Основы гуманной педагогики. Книга 2. Как любить детей
Шрифт:
А теперь углубимся в суть «вдохновения»: откуда этот вдох нового происходит? И не побоимся принять ответ из недр нашего сознания: вдохновение происходит извне – «некто вдохнул или из чего-то вдохнулось».
И что дальше?
Пусть наше сознание расширится и дадим в нем волю измерению духовности, чтобы вместило оно основу основ: извне – это значит из Небес. Всё земное, – будь это человек, птичка, облачко, речка, трава, – есть полезные и необходимые посредники передачи или возбудители приёма той высшей энергии, которая называется приливом творческих сил и которая возвышает нас над землёй.
Мы не сможем
Зачем нам дарится вдохновение? Дарится оно не для праздности и наслаждений, а с целью: помочь нам ускорить путь совершенствования, ускорить движение человека и человечества к восхождению, сделать жизнь радостней и успешней. Дарится оно ещё и с той целью, чтобы каждый успел в этой жизни проявить полноту своего божьего дара.
Небеса возвышают нас не потому, чтобы потом сбросить нас обратно на землю, разбить нас с нашими мечтами и творениями, а для того, чтобы мы закрепились на новой высоте и помогли тем, которые ещё там, внизу, подняться на более высокий уровень бытия.
Представьте себе, говорят мудрые книги, что такое возвышенное состояние станет постоянным и даст ещё высшее вдохновение – ведь всё бытие тоже возвысится!
Вдохновение есть высший дар,
оно великое природное качество
и присуще всем людям.
Но оно весьма редкое явление.
Чтобы вдохновение снизошло на нас,
надо самому устремиться к нему.
Во-первых, надо верить в Живые Небеса, верить, что есть Высшие Миры, есть Царство Небесное, есть Бог.
Вера и устремлённость дадут возможность принимать касания Свыше. Так родится искра, которая воспламенит весь наш духовный мир, наполнит его силами и направит на свершение чуда.
Творчество может быть без вдохновения, но оно будет похоже на птицу без крыльев,
Во-вторых, надо, чтобы наше сознание было направлено только к прекрасному и к созиданию прекрасного; только на общее благо; только на творение добра, на строительство эволюционного будущего, на самосовершенствование.
В-третьих, нужно воспламениться возвышенными чувствами – любовью, добротой, терпением, преданностью, отзывчивостью… Всё это предопределяет нашу устремлённость к благу и есть магнит, который притягивает вдохновение. Оно не может нисходить на нас, если мы обуяны беспокойством и раздражением.
В-четвёртых, нам надо мыслить себя не только земными жителями, но и вселенскими. Надо верить, что в нас есть своё предназначение, своя миссия; верить, что мы несём служение Свету, а вдохновение нам нужно для успешного исполнения возложенных на нас задач.
Однако вдохновение ставит перед нами сложные условия, и выдержать их будет нелегко.
«У людей возвышенного образа мышления, – говорят мудрые книги, – такое вдохновение должно быть не гостем редким, но основою их жизни».
Видит учитель вдохновленного коллегу.
Завидует.
Опять приходит к Огню Вдохновения.
– Зачем тебе, жителю земли, вдохновение? – спрашивает хранитель.
– Хочу попробовать…
– Не для любопытных оно! – отвечает хранитель и преграждает ему путь к Огню.
Дорогие коллеги!
Знаете, что мне хочется узнать от вас при встрече с вами?
Вот что:
– Здравствуйте! Как Ваше творческое вдохновение? А при расставании я бы пожелал вам:
– Прощайте! Дай Бог Вам творческого вдохновения! Прошу вас, скажите мне то же самое, если хотите поднять мне настроение.
Да, привык наш язык к выражениям: «Здравствуйте» и далее: «Как ваше здоровье?», «Как дела?», «Как самочувствие?», или «Прощайте», и далее: «Здоровья вам», «Счастья вам», «Удачи вам», «Всего вам хорошего» и т. п. Добрые люди, естественно, искренне желают Друг другу, чтобы с ними всё было хорошо, особенно же – со здоровьем.
Но, пожалуйста, друзья, мои, не надо мне говорить эти слова. При встрече со мной поинтересуйтесь, в ладах ли я с вдохновением, и вы заденете во мне самое живое, и мне захочется рассказать вам, какой со мной происходит подъём, или же сообщу с грустью, что с вдохновением у меня пока не налаживаются отношения. Ваши сорадость и сочувствие подбодрят меня и устремят к цели.
А при прощании пожелайте мне: «Дай бог вам творческого вдохновения», и вы подарите мне импульс к вдохновению. Если, с вашего сердечного пожелания, вдохновение станет моим неразлучным спутником, то оно повлечёт за собой и мое здоровье, и моё счастье, и всю удачу, и всё самое прекрасное, и мне будет хорошо. И сколько бы вы не пожелали мне вдохновения, всё равно никогда лишнего не будет. Скажите мне, шепните мне, как умеют нашептывать ангелы беззвучно, вроде касания ветерка: «Дай Бог вам творческого вдохновения», и вся моя сущность будет вам признательна.
Но почему я говорю только о себе?
Представьте, как это будет прекрасно, если в нашей учительской среде каждый из нас станет для другого добрым, светлым ангелом и научится шептать коллеге: «Дай Бог Вам творческого вдохновения, учитель!» Сердечные пожелания возвысят нас, и жизнь педагогическая потечёт, конечно, успешнее.
А если кто насмешливо улыбнётся и скажет, что это суеверие, пусть так, пусть будет это нашим суеверием. Разве оно не лучше другого суеверия: «Ни пуха, ни пера» и последующего за ним ответа: «К чёрту»?