Особое условие
Шрифт:
— Я могу… подарить тебе эту ночь.
— Тогда прими всего меня, — услышала ответные слова. Они прозвучали как обещание, но у меня не было времени задуматься об этом. Его губы раскрыли мои, и я подалась к нему, обнимая и отвечая на поцелуй.
Страшно не было. Это как решиться и прыгнуть в воду. Отпустить себя, на одну ночь сойти с ума и прикоснуться к тому, о ком запрещала себе думать. Сейчас, в сумраке спальни, я таяла от его поцелуев, прикосновений. От шепота: «Мой свет! Мой Лунный Свет». Это было как сон, как наваждение, которому поддалась.
Не помню, как мы опустились
— Я буду осторожен, — пообещал он, и эти слова заставили немного прийти в себя.
— Зейд, постой, — остановила его, упираясь рукой в грудь.
— Не бойся.
— Я не боюсь. У меня уже был мужчина.
— Кто? — Он сам немного отстранился, нависая надо мной. Прозвучало требовательно и ревниво.
— Это было давно. Он посчитал, что портит мне жизнь, и покинул меня.
— Но при этом лишил тебя невинности, оставив разбираться со всем одну? Где была его честь?
— Зейн, мы говорим о пирате! Но при этом я не встречала более благородного и принципиального человека. Мы влюбились, я была готова забыть обо всем, чему меня учили с детства, и остаться с ним. Там я могла поступать так, как хочу, а не как требуют светские правила. И я только недавно узнала, что все это время он оберегал меня. Ни на один мой груз не напали пираты, и это не везение.
— Ты любила его?
— Да. — Даже сейчас, лежа в объятиях другого мужчины, мне было не стыдно признаться в этом.
— Если он появится в твоей жизни вновь, ты будешь с ним? — властно спросил Зейд, еще больше отстраняясь.
Странно, таким вопросом я никогда не задавалась. Всегда казалось, что и так все ясно, и ответ будет «да». Но сейчас я поняла, как много изменилось в моей жизни за эти годы. Есть мой торговый дом, магазины, люди, работающие на меня, мое увлечение духами, переросшее в дело всей жизни. Я уже не смогла бы, как раньше, нестись на корабле по волнам и не думать о будущем, об ответственности.
— Нет, — произнесла потрясенно. — Теперь ему нет места в моей жизни.
— Хорошо. У каждого из нас есть прошлое. — Акиф вернулся ко мне. — Теперь ты моя!
Он поцеловал меня, как будто ставя клеймо, и вошел единым движением, подтверждая свои слова действием.
Глава 25
Я проснулась первой от необычного ощущения чужого присутствия рядом. Приподнялась, рассматривая спящего мужчину. Даже во сне Зейд не хотел отпускать меня, и его рука на талии крепко сжалась, стоило мне пошевелиться. Губы недовольно изогнулись, но выглядело это так мило, что я расплылась в улыбке. Как будто и во сне он заявлял на меня права и говорил, чтобы не смела сбегать.
«А он красив», — отметила я, оценив мужественные черты лица. Борода меня раньше смущала, но она оказалась мягкой и щекотно скользила по коже, когда он меня целовал, рождая необычные
Наверное, потому, что твердо решила уехать после ярмарки. Я создам духи для него, теперь я знаю, каким должен быть этот аромат. Но сделаю его уже дома и пришлю ему. Пусть сам решает, давать мне добро на торговлю или нет. Все это для меня отошло на второй план. Он подарил мне намного больше — то, что не измерить деньгами, и я буду бережно хранить в памяти воспоминания об Игенборге, куда точно уже никогда не вернусь.
Я наклонилась и поцеловала этого удивительного мужчину. Чуткий, неутомимый, страстный. Властный — и в то же время своей нежностью заставляющий таять в его руках.
Ахнула, когда меня неожиданно пленили и перевернули на спину, углубляя поцелуй.
— Это лучшее утро в моей жизни, — произнес проснувшийся Зейд, потершись носом о мой нос. Голос после сна звучал тягуче, с легкой хрипотцой.
— Почему?
— Ты рядом. Хочу всегда просыпаться от твоего поцелуя. Начинать новый день со вкуса твоих губ.
— Я есть хочу, — быстро сменила я опасную тему. Если мы продолжим, то еще не скоро выберемся из постели.
— Ты же не ужинала, — он нехотя отстранился, ограничившись быстрым, но чувственным поцелуем, — сейчас распоряжусь.
— Что это? — не удержалась я от вопроса, когда увидела его спину.
Он обернулся и застыл, глядя на полуобнаженную меня, севшую на разворошенной постели, но я забыла обо всем, увидев татуировку на его плечах. Даже не татуировка, а светлые линии, как будто там пропала пигментация кожи, рисунок распахнутых крыльев аханы, начинающихся от лопаток, идущих к плечам и спускающихся по спине.
— Знак Предка. Обычно появляется у первенца.
Как завороженная, я потянулась к его спине, обводя рисунок по контуру. Удивительно, но как…
— Посмотри. — Я перекинула волосы вперед и повернулась к нему спиной.
— Откуда это?!
Настала его очередь удивляться, и мурашки побежали по коже, когда он коснулся моей спины.
— На Тартуре живет колдунья, она набивает татуировки. Говорили, что они имеют защитные свойства и каждому она делает такую, какую видит в своих видениях. Я была тогда достаточно самоуверенна, и мне это показалось хорошей идеей. Я провела в ее хижине почти всю ночь, помню только много дыма благовоний, все как в полусне. На прощание она мне сказала, что эта татуировка изменит мою жизнь и даст мне то, к чему я стремлюсь.
О том, как я материлась и вопила, увидев в зеркале свою спину впервые, благоразумно промолчала. Крылья! Зачем она нарисовала мне крылья?! Чуть успокоившись, я попыталась свести эту гадость, но все целители оказались бессильны. Тогда я решила, что рисунок — символ того, что теперь я свободна как птица.
Намного позже, когда в моей жизни появился Рорк, я даже мысленно поблагодарила колдунью, считая, что именно эта татуировка связала нас с ним и потому мне удалось неслыханное — приручить ахану.