Останься в Вейзене
Шрифт:
Звонок прозвучал неожиданно, возвращая из мира арифметики… куда? Сама хотела бы знать. Я поднялась со стула, и студенты подскочили следом. Здесь тоже есть традиция приветствовать преподавателя, или это они невольно повторили?
Стоят теперь и смотрят на меня, как совята. Различимы только черные мантии и круглые глаза.
— Здравствуйте, — произнесла я. Думала, что никто меня не расслышит, но звук резво долетел до противоположной стены. Хорошая здесь акустика, в самом деле, можно ставить спектакли. — Присаживайтесь, пожалуйста. Рада, что мы сегодня собрались все
Я взяла меловой кубик — здесь для мела выделили целое фарфоровое блюдце. И принялась выводить имя, которое писала уже тысячи раз: Варвара. Я могла бы написать его с закрытыми глазами, поскольку точно помнила, когда мне надо вести руку вниз, когда вверх, где идёт петля, а где закругление. Однако вот какой диссонанс: на доске вырисовались знакомые буквы, однако рука шла каким-то совершенно непривычным образом.
Когда имя было написано, я отшагнула назад. Моргнула, и на мгновение мне показалось, что вместо привычной кириллицы на доске значатся неизвестные символы, что-то вроде упрощенных иероглифов. Вернула ещё раз, и поверх низ возникли буквы: В, а, р… Как в приложениях для перевода, которые накладывают на фото свой текст.
Непонятное что-то, позже разберусь.
Я повернулась к моим несчастным студентам и попыталась улыбнуться:
— Итак, начнём мы с вами с простого. Как называется предмет, ради которого мы здесь собрались?
Сидят, смотрят и молчат. Ну что же это такое.
Небольшой, но опыт в преподавании у меня есть. Два года, во время собственного обучения в магистратуре, вела у бакалавров лабораторные работы по неорганической химии, попросил мой тогдашний научный руководитель. Правда, под мою ответственность попадало одновременно всего десять студентов. Каждого успевала вдоль и поперёк изучить, пока они мне отчёты сдавали…
— Я буду рада, если вы станете отвечать немного активнее. Поскольку мы не виделись с вами прежде, мне нужно понять, какой у вас сейчас уровень знаний. Поэтому, как я уже сказала, начнём с простого. Как называется наш предмет?
Вот бы преподавание во сне засчитывалось за трудовой стаж. Сил уходит — как на настоящих студентов. Главное, чтобы я проснулась до того, как решу придумать для них контрольную, у меня на них отдельный пунктик. Своим прошлым подопечным сочиняла индивидуальные варианты. Здесь рехнусь.
Смельчак все-таки нашёлся. Симпатичный светловолосый мальчишка. Поднялся над одной из задних парт и ответил:
— Применение кристаллов для концентрирования и усовершенствования магических заклинаний.
Неудивительно, что смельчаков оказалось так мало. Попробуй запомни эту нудятину.
— Угу, — я кивнула, как будто бы всё идёт так, как задумано. Но нет, такого точно не задумывалось. Они там вообще в своём уме? Как я должна преподавать магию, хотя сама ей никогда не занималась? Нет, даже по-другому поставим вопрос: как я могла ей заниматься?
Вот же дуристика. Даже во сне, где всё такое красивое и удобное (особенно стулья), начальство требует от тебя невозможного. Слетай в космос за материалами
Если я получила степень магистра по химии, это ещё не значит, что я могу переложить её на области, в которых совсем ничего не смыслю. Надо срочно найти Феранту и высказать ей все свои претензии. Только пару сначала закончу.
Так. Выкручиваемся. Впервые, что ли, было не до того, чтобы ознакомиться с темой занятия?
— Угу, — повторила я. — Отлично. Садитесь. Как вас зовут? Поставлю вам плюс, и, само собой, это даст некое преимущество, когда дело дойдет до подведения итогов.
— Вилсон, — ответил он, улыбнувшись. У нас в универе тоже такие мальчики были, улыбчивые. — Я один Вилсон на потоке.
— Здорово, — покивала я. И в самом деле выписала его имя на чистеньком листочке. Ну ведь совсем не так движется ручка, когда мы пишем букву «В». Что ж они все держат меня за глупую? — Итак, смотрите. Что такое кристаллы?
Тишина. Казалось бы, не совсем уж маленькие, курс третий-четвертый по нашим меркам, а молчат, как первоклассники.
— Что-то вам точно должно быть известно. Вы ведь сталкивались с ними прежде? Девочки, да и мальчики тоже, посмотрите на свои прекрасные ладони. — Я и сама вытянула руку вперёд и взглянула на тонкие пальцы, ничем не украшенные. — В ваши колечки тоже вставляются кристаллы, правда, ограненные. Кто-нибудь когда-нибудь участвовал в магических поединках?
И что несу? Наверное, моих студентов посетила аналогичная мысль, потому что все сто двадцать шесть пар глаз посмотрели на меня, как на несмышленую. А потом одна девушка с подведенными глазами и ассиметричным каре ответила:
— Иногда хочется, но они все ещё запрещены.
Я покивала, будто и сама была прекрасно осведомлена об этом запрете. Хорошо, что я хотя бы угадала их гипотетическое существование.
— А если бы их вдруг разрешили, — отозвалась я, — то на поле поединка надо было бы выходить, сняв с себя все украшения. Поскольку даже маленький безобидный камешек может оказать вам преимущество. — Наверное. Иначе меня бы не заставили вести этот предмет. Я посмотрела на девушку: — Как вас зовут? Можно просто имя.
— Директрисе пожалуетесь?
Само собой, пожалуюсь. Но только не на эту девчонку.
— Поставлю вам плюс. За смелость и честность.
Она хмыкнула, но все-таки ответила:
— Грета.
Я послушно вписала её имя в листок. У меня фамилия начинается на букву «Г», и над её написанием уж точно не надо долго задумываться — нарисовал прямой угол и радуешься. А я эту несчастную букву выводила секунд тридцать.
Повернувшись к доске, я изобразила нечто вроде октаэдра: атом в центре, который соединен ещё с четырьмя атомами через одинарную связь. Типичный углерод… Три нижних атома служили верхушками для ещё трех октаэдров. И так три ряда. В итоге у меня получилась сеть шариков и линий, издали напоминающая треугольник.