Основы искусства святости. т3
Шрифт:
От твоих от игор от бесовскиих,
И от тьшх от плясок нечестивыих,
Океан сине море всколебалося.
• Про танцы, которые теперь обратились в целую науку (со своей собственной литературой), можно говорить
– 51-
долго. Но и здесь я могу обрисовать лишь контуры предмета. Для моих целей будет достаточно, пользуясь высказываниями философов и писателей, раскрыть природу нынешнего светского танца, а потом на основании этого перейти к выводам.
Что
Танец, по словам Платона, «подражает речам Музы».
Почти теми же выражениями говорит о нем Аристотель: «Ритмическими движениями он [танец] выражает обычаи, страсти, поступки».
Танец, считает Лукиан, «представляет собой изобразительное искусство, которое выражает идею и облекает в плоть невидимую мысль».
Но уже и в самое древнее время понятие о нем сужалось. «Есть танцы, -говорит Платон, - имеющие в виду преимущественно самое тело; назначение их — обнаруживать силу, гибкость, красоту; они заставляют каждый член тела сгибаться, разгибаться и послушно подчиняться, посредством легких и
70
гармоничных движений, любому положению» . Это, собственно, уже род гимнастики, но гимнастики ритмической (наподобие нашей гимнастики Далькроза).
Нынешние авторы высказываются яснее и расставляют все точки над i другими словами, подбираются ближе к самой сути <танцев>, к похоти.
«Естественным источником красоты танца, — говорит один из современных
71
авторов , — является выявляемое им совершенство человеческого тела. В этом выявлении — вся его задача и сущность».
Вот еще несколько поворотов той же мысли о чувственной основе танца (хотя и прикрытой всяким тряпьем из красивых фраз и мишурных блесток своеобразного псевдонаучного языка): Психология танца заключается в «эстетической возможности ощущать эмоцию красоты», в танце кроется «источник эстетических переживаний» и дается выражение «совершенства человеческих движений, страстей, порывов... в прекрасных и убеждающих формах
72
динамической пластики» .
Это «совершенство страстей» у цитируемого автора -бесподобно. Но горе тому человеку, для которого оно так «убедительно»! Нас должны убеждать не танцы, а страдания Иисуса Христа. Неужели христиане, если они в пол-52-
ном разуме, могут со спокойной совестью считать, что совместимы, с одной стороны, танцы с объятиями (подобные которым никакая честная девушка не позволит себе с чужим человеком не только на людях, но и наедине; а здесь почему же это можно? принято так? по необходимости?) и двусмысленными
разговорами, а с другой — плач Спасителя над Иерусалимом (Лк. 19, 41-47), Его муки: бичевание, терновый венец на челе (вместо бальной розы в волосах наших дев-христианок, так называемых барышень), и скорбный путь, политый кровью и потом, и святой Крест!?. Не хорошо и на бумаге сопоставлять такие вещи, а они ведь происходят в действительности!
Такова природа
1. Один древний подвижник плел корзины и пел псалмы. Вдруг через окно вошел как бы отрок сарацин и стал плясать. «"Старик, хорошо ли я пляшу?" — спросил он меня (рассказывал после старец авве Павлу, настоятелю одного из иерусалимских монастырей того времени). Я ничего не отвечал. "Как тебе нравится моя пляска, старик?" — снова спросил он меня. С моей стороны ответом было полное молчание. "Что ж, по-твоему, негодный старик, ты что ли великое дело делаешь? Так я тебе скажу, что ты соврал в шестьдесят пятом, в шестьдесят шестом и в шестьдесят седьмом псалмах".
Тогда я встал и повергся пред Богом, и он тотчас исчез». Здесь необходимо обратить внимание на то, что,
во-первых, бес входит не как все, а вычурно, и в виде иноверного, «нехристя»; во-вторых, хочет пляскою отвлечь внимание молящегося, занимающегося «умным деланием»;
в-третьих, демон все время, только невидимо, следил за подвижником и за каждым словом Псалтири, которую тот читал наизусть;
в-четвертых, демон не терпит усиленной, соединенной с крестным знамением молитвы, потому что старец повергся, очевидно, по примеру древних отцов, на землю крестообразно;
в-пятых, на мытарствах все эти мелочи, которые бесы замечают за нами и только иногда говорят, по промыслу -53-
Божьему, великим святым, чтобы те имели возможность покаяться в своей человеческой немощи, — все эти мелочи демоны предъявят людям. И после этого вспомним, как мы стоим в храме и на молитве! Что с нами будет на Страшном
Суде?73
2. В «Повести о девицах смоленских, како игры творили» (по списку XVII
74
века) говорится о бесовском сборище, нелепом и скверном, накануне Иванова дня: «...эти окоянные бесом научены были».
75
3. В стихах о грешной душе говорится о разных ее прегрешениях, а также и об участии ее в танцах и плясках, за что она осуждается на вечные муки:
По игрищам душа много хаживала,
Под всякия игры много плясывала,
Самого сатану воспотешивала...
Провалилася душа в преисподний ад,
Век мучиться душе и не отмучиться...
Отношение к танцам с точки зрения здравого смысла и церковных канонов