Останься в Вейзене
Шрифт:
— Ну, ладно, — я решила пойти на уступки. — Предположим, всё действительно обстоит так, как вы описываете. И я в самом деле… Не важно. Понимаете, есть кое-какие детали, которые расходятся с тем, что говорила мне Феранта. Например, она упоминала разрешение, которое я якобы дала, прежде чем попасть сюда.
— Никаких расхождений. Феранта не умеет обманывать тех, кто… Когда понимает, что в её слова искренне верят. Таких невинных девушек, если кратко.
— Значит, это прекрасно удается вам.
Гетбер качнул головой:
— В данный момент я с тобой предельно
— Тогда объясните, — потребовала я. И поняла вдруг, что, несмотря на тёплую погоду, понемногу начинаю замерзать. Долго я так не просижу. — Сомневаюсь, что моя душа разрешила перемещать себя непонятно куда. А даже если и разрешила, как она об этом сказала? Не имея при себе рта.
— И снова в точку. Разрешила. Отсутствие… рта, это вовсе не проблема, поскольку у душ разговоры происходят на более… высоком, более продвинутом уровне. А в том, что она согласилась, нет ничего удивительного. Любая душа согласилась бы. Даже если спрашивать душу того, кто решил… добровольно уйти из жизни. Простите мне заминки, Варя, — Гетбер развел руки в стороны. — Я теряюсь, когда приходит пора говорить о таких серьезных вещах. Душа согласилась переселиться бы в любое тело, даже старое и больное, поскольку душа сама по себе, без тела, бессильна и бессмысленна. А тут ещё и такое родное и знакомое. Само собой, она согласилась — ты согласилась — иначе и быть не могло. Вот так всё просто и в каком-то смысле парадоксально.
Я заметила на поверхности деревяшек, из которых собрали лавку, небольшие островки, лишенные краски. Заметила черное пятно, на котором отчего-то не выросла газонная трава, и обрубок, на месте которого должна расти ветка.
Красивый мир. Но отнюдь не такой совершенный, как может показаться на первый взгляд.
— Даже если и так, — предположила я, — кто вообще разрешил вам разговаривать с моей душой? Тянуть её непонятно куда. И с какой целью? Сомневаюсь, что я настолько уникальная личность, что ни одной такой не сыскать во всём вашем мире. — И добавила тут же: — Я хочу пройтись. Устала сидеть.
И замерзла. Дрожь так и бежит по телу, скоро начнёт потряхивать.
Впрочем, не уверена, что в этом виноват лишь прохладный ветерок.
Гетбер послушно поднялся и протянул мне руку, помогая встать. Плащ он не стал надевать обратно, вместо этого накинул мне на плечи. Надо же, какое беспокойство.
А пахнет от плаща хвойным лесом, смесью сосны и кипариса, как будто мы вдруг оказались далеко-далеко от цивилизации.
— Это условие, — ответил он просто. — Один из законов, на которых держится наше хрупкое мироздание. Если душа сделала вклад в другой мир и через секунду канет в небытие, то мы имеем право забрать её в свой мир, чтобы она принесла пользу и нам.
Я невесело хмыкнула:
— Обязательное донорство? В моей стране у погибшего могут забрать орган, если он ещё жизнеспособен и может спасти жизнь кому-то другому. Даже не спрашивая разрешения у родственников.
— Видишь, — улыбнулся Гетбер, — у наших миров много общего. Значит, ты быстро здесь освоишься.
Вот вам и новая жизнь с утра. Прожигаешь
Зажмурилась на секунду. Я просыпаюсь, я просыпаюсь, я просыпаюсь…
Распахнув глаза, я встретилась взглядом с Гетбером. Спросила, прежде чем он начнет надо мной смеяться:
— И какая от меня польза? Нельзя было найти преподавателей где-то поближе?
— Можно, — Гетбер пожал плечами, — но только не в твоём случае. Как ты поняла, не написано книг, по которым можно было бы познать твой предмет. Поскольку то, чему ты должна научить, тебе сначала предстоит постичь самой.
— Как вы вообще поняли, что я могу что-то вам дать?
В его словах была логика. И все-таки ухватить её спутанные нити оказалось непросто.
— За тобой… не то чтобы наблюдали, но иногда приглядывали. И оценивали, будет от тебя польза или нет. Выходит, оценили, что будет… Ты не одна, кто подходил, но одна из. Извини, что так прямолинейно. Переместить тебя из твоего мира в наш, живую, было бы слишком сложно. Поэтому ответственные ждали, когда… собственно, когда подвернётся шанс позаимствовать у кого-то из вашей группы один очень важный орган. Душу.
И он добавил, пытаясь опередить мой следующий вопрос:
— Про камни, с которыми ты имеешь дело, тебе лучше спросить у Феранты. Я не углублялся в эту тему. Знаю, что они обнаружились при создании рудников неподалеку. И что свойства их обнаружились случайным образом, лишь потому что при раскопках участвовал маг. Маг, решивший поколдовать… Чем это обернулось, вам в красках расскажет Феранта. Если кратко, то в этих камнях есть потенциал, который превосходит возможности обычного мага. Но нам надо понять, как его раскрыть.
А я ведь всего лишь хотела спросить, могу ли я вернуться и сколько это будет для меня стоить.
И ещё кое-что.
— Почему я понимаю речь?
— Точно, — Гетберу явно понравился мой вопрос. — Хорошо, что напомнила, сам я забыл об этом сказать. Ещё одним важным условием, которое дает душе право так легко прыгать между мирами, является наличие ней хотя бы крупиц магии. В тебе эта крупица есть… Для правильной работы заклинаний она не годится. Но кое-какие преимущества все же дает. Например, встроенный перевод на язык, который используется в нашей империи. Поэтому ты говоришь привычные слова, но до нашего слуха они долетают словами, которые, в свою очередь, привычны нам.
— И письменность.
— Да, — Гетбер кивнул. — Пишешь ты тоже на нашем языке, но воспринимаешь его так, будто это твой собственный.
— Вам, выходит, и чужие языки не надо изучать? — хмыкнула я. Только и остается, что цепляться за глупости, когда говоришь о таких серьезных вещах. Иначе можно сойти с ума, без шуток.
— К сожалению, надо. Ты и сама не поймешь речь жителей соседних государств. У этого преимущества, скажем так, одноразовое действие.
— И вашу истинную речь мне никогда не услышать?