Основы человечности. Работа над ошибками
Шрифт:
Стоп!
Почти на год. Меньше, чем на год.
То есть теоретически…
Тимур вдохнул — а выдохнуть забыл. Потянулся снова протереть очки, снял их, повертел в руках и сразу же вернул обратно.
Вспомнил, как напрочь лишённая магии девочка втянула в себя силу Людвига и даже не поморщилась.
Вспомнил вскользь оброненную фразу про приписывание ему чужих детей.
Вспомнил свои мысли про то, как странно и быстро эти двое спелись, как будто…
— Ты же не думаешь, что?.. То есть… ты реально так думаешь?
— Осознал
— Ей пятнадцать. С чем-то, — озвучил Тимур в первую очередь для самого себя, чтобы свыкнуться с собственным озарением.
— Да, именно, ей пятнадцать с чем-то, а ты мне дневник её матери дочитать не даёшь.
Это, конечно, звучало как очень веский аргумент. Но всё же что-то не складывалось… Что-то мешало. Что-то простое и очевидное. Например…
— Так ведь она не дочка твоей Насти!
— И что? Я, по-твоему, кроме Насти ни с кем не спал, что ли?!
— Но ведь и не изменял ей направо и налево! — Безгрешным ангелом Людвиг, конечно, никогда не был, но в плане отношений (что любовных, что дружеских, что семейных) он всегда казался Тимуру образцом верности и порядочности.
— Когда встречались — не изменял, но мы же расстались месяца два назад. То есть не два, а… Тем летом, короче.
— А, точно. — Тимур, оказывается, успел напрочь забыть об этом факте. После исчезновения Людвига Настя развела такую бурную розыскную деятельность, словно он бросил её накануне свадьбы, причём оставив по уши в долгах. Ничего важного, конечно, не выяснила, но Диана ещё долго впадала в неконтролируемую ярость от одного только упоминания этой бойкой девицы. — Но всё равно, когда бы ты успел?
— Поверь, я в тот период много чего успел.
— То есть ты всё-таки знал Надю, да ещё и…
— Да я понятия не имею, знал или нет! — Измочаленная ветка полетела на стол, а Людвиг отправился нарезать круги по комнате. К счастью, в человечьем облике. — Надя, Катя, Гадя — думаешь, я запоминал, как их зовут? Я тогда вообще немножко в загул ушёл от расстройства. Вот если бы фотка была или запах… Да и то не факт. Люди меняются, запахи тоже.
— Но Ксюша же не оборотень! — выдвинул Тимур очередной аргумент.
— А почему, собственно, она должна им быть? Я — полукровка, а её мать — обычный человек, так что ей запросто могло не достаться никаких анималистических талантов.
Спорить с генетикой и теорией вероятности было сложно. Да Тимур на самом деле и не спорил, скорее — указывал на противоречия. Но Людвиг отмахивался от этих противоречий так уверенно и аргументированно, словно давным-давно всё обдумал и пришёл ко вполне однозначному выводу.
— Тебя ведь не только что осенило, да?
— Вчера, когда она позаимствовала мою силу. Неужели ты сам не удивился?
— Удивился, но подумал… Ну, единичный
— На всплеске эмоций можно убрать излишки, можно успокоить, сбалансировать энергию, но не использовать её после этого. А она именно использовала, причём сходу, без подготовки. Пропустила через себя и выдала ровно столько, сколько получила. Идеальный проводник с идеальной совместимостью.
Да, такое посторонний человек не смог бы провернуть при всём желании, даже зная теорию. А Ксюша совершенно не разбиралась в магических премудростях, она действовала интуитивно. Так, как, по словам Людвига, он сам когда-то делился силой со своей мамой.
— Сядь спокойно, хватит мельтешить перед глазами, — велел Тимур. — Давай сперва посчитаем. Допустим, ты после расставания с Настей действительно пустился во все тяжкие. Это было где-то в августе-сентябре, так?
— Ну… да. Скорее в августе. В сентябре мы с отцом в Москву ездили по делам, а потом вообще не до того стало.
— Значит, если кто-то из девушек от тебя забеременел, то ребёнок должен был родиться… — Тимур дотянулся до телефона, смахнул ворох уведомлений и открыл календарь. — …в мае следующего года.
— Или раньше.
— Или раньше. Но не позже. А у Ксюшки день рождения… сейчас, погоди… — Нужная страница в соцсети грузилась долго, словно издевалась. Тимур гипнотизировал её взглядом, попутно вспоминая, когда же он дарил Ксюше ту здоровенную энциклопедию мифологических существ, которую она потом тащила домой в руках, потому что в сумку книга не помещалась. День был тёплый и солнечный, все вокруг шли с короткими рукавами. И дело точно было не в школе. Они встречались на улице, учебный год то ли уже закончился, то ли ещё не начался… — Август! Восьмое августа!
— Точно? — тихо выдохнул Людвиг.
— Точно! — Тимур сунул ему под нос телефон, который наконец-то догрузил нужную информацию. — Вот, сам читай. Значит, я правильно вспомнил, что лето было.
Людвиг недоверчиво уставился на экран. Даже пальцами в него потыкал и страницу туда-сюда полистал, словно убеждаясь, что она настоящая. Или ему просто нравилось разглядывать не слишком художественные подростковые фото — селфи, уличных кошек, случайные книжные цитаты, дурацкие надписи на стенах и кеды с разноцветными шнурками, отражённые в луже.
— Тогда не складывается. Зимой я никак не мог… поспособствовать её рождению. Меня в это время здесь уже не было. — Голос Людвига звучал удивлённо и даже слегка грустно. Как же, такая стройная теория развалилась!
Тимур тоже успел поверить в эту теорию и теперь чувствовал себя странно. Как будто долго и старательно собирал огромный пазл, но последняя деталька вдруг оказалась вообще из другого набора. И вроде бы ничего страшного, сущая ерунда, никто не умер, мир не рухнул, а пазл всё равно после сборки планировалось разобрать и сложить обратно в коробку. Но ощущение неправильности и незаконченности царапало и тянуло.