Особый соус для героя
Шрифт:
– И умерла, - педантично, безапелляционно закончил ван Чех, доев свою порцию.
– Ясно. Обычная история, - пожевал губами дер Гловиц, делая вид, что не замечает, как расстроился доктор. Я под столом похлопала доктора по коленке. Доктор на меня не посмотрел, но едва улыбнулся.
– А вы милочка? Кто вы такая? Лянка назвала мне ваше имя, но оно мне совершенно ни о чем не говорит.
– Я - студентка, работаю под началом доктора ван Чеха на полставки, - скромно ответила я в пустую тарелку.
Профессор
– Лянка, подавай второе, - высокомерно сказал он дочери.
Лянка подскочила мячиком, и наши тарелки наполнились каким-то рагу.
– Рагу с куриными сердцами, - точно принцессу представил блюда профессор.
Я попробовала, хотя капусту и разные части животных тоже не жаловала. Это было восхитительно.
– Божественно, - восхитилась я.
На лице профессора отразилось самодовольство.
– Кто это готовил?
– спросила я.
– Я сам, - с достоинством римского императора ответил дер Гловиц, - Дать рецепт? Я увлекаюсь кулинарией, и многое могу подсказать, - только в разговоре о кулинарии профессор стал похож из статуи на человека.
– Если можно, но, мне кажется, что я не смогу повторить ваш шедевр.
– Не все сразу, - легко, одним уголком улыбнулся профессор, - для вас пойдут и обычные магазинные сердца.
– А вы, какие берете?
– Я прошу одного знакомого птичника, когда на ферме забивают очередную партию кур, он вырезает мне их сердца. Это свежие, незамороженые сердца кур.
Что-то смутно напоминал мне этот тон.
– Берете эти сердца, тщательно обмываете их в горячей воде. Заливаете сковороду водой и кладете их туда, пусть тушатся на несильном огне. Пока они тушатся, - монотонный голос профессора звучал гипнотически и повелительно, - мелко нарезаешь капусту и кабачки - это называется шинковать. Шинкуешь их, и…
– Простите, что перебиваю вас, профессор, - обратилась к отцу Лянка, - но звонит телефон.
В коридоре действительно тренькал звонок. Дер Гловиц бросил на дочь полный ненависти взгляд и тяжело встал, пошаркал к телефону.
"Вас слушают!" - донеслось из коридора.
Я уже сидела бледная, я знала кого, цитировал Кристоф. Интонация, построение фразы. Если бы мастерство мальчика было невелико, я бы может и не узнала дер Гловица… А, может, я ошибаюсь?
– Чего ты его так боишься?
– улыбался мне доктор, - Милейший старикан!
– У меня от него мурашки по коже, - призналась я.
– Мурашки не дети, само пройдет!
– отмахнулся ван Чех, - Ты неважно выглядишь, дитя мое.
– Я действительно не очень себя чувствую.
– Что-то не так?
– Пока не знаю, что конкретно, - соврала я.
Доктор понял, что я вру и нахмурился.
– Вальдемар, а можно тебя на пару минут?
– Лянка
– Конечно, - улыбнулся ласково доктор, подмигнул мне и ушел с ней в комнаты. Тут же прошаркал профессор.
– Можно я запишу ваш рецепт после?
– быстро сказала я.
– Ты слишком много тараторишь, - сделал мне замечание профессор и педантично продолжил есть рагу.
Он аккуратно брал на вилку еду и тщательно, установленное число раз ее пережевывал с плотно сжатым ртом.
– А с чего ты вообще решила, что станешь психиатром?
– вдруг в лоб спросил он, - И куда ушла моя дочь с этим проходимцем?
– Ласково же вы о бывшем ученике?!
– возмутилась я, но тут же угасла под холодным взглядом профессора.
– Проходимцем был, проходимцем и останется, - выплюнул дер Гловиц, - К твоему сведению, деточка, я столько повидал на своем веку, что я не хорошего мнения о людях. В целом они все мерзкие создания. Ты не ответила на вопрос!
– Мне хотелось поступить в медицинский, а потом я решила, что психиатрия это то, что мне нужно, - мрачно ответила я.
– Да, психиатрия тебе бы не помешала. Как и ван Чеху, вам бы полечиться у меня, - "сострил" профессор.
Он встал и достал из холодильника вазончики со взбитыми сливками. На вершине горки сливок была крохотная земляничка, а под горкой сливок была клубника. Все это было полито красным сиропом. Я задышала чаще.
– Мой фирменный десерт "Клубничная фантазия", - приветствуя царицу, воскликнул профессор и громыхнул вазоном передо мной.
– А соус клубничный? Не "особый"?
– вырвалось у меня против воли.
Я не успела вовремя прикусить язык. Профессор медленно сел, не спуская с меня холодного взора.
– Клубничный, - с нажимом ответил он.
Я не могла оторвать от него глаз.
– Ешь, - приказал дер Гловиц.
– Я-я-я-я на ди-диете, - начала заикаться.
– Ешь, - тише сказал профессор.
Меня мелко затрясло. Разум упорно отказывался верить в то, что профессор как-то связан с людоедскими фантазиями Кристофа.
Я взяла ложечку и усилием воли убеждала себя, что это клубничный соус.
Тут явился доктор. Они с Лянкой были как-то смущены, доктор весел, Лянка печальна.
– Где ты ходишь?
– капризно сказал профессор дочери, пожирая меня взглядом.
Лянка только плотнее сжала губы и достала десерт себе и доктору.
– Доктор, нам надо срочно идти.
– Что за спешка, дитя мое?
– ласково отозвался ван Чех, - Это не вежливо так быстро уходить, я еще и десерта не пробовал.
Я понимала, что полностью раскрываюсь перед дер Гловицем, но сидеть в его обществе было невыносимо, он стал еще опаснее, чем был. Тут, на счастье, зазвонил телефон.