Особо опасная особь
Шрифт:
– Что-то похожее говорил и Вик… – задумчиво произнесла Лина. – Что есть генетический груз, что люди скоро вымрут. Он сказал, что надо создать новый биологический вид человека, и я буду первой представительницей этого вида, типа как Евой. Только все это оказалось блефом. Все врут, все. И ты, наверное, сильно привираешь, Умник. У нас ведь не дураки сидят наверху, они видят, что в стране творится. Они давно предприняли бы какие-нибудь меры.
– Есть только одна эффективная мера – полностью взять под контроль производство геноприсадок и запретить большую их часть. Так, как это сделали мы в России – во имя спасения нации.
– Это невозможно, – Лина упрямо покачала головой. – Просто невозможно.
– Все возможно, нужна только воля.
– Как у вас, да?
– Хотя бы как у нас. Когда сегодня пойдешь в библиотеку, начни с раздела об алкогольном море. Я думаю, это многое тебе объяснит. – Юрий посмотрел на часы. – Пора разбегаться, кстати.
Они поднялись со стульев все трое одновременно. Юрка поглядывал на Михаила – ждал, видно, что тот отчалит первым. Однако Миша не спешил уходить. Он обогнул стол, подчалил к Лине, приобнял ее и сказал:
– Приятно было познакомиться сестренка. Надеюсь, не сильно досадил своим трепом?
– Да нет, все нормально, – Лина чмокнула его в щеку. – Ты классный, Миш. Веселый. Настоящий слик.
– Ага, я такой! – Миша оживился, рука его поползла вниз по спине Лины, по направлению к ее заднице. – Слушайте, ребятки, а давайте завтра шашлык забацаем, а? У озера, по-семейному. Оттянемся по полной программе. Лин, ты как насчет шашлычка, а?
– Отлично, я с удовольствием. А это можно, никто ругаться не будет?
– Да ты что, там специальная полянка есть для пикника. Только ее никто не использует – все здесь слишком сурьезные, некогда им, видите ли, на природе отдыхать.
– Завтра не получится, – сказал Юрий, в очередной раз глянув на часы. – Извини, Миш, я буду занят.
– Ну, и этот такой же скучный, – разочарованно протянул Мишка. – Вот ты представь, Лин: костерок, дровишки потрескивают, на мангале мясо жарится, пивко в холодильничке, а мы сидим в шезлонгах и болтаем за жизнь. Вода в озере теплая, чистая, берег песчаный, искупаться можно…
– Классно, идём, – решила Лина. – Завтра после пяти! А если наш вечно занятый Юрочка вдруг освободится раньше времени, – она метнула в сторону Умника ядовитый взгляд, – то он к нам с удовольствием присоединится.
– Лина… – начал было Юрий, но Лина не дала ему договорить.
– Что – Лина? Не ходи на шашлык, Лина! Не пей пива, Лина, алкоголиком станешь! Мы пойдем, понял? И ты пойдешь. И еще спасибо мне скажешь, что вытащила тебя, бирюка такого, на природу.
– Вот так-то, Юрок, – Миша похлопал Юрия по плечу. – Завел в хозяйстве девушку – готовься к тому, что она будет командиром. Ладно, ладно, не дуйся. Значит, заметано?
– Что заметано?
– Завтра в полпятого я за вами зайду. Мясо сам куплю, замочу его тоже сам. Пойдет?
– Пойдет, – со скрипом согласился Умник.
– Ура! – крикнула Лина, и еще раз поцеловала Мишку в щеку. – Да здравствует шашлык!
Мишка уковылял, Юрий раздраженно посмотрел ему вслед.
– Ты с ним поосторожнее, девочка, – сказал он. – Не самый лучший человек этот Миша.
– Ты что, ревнуешь? – изумилась Лина.
– Да нет, не ревную. Просто говорю тебе – осторожнее с ним.
– Да чего ты на него взъелся? Мужик как мужик. Его жизнь вон как потрепала – а он ничего, держится. Настоящий слик, безо всяких скидок. Веселый раздолбай. Вспомни, совсем недавно ты был таким же.
– Никогда я таким не был.
– Был, был. Вспомни. А сейчас ты – правильный и скучный.
– Значит, с Мишкой веселее?
– Веселее, – мстительно ответила Лина.
– Мишку списывают, – сказал Юрий. – Знаешь, что это такое? Это значит, что профессионально он более не пригоден. Подлечится месяц-два, и отправят его в запас без права восстановления.
–
– Зверь он, вот что. Крыша у него поехала, и починить ее не удается. Большинству людей курс реабилитации помогает, а ему нет. И ранения тут не при чем – это уже расстройство психики. Он вкус к крови почувствовал. И давно уже во вкус вошел – с тех пор, когда гонял из Бразилии в Мексику суда с контрабандой – человеческими и обезьяньими органами. Знаешь, какая у него кличка тогда была? Кровавый Диего. Марджи Мексики рассказывали о нем легенды – один раз он ушел от пяти катеров береговой охраны, причем взорвал и потопил все пять, и лично перестрелял в воде всех, кто пытался выплыть. Он отрезал уши матросам, которые не подчинялись ему с полуслова. Он распорол живот своему компаньону, кинувшему его на два миллиона баксов, и наматывал его кишки на руку, пока тот не сдох. Можно, конечно, сказать, что все это работало на создание имиджа, что как шпион он работал превосходно, только, по моему, уже тогда был явный перебор. Потом он проходил здесь реабилитацию чуть ли не год, вел себя смирно как овечка, заслуживал доверие, но я знаю, что кулаки у него ой как чесались – нырнуть обратно туда, где побольше кровищи. Ему подыскали относительно тихую работенку – специально, чтобы не было соблазна. Внедрили в марджевскую коммуну Сиэтла…
– Он сказал, что работал там по оружию. Ничего себе тихая работенка.
– Ага, по оружию, как же. А зачем ему цереброшлем тогда был нужен? Его послали в Сиэтл простым хакером – собирать информацию, передавать ее сюда, и больше ничего. Но этому головорезу так просто не сиделось. Он действительно занялся оружием – связался с сиэтлскими ганменами, начал с мелких поставок, а через год уже натащил в «Поля отверженных» тонны пластида и другой взрывчатой дряни. Нравились ему такие игрушки. Кроме того, насколько я знаю, он начал потихоньку брать мокрые заказы – то есть, проще говоря, подрабатывать киллером. В том числе и в приличных районах – что для профессионального шпиона уже верх наглости, зазнайства и глупости. Естественно, у нас тут все за головы похватались от такой мишкиной самодеятельности, дали ему приказ немедленно возвращаться на историческую родину, да не тут-то было. Этот авантюрист сообщил, что круто скорешился с каким-то чином из СГБ, что есть суперская информация о форсфайтерах, что считает своим долгом довести разработку объекта до конца – на свой страх и риск. И пропал на полгода – все с ног сбились искать его, думали уже, что закопали парня где-нибудь. И вот нашелся – полутрупом, с развороченной башкой, через неделю после того, как мы с тобой сбежали на скипере. Сейчас мямлит по поводу своей деятельности что-то неопределенное, что, мол, выполнял долг Родины, что обстоятельства так сложились, но видно, что наполовину врет, а наполовину не помнит, что там на самом деле было. В общем, оторвался Мишка в последнем своем задании на славу, покуролесил вдосталь и как жив остался – непонятно. Пойдет сейчас на пенсию. Он – отработанный материал.
– А ты…Ты тоже когда-нибудь таким станешь? – спросила Лина.
– Черт его знает… – Умник пожал плечами. – Надеюсь, что нет. Даже уверен, что нет. Я же Мишку давно знаю, учились мы с ним вместе. Он всегда был немножко не таким как все. Я уже потом понял, что в нем было не так. Гнильца – вот что. Работа у нас весьма специфическая, всякое случается. Иногда приходится обороняться, бывает, и нанесешь кому-нибудь повреждения в силу вынужденной необходимости…
– Да ладно тебе прибедняться, деликатного из себя строить, – грубо сказала Лина. – «Повреждения», скажешь тоже. Помню я, как ты шестерых за три минуты завалил, и одному из них башку до смерти расколошматил. По-моему, в тот момент тебе их было не жальче, чем тараканов, которых давят ногами.