Основной закон 2
Шрифт:
Генерал явно решил плюнуть на субординацию. Полковник подумал и решил тоже плюнуть:
– Буду.
К натюрморту добавились два больших стакана толстого стекла, из каких принято пить вискарь, и плитка дорогого швейцарского шоколада. Содержимого бутылки хватило, чтобы наполнить стаканы примерно на палец. Генерал поднял свой стакан, полковник – следом.
– Ты, наверное, не догадываешься, а даже если догадываешься, то не можешь знать наверняка. Но я скажу: минимум четырём хорошим людям ты сегодня сохранил звание, должность и карьеру. Это помимо себя самого.
Муромцев
– Не знаю, как другие, - продолжал хозяин кабинета, - а я в долгу не останусь – в пределах моих возможностей, разумеется. Ну, давай – за твою удачу.
Стекло глухо звякнуло о стекло. Мужчины осушили стаканы одним глотком и, выдохнув, закусили шоколадом.
– А теперь, - приказал генерал, убирая под стол опустевшую бутылку, - расскажи мне о встрече. Подробный рапорт с полноценным анализом ты еще напишешь, это само собой. Но мне через час ехать к начальству, и нужны детали.
Муромцев кивнул, чуть помедлил, перебирая в памяти эпизоды встречи, и начал:
– Во-первых, парень сходу поломал мне все тактические заготовки. В разговоре постоянно вел, не давая мне возможности перехватить инициативу. Во-вторых, он на редкость адекватно понимает и своё положение, и наши возможности. Понимает, что ГБ тоже будет участвовать в общем договоре. Но при этом относится к ним… плохо относится, товарищ генерал. Всё помнит, каждую обиду. И ничего забывать или прощать не собирается.
Полковник говорил медленно, формулируя мысли на ходу. Генерал внимательно слушал, периодически кивая.
– В-третьих, Меркушин открыто продемонстрировал, что пошел на встречу лишь под давлением обстоятельств. И самим фактом нашего общения недоволен. Но, по моему мнению, если договориться выйдет, то со своей стороны договор он будет соблюдать. Но ровно до тех пор, пока его соблюдают и остальные стороны. Человек он рисковый, склонный к импульсивным поступкам. Но при необходимости может тщательно продумывать свои действия и в дальнейшем точно следовать плану. Вот, собственно, и всё. Хотя нет, есть один момент, который, по моему мнению, очень важен для дальнейшего построения взаимодействия с парнем.
Полковник остановился, глянул на генерала. Тот напряженно внимал.
– Я намекнул на возможность полноценной спокойной жизни в течении неограниченно длительного времени без необходимости постоянно отвлекаться на защиту близких людей. И этот высказанный мной резон сильно подвинул Меркушина в сторону заключения договора. Вернее, после него доводы «против» уравновесились доводами «за».
Генерал хмыкнул:
– И что же в итоге всё-таки побудило его принять решение в нашу пользу?
– Можно посмеяться, но он бросил жребий. Просто кинул монету. Только загадывать – «орел» или «решка» попросил меня. И я до сих пор не могу понять: это он так меня разыграл и решение принял заранее, или действительно всё определила монета. И еще одно моё наблюдение. Это субъективно, но мне кажется, что он перестал бояться. Нас, безопасность, государство вообще. А это значит, что
***
Капитан Тарасов прибежал на службу спозаранку, но майора Самарина, как назло, до полудня где-то носило. Наконец, майор появился и, как обычно в последние полгода, не в духе. Швырнул на стол распухшую от бумаг кожаную папку, бросил фуражку на высокий сейф, наверняка заставший еще времена товарища Дзержинского, плюхнулся за стол.
– Ну и жара! – изрек он в пространство.
– Чего тебе, капитан? – наконец, заметил он подчиненного.
– Товарищ майор, я тут случайно узнал об одном интересном случае.
– Ну? – недовольно бросил Самарин.
– У моей сестры есть подруга в городе ***. А у подруги – свекровь. И вот у этой свекрови случился сильный инсульт. Бабку парализовало, врачи отвели ей месяц жизни и отправили помирать домой.
– Капитан, - вызверился Самарин. – Ты нахрена мне всю эту санту-барбару рассказываешь?
– Так по делу же!
– По какому ещё делу?
– Как по какому? По делу Колдуна, конечно.
– Колдуна?
Самарин подобрался, всё недовольство как рукой сняло.
– И что с этой бабкой дальше случилось?
– Для неё наняли на патронаж молодого парня. И через полгода эта помирающая бабка, которая и рукой пошевелить не могла, встала на ноги здоровей, чем была. Невестка брызжет ядом и поделилась эмоциями с подругой. А я нечаянно услышал.
– Очень интересно…
Майор поднялся и в задумчивости прошелся по кабинету. Вернулся за стол, уселся и внимательно взглянул на Тарасова.
– А теперь, капитан, - изрек он, наконец, - давай с самого начала и очень подробно.
***
Начальник областного управления ГБ собрал в своем кабинете расширенное совещание. Места за столом хватило не всем, и сотрудники расселись на специально выставленных вдоль стены разномастных стульях, натащенных из кабинетов. Генерал садиться не стал. Прямо так, стоя за своим столом, прошелся по рабочим проблемам, проговорил несколько второстепенных моментов, кого-то похвалил, кому-то поставил на вид. Народ уже зашевелился, почуяв скорое завершение мероприятия. Но тут начальник чуть наклонился вперед, оперся кулаками о столешницу и перешел к главному:
– Довожу до всех, особенно до начальников оперативных служб. Тема «Колдун» официально закрыта. Приказ об этом получен только что с самого верха, с указанием немедленно ознакомить личный состав. Прошу довести это до сведения всех причастных сотрудников. Розыск Колдуна прекратить, при обнаружении никаких действий не предпринимать. Ни пассивных, ни, тем более, активных. Чуть позже это распоряжение будет оформлено приказом и каждый из вас распишется об ознакомлении. Предупреждаю всех: инциденты с Колдуном, даже малейшие, категорически недопустимы. За подобные случаи карать буду жестко, невзирая на звания и заслуги. Всем понятно? В таком случае, идите и выполняйте. Вы и вы, - «паркер» в руке генерала последовательно указал на майора Самарина и начальника второй площадки полковника Феоктистова, - задержитесь.