Особое задание
Шрифт:
— Здесь представлено все лучшее, что имеется в советском районе! — сказал он.
За едой комиссар особенно подробно расспрашивал гостя о том, что он видел в пещерах Луцзяндуна. Видно было, что спрашивал об этом он не ради праздного любопытства.
После обеда комиссар закурил и, следя за легкими кольцами дыма, долго молчал. Затем он неожиданно улыбнулся и сказал:
— Наш советский район расположен высоко в горах и находится в очень важном в стратегическом отношении месте. Нам приходится сильно укреплять тылы, особенно беспокоят нас бандиты. Они живут в почти неприступных пещерах, а штурмовать эти пещеры в открытую
У Чжи эта идея понравилась.
— Да-а, — задумчиво протянул он, — вот, например, заместитель их главаря Гэ Вэнь — прекрасный образец такого крестьянина. Спасший меня старик Хуан — хлопкороб, да и сам их главарь Цинь Бяо был раньше погонщиком мулов.
— Пещеры у них там прекрасные! — восхищался комиссар. — Некоторые из наших рассматривали их в бинокли, да и бывавшие там крестьяне рассказывали… Если бы удалось овладеть этими пещерами, то мы не только обезопасили бы наш тыл, но и смогли бы их выгодно использовать. Там можно расположить госпиталь, склады, организовать небольшой военный завод. И все это будет в полной безопасности. Я и раньше думал над тем, как перетянуть этих бандитов на нашу сторону, как их перевоспитать, но до сих пор не представлялось удобного случая для этого. А тебе пришлось там побывать, ты даже стал другом главаря бандитов. Не мог бы ты от своего имени написать Цинь Бяо письмо, а я бы отправил его туда с одним нашим человеком, который хорошо знает эти места?
У Чжи не предполагал, что ему придется еще раз иметь дело с Цинь Бяо. Если же, паче чаяния, Цинь Бяо наотрез откажется сотрудничать с Красной армией, то возможная в будущем встреча с ним может стоить У Чжи жизни… Но он кивнул головой:
— Хорошо, я напишу ему письмо, посмотрим, что из этого выйдет.
Комиссар был очень доволен. Он рассказал У Чжи в общих чертах, о чем нужно писать, и заторопился на собрание.
Возвратившись в гостиницу, У Чжи сразу же сел писать это письмо и не лег спать, пока не закончил его.
На следующее утро его разбудил грохот барабанов и звон гонга. Вместе с другими постояльцами он торопливо выбежал на улицу. Оказалось, местные жители празднуют новую победу Красной армии. По улице сплошным потоком двигались носильщики. Кто-то сказал, что трофеи несут непрерывно с раннего утра.
У Чжи с интересом наблюдал за носильщиками. Лица всех их — и старых и молодых — буквально сияли от счастья, многие из них остановились и возбужденно рассказывали подробности боя.
Вот погонщики провели больше десятка захваченных у врага навьюченных лошадей. Группа бойцов вела, по-видимому, самых важных пленников. У Чжи заметил, что особенно зло реагируют на появление одного из пленных — лет тридцати, с маленькими усиками на толстом лице. Он нес на плече небольшой мешок с солью, в котором от силы было цзиней двадцать, но нарочно делал вид, будто он страшно устал. Его догнала старуха лет шестидесяти, которая несла на спине мешок раза в три тяжелее, чем у него. Она окинула пленного презрительным взглядом и крикнула:
— Эй ты, усач! Раньше ты творил суд и расправу по своему произволу! Тебе все время казалось, что мы носим слишком мало груза, а сам сейчас
Пленник стал униженно отбивать поклоны и просить, чтобы его пощадили. Народ встретил его слова громким смехом. Многие веселыми выкриками и аплодисментами приветствовали старуху. У Чжи спросил у соседа, почему все так бурно реагируют на появление этих людей, и узнал, что пленник — бежавший из этой деревни помещик, а старуха — бывшая его батрачка.
После полудня У Чжи отнес комиссару письмо. Тот познакомил его с человеком, назначенным Военным советом для сопровождения У Чжи. Вопреки ожиданиям У Чжи его спутником оказался довольно молодой паренек лет двадцати. Он сердечно приветствовал офицера и сообщил, что его зовут Сюй И-синь и служит он в штабе.
— Военный совет поручил мне передать тебе огромную благодарность за подарки! — продолжал Сюй И-синь. — Твои разведывательные данные, карты, коды и другие материалы пришлись нам очень кстати. Вчера наши части разгромили главные силы Сычуаньской армии и захватили много трофеев. Сейчас наши войска развивают достигнутый успех!
Это сообщение очень обрадовало У Чжи, и неожиданно для самого себя у него сорвалось с языка:
— Как бы я хотел остаться здесь и вступить в Красную армию!
— Борьба имеет различные формы, — с улыбкой возразил ему Сюй И-синь. — Можно активно участвовать в ней и без оружия в руках. Военный совет считает, что в последней нашей победе есть и твоя немалая доля.
— Для нас твое пребывание в штабе противника сейчас важнее, чем участие в боевых действиях. Ты сам это отлично понимаешь! — поддержал Сюй И-синя комиссар.
Затем они стали обсуждать линию поведения У Чжи и Сюй И-синя во время переговоров с командующим Ли. Когда они в принципе договорились по этому вопросу, комиссар обратил внимание обоих офицеров на то, что уже по дороге в Наньчжэн им следует наметить место для тайной перевалочной базы. Кроме того, необходимо подобрать себе помощников из числа местных крестьян, симпатизирующих Красной армии.
Особенно много споров вызвал выбор трассы будущей коммуникации. По мнению У Чжи, эта трасса должна была проходить кратчайшим путем, чтобы можно было своевременно посылать сюда разведывательные данные. Сюй И-синь подумал немного и высказал сомнение.
— Конечно, такой путь имеется. Он проходит через деревню Циншиянь, расположенную у подножия горы Фэйхушань. Путь это действительно наикратчайший, но там, в горах, действует некий Чэнь Гуй-шэнь, по прозвищу «Летающий тигр». Он состоит в обществе «Красное братство» и является признанным главарем всех окрестных бандитов и хулиганов. Население его очень боится и жертвует немало денег, чтобы откупиться от него. Я не знаю, целесообразно ли будет нам пользоваться этой дорогой?
Но У Чжи настаивал на том, что следует рискнуть и попытаться использовать этот путь.
— По дороге сюда я приобрел кое-какой опыт, — объяснял он свою позицию, — и твердо знаю, что у каждого из этих атаманов, как и у всех людей, есть свои человеческие слабости, которые, если умело действовать, всегда можно использовать в наших общих целях. Руководитель нашей подпольной организации учил меня так: неблагоприятные условия сумей превратить в благоприятные, а врага — в союзника. Во-первых, я уже знаю дорогу, и, во-вторых, нас будет двое: то есть и смелости и ума будет в два раза больше.