Основной закон 2
Шрифт:
Прошло еще две недели. Теперь его пациент был объективно здоров, но лежал, даже не пытаясь двигаться. Это было странно: ведь чувствительность восстановилась, он должен уже ощущать и ноги, и всё остальное, что ниже поясницы. Конечно, за столько времени мышцы должны были атрофироваться, усохнуть. Но тут ведь такая морковка перед носом: полноценная жизнь. Неужели привычное лежание лучше? Или остались еще какие-то повреждения, настолько мелкие, что их просто не видно?
Душевные терзания заняли еще неделю, и Валера, в конце концов, решился. Под конец вечернего сеанса, уже выходя из комнаты, послал
Всю смену в больнице Валерик маялся. Это было совершенно нелепо: сперва страдать от того, что ничего не сделал, а потом переживать от того, что сделал. Но как бы там ни было, утром к семи часам он снова пришел на процедуры. Встретила его счастливая дама.
– Вы знаете, эти врачи ничего не понимают. Они ведь сказали, что Андрюшенька никогда не сможет встать на ноги. А он – вот, сегодня уже стоял. Какое счастье, боже мой!
– Я думаю, - осторожно возразил Валерик, - у вас какой-то особый случай. Из числа тех исключений, что подтверждают правило.
– Ой да ладно!
Даму было не своротить с мысли.
– Ничего не делают, только деньги дерут.
В этой фразе явно был намёк на то, что сегодня ничего не перепадёт даже за беспокойство. Валерик решил не нарываться на хамство в свой адрес.
– Что ж, раз все так хорошо закончилось, я пошел. Надеюсь, мои услуги вам больше не понадобятся.
И опять его посетило смешанное чувство: удовлетворение от того, что парень исцелился, от того, что это не связали с ним. И сожаление о закончившемся заработке.
Глава 5
Если бы в больнице, в комнатушке, где младший медперсонал чаёвничал и временами кемарил, не появилась маленькая искусственная ёлочка, Валера бы и Новый Год не заметил. Просто увидел бы, что на экране смартфона обозначающая год цифра увеличилась на единичку, выкинул бы один календарь и повесил на стену другой. Праздник? Да вы что, работать надо!
Жизнь шла своим чередом: учеба-дом работа. В больнице каждая смена была наполнена обычной суетой. Уход одних больных и появление других никак не влиял на ежедневные дела. Дома – еда, уроки, сон. В колледже – лекции, семинары, зачеты. Все, что выходило за эти рамки Валерик просто не замечал. А тем временем, чем больше приближался Новый Год, тем активнее становились студенты. И группа платников с лечебного дела исключением не была.
Одногруппники кучковались на переменах и после занятий, планируя новогоднюю вечеринку. Но к «ботану» больше никто не подходил, и Валерика это вполне устраивало. А и подошли бы – отказался: не собирался он участвовать в посиделках с малолетками. Ну да, если по фактическому возрасту он был старше лишь на два года, то по внутреннему ощущению – как бы не на все двадцать. И участвовать в детских забавах было как-то неловко, не по возрасту. Не станет же взрослый человек подкладывать на стул кнопки либо подглядывать за девицами в банное окошко. А трезвому взрослому среди компании выпивших детей будет неловко вдвойне.
Была и ещё одна причина: у него лично, глубоко в душе, не было повода для праздника. Ему нисколько не хотелось веселиться, плясать, водить хороводы, получать и дарить подарки. Может быть, когда-нибудь потом, когда Время – великий
Кроме стоящей на столе елочки да приклеенных на мыло к оконному стеклу самодельных бумажных снежинок, в отделении всё было как обычно. Если бы не это, никто бы и не догадался о близости такого, можно сказать, фундаментального и всенародного праздника. Что делать – вирусам и бактериям наплевать на календарь. Так же ворочались во сне пациенты, так же порой колобродили мучимые бессонницей старики. Управившись с делами и дождавшись, когда опустеют коридоры, освещенные скудным синеватым светом ночников, Валера принялся считать.
Три месяца работы в больнице принесли сорок пять тысяч. В середине января будет еще пятнашка, итого шестьдесят. Еще столько же добавила в доходы нечаянная подработка. Минус квартплата, минус питание, минус теплая одежда – и выходит, что половина платежа за второй курс уже собрана. Но с одной только больничной зарплатой скопить нужную сумму не выйдет. Надо увольняться и искать работу по патронажу. Или лучше не так: найти клиента на патронаж и потом уже увольняться.
Вообще говоря, четыре месяца ежедневной пахоты Валеру изрядно вымотали. Хотелось немного отдохнуть, расслабиться, позволить себе хоть раз поесть вкусно, а не только питательно. Но любая подобная слабость означала отчисление из-за неуплаты очередного взноса, а это было неприемлемо. Сперва нужно накопить деньги на учебу, а потом уже развлекаться. Правда, нынче он позволил себе потратиться на совершенно бессмысленную вещь: на бисквитное пирожное. Пусть и у него будет маленький кусочек праздника. Или, хотя бы, видимость этого кусочка.
Валерик снова принялся перебирать доступные ему способы заработка. И в голову ему снова стали приходить мысли о «медицинских гастролях». Да, риск. Но в случае успеха один день такой работы даст возможность спокойно жить до конца учебы, причем в нормальных условиях. И подрабатывать патронажем лишь для легендирования источника средств. А в случае неуспеха?
Валера невольно поёжился, вспоминая свое бегство. А ведь сейчас выйдет еще хуже. Лес спит, подпитаться энергией не выйдет. Его следы на снегу не увидит разве что слепой. Да и тропить дорогу по зимнему лесу – та еще работёнка. Нет, такое можно провернуть разве что летом. А что делать сейчас? Ему бы еще полсотни, и можно спокойно жить дальше. А летом, на каникулах, покататься по стране. И пусть попробуют его поймать.
Мысли тут же приняли другое настроение: его ловили. А сейчас? Его все еще разыскивают? Скорее всего, да. По крайней мере, наверняка повсюду отправлены ориентировки, участковые и транспортники бдят. А как долго, вообще, может происходить розыск? Может он быть бессрочным? Кто его знает. Но лично для него наверняка что-нибудь подобное устроят. Кроме того, ищут наверняка не дилетанты, а самые лучшие профессионалы. Им только дай какую-нибудь зацепку, тут же размотают ниточку до конца, поставят капканы и - пожалте бриться. Он, может, и уйдет. Но какой ценой?