Особняк покинутых холстов

Пушной Валерий

– Какая разница человеку, будут о нем помнить после смерти или нет?

– А для чего он тогда проживает жизнь? – вопросом на вопрос откликнулся Михаил.

– Ну хватит! – отмахнулась она. – Это уже философия. Вернемся к этим картинам. Ты обманул нас.

– Как?

– Вчера утром на выставке ты пообещал подарить нам картины, но уже вечером привез их сюда и выставил на продажу.

– Во-первых, не я их выставил на продажу, а сам художник, – уточнил Михаил. – Во-вторых, не я обещал подарить вам картины, а Хаюрдо. Я только передал вам его желание.

И в-третьих, а какой ты ему оставила выбор? Адрес, куда доставить картины, не дала. Целую неделю после этого за картинами не являлась. Хаюрдо был вынужден по закрытии выставки отправить полотна на продажу.

– О какой неделе ты ведешь речь? – искренне удивилась Лилия. – Только вчера утром выставка открылась. А вечером, получается, закрылась. Она что, на один день открывалась?

– Почему на один? – возразил Михаил. – Демонстрация картин длилась целую неделю.

– Какую неделю? Ты что несешь? – всплеском вырвалось у Лилии. – Вчера, пятого числа, мы были в день открытия, а сегодня шестое число. Считать разучился?

– Извини, но сегодня тринадцатое, – спокойно поправил Михаил.

– Что за идиотизм? Какое тринадцатое? – оторопела она, широко раскрыв глаза, и взорвалась снова. – Дуру из меня делаешь?

Снова оживился мужчина с бородкой, перебивая Лилию:

– Барышня! Уважаемая! Сегодня и правда тринадцатое по календарю.

Его спутники закивали, а продавец достала из кармана смартфон и показала Лилии:

– Пожалуйста.

На дисплее высветилось тринадцатое число. Не веря собственным глазам, Лилия выхватила из сумочки свой, включила его и, увидев число «тринадцать», еще больше опешила. Не зная, как это принять, застыла с гримасой на лице. Ее примеру последовали Эльвира и Леопольд, вытащив свои смартфоны. Вытаращили глаза точно оглоушенные, глядя на дисплеи.

– Этого не может быть! – выпалила она. – Сегодня должно быть шестое число!

– Хочется вернуть время назад? – раздался вопрос Михаила. – Но это неосуществимо. Правда, можно самим вернуться в прошлое. Но повторять свое прошлое – это неинтересно, даже глупо топтаться на одном месте.

– Вернуться в прошлое нельзя. Все это детские сказки! – усомнилась Эльвира.

– Мои знания истории не исключают такого возврата, – с нажимом оспорил он.

– Странные знания, – поморщилась Лилия. – Ты начитался фантастики. Путешествия в прошлое, путешествия в будущее, путешествия по разным мирам… Однако реальность другая! В ней не было и нет никакого Хаюрдо. Даже если кто-то взял себе такой псевдоним, то это обыкновенный рядовой художник с довольно посредственными способностями. Скорее всего, копиист. Заменил на чьем-то холсте подлинные лица на наши! – сделала небольшую паузу. – Надо признать, что ты изрядный фантазер. Это видно по выдуманной истории с предками.

– Тем не менее я вижу, тебе эта история по душе и холст приглянулся, – поддел он.

– Ты повторяешь Леопольда. Это не делает тебе чести, – разозлилась девушка.

– Ныне у людей многое не в чести из того, что является правдой и добродетелью, – с сожалением

заметил Михаил. – Честь для людей перестала быть совестью. Не принято гордиться настоящей добродетелью.

– А ты, оказывается, моралист, – уязвила Лилия.

– Отнюдь нет! – отринул он. – Однако без морали общество превращается в стадо баранов.

– Ты сам топчешь нравственность, когда морочишь мне голову несуществующим Хаюрдо! – с жаром упрекнула девушка.

– Я всегда говорю правду! – строго посмотрел ей в глаза Михаил. – Когда ты узнаешь меня лучше, ты убедишься в этом.

– Зачем мне узнавать тебя лучше? – отвернулась она. – У меня нет такой необходимости.

– А разве ты сможешь сама донести до квартиры эту картину? – показал на ее портрет. – Полотно большого размера, и у него тяжелая рама. В легковую машину не войдет. Для картины требуется грузовое такси.

– У меня нет денег, чтобы ее покупать! – отказалась девушка. – И потом, если бы я приобрела ее, я бы заказала доставку на дом.

– К сожалению, в магазине нет такой услуги, – грустно развела руками продавец, услышав ее слова.

– Я не сокрушаюсь об этом, потому что не собираюсь покупать!

– Я куплю ее для тебя, – пообещал Михаил. – Ты не приняла подарок от художника, прими его от меня.

– Я не прошу тебя покупать и тем более дарить мне!

– Я заметил это. Но подарки, как правило, дарят без просьбы одаряемого.

– Не стоит тратиться! – посоветовала она.

– Мадемуазель! – воскликнул рядом мужчина с бородкой. – Вы отказываетесь от такого подарка? Это немыслимо, барышня! Это же Хаюрдо! Вы не понимаете, что творите!

– Дедушка, смотрите картины, вон их тут сколько! – раздраженно глянула на него Лилия.

– Я не могу оторваться от вашего портрета! – с восторгом выдохнул тот. – Изумительно! Какая осанка, какой взгляд! Я не удивляюсь, что Хаюрдо просил руки фрейлины государыни. Он понимает толк в скрытой внутренней красоте.

– Дедушка, ну хватит уже пялиться на наши портреты! – слегка отодвинула его Эльвира. С хитрецой в глазах придвинулась к Михаилу. – Если у вас так много денег, может быть, вы и мне подарите картину с моим портретом?

– Разумеется, – подтвердил Михаил. – Надеюсь, спутник, – глянул на Леопольда, – поможет доставить ее до дома?

– Конечно поможет, – обрадованно подхватила Эльвира, локтем подталкивая любовника. – Конечно.

– Само собой. – Тот охватил взглядом размеры рамы. Озабоченно почесал затылок, придумывая, как удобнее взять ее в руки.

– Вместе понесем, – прошептала ему Эльвира, довольно улыбаясь и догадываясь о его мыслях.

Глянув на продавца, Михаил достал портмоне. Та, ошалев на мгновение от столь выгодной и неожиданной продажи, сорвалась с места и вприпрыжку понеслась к двери, а от нее – к кассе. Пока Михаил расплачивался, Эльвира стремительно, словно боялась, что тот передумает дарить холст, подстегнула сожителя, ухватилась за раму и, не дожидаясь чехла, понесла вместе с Леопольдом полотно к выходу. Уже от двери пискнула Лилии: