Июнь. С. 243.
39
Булгаков С., прот. О противоречивости современного безрелигиозного мировоззрения (интеллигенция и религия). СПб., 1993. С. 9.
40
Шилтов А. Этика и религия в среде нашей интеллигенции и учащейся молодежи // Вера и разум. 1891. Т. 2. Ч. 2. С. 384.
Не подлежит сомнению, что поведение человека напрямую зависит от его мировоззрения, которое есть совокупность ответов на все те важные вопросы, что ставит перед собой человек в течение своей жизни. «Нравственное мировоззрение человека стоит в тесной зависимости от его умозрительных верований, его взглядов на сущность, причину и назначение мира и человека, то или иное миропонимание служит фундаментом, на котором строятся нравственные понятия и идеалы» [41] . И самым существенным в формировании мировоззрения человека является его отношение к идее Бога, идее сверхчувственного бытия. Фактически можно говорить о формировании двух несводимых и противоположных друг другу мировоззрений: религиозного, пытающегося сблизить человеческую жизнь с Абсолютным началом, и атеистического, стремящегося увековечить и абсолютизировать начало человеческое. При этом «религиозность несовместима с признанием абсолютного значения за земными, человеческими интересами, с утилитарным поклонением внешним жизненным благам… поэтому неизбежно столкновение между религией служения земным нуждам и религией служения идеальным ценностям» [42] . Неслучайно С.Л. Франк говорит об атеистическом мировоззрении как о вере. Еще два столетия назад в России атеизм стал признаком хорошего тона для желающих стать частью гуманистической прогрессивной интеллигенции. «Образованность» и «просвещенность» стали синонимами и религиозного безразличия, и отрицания традиционных устоев. «Атеизм в России не есть сознательное отрицание, – пишет о. Сергий Булгаков, – он часто берется на веру на основе некритических, непроверенных, догматических в своей форме утверждениях, а именно, что наука компетентна окончательно разрешить вопросы религии. Религия заменяется верой в науку, прогресс и еще в отроческом возрасте загипнотизированной всеобщим единодушием в этом вопросе» [43] . Происходит это все потому, что в натуре большинства людей есть странное свойство отрицать все без исключения, что непонятно для их разума, и в то же время отказываться от проверки отрицаемой истины.
41
Липский Н. свящ. Научно-механическое миропонимание и этика // Вера и разум. 1902. № 4. С. 149.
42
Франк С.Л. Этика нигилизма // Вехи. М., 1991. С. 162.
43
Булгаков С. Героизм и подвижничество // Вехи. М., 1991. С. 51.