Оставить на память
Шрифт:
Но вчера, когда она накричала на своего смотрителя, она почувствовала, как скидывает с себя роль жертвы. Ей осточертело чувствовать себя загнанным зверем. Влад был бы безмерно счастлив узнать, что именно так она себя и ведёт, вечно озираясь по сторонам, будто в любой миг ожидая нападения. Не дождётся. Как плохая ученица, она разочарует своего мучителя.
Он не посмеет её и пальцем тронуть, даже если она натравит на его людей всю полицию Англии. Нет, они обе, Ника и Марго, нужны были ему живыми. А мёртвые они бы закрыли ему дорогу к тому
Хочет установить за ней слежку? Завалить её отвратными красными розами? Пусть. Теперь это не тронет Нику, не уязвит её. Ведь она захлопнула ту единственную дверь, за которой, возможно, её ждало счастье. Такое хрупкое и оттого такое желанное.
Сегодня утром Ника проснулась, чувствуя себя более живой, чем за все пять лет. Прошлое она оставит в прошлом. Впереди её ждали ещё пятнадцать безоблачных лет, до того как монстр выйдет из клетки. Если, конечно выйдет. А "если" — очень хорошее слово.
Она что-нибудь придумает, чтобы оградить Марго от этого чудовища, которое она никогда не назовёт своим отцом. Если нужно будет, даже запустит руку в те грязные деньги, что он записал на её дочь. А Ника знала — тех денег хватит, чтобы подкупить кого угодно, хоть самого дьявола.
— Нет-нет, никаких ярких цветов. Иначе будет выглядеть вульгарно, — возмущалась Ника. — Аристократия никогда не обратилась бы к подобному… балагану. Как ты себе представляешь этот строгий особняк в оранжевых цветах?
— Но ведь будет конец ноября! Осень! — противопоставляла Анна.
— Я запрещаю! Иначе не явлюсь к тебе на свадьбу, останешься без свидетельницы и это подпортит тебе всё торжество. Так и знай. — Ника скрестила на груди руки и строго посмотрела на подругу.
— И что ты предлагаешь?
— Классику. Этот дом сам по себе большая декорация. Нужно только слегка подчеркнуть его достоинства. Мне очень понравились элементы, которые тебе предложили, но цветовую гамму нужно изменить. — Ника раскинула руки перед гигантским камином в гостиной. — Нежные кремовые оттенки, белые гортензии, эвкалипт и розы, немного хрусталя и золота. Никаких тыкв и… да как тебе вообще в голову пришли тыквы? Это же не Хэллоуин.
— Ты не хотела бы переквалифицироваться в организатора свадеб? Тут бы у тебя тоже хорошо получилось, — подтрунивала Аня.
— Скажи "да" моим идеям! — Ника погрозила пальцем, но на её лице сияла улыбка. Она давно лелеяла эти идеи для украшения свадьбы. Только украсить она хотела свой праздник. Но, если уж Нике это не светит, то хотя бы на свадьбе своей лучшей подруги она реализует безупречный на её взгляд стиль убранства. А в этот дом он вписался бы идеально.
Анна подняла руки.
— Сдаюсь. Ты профи, тебе виднее.
— Вот увидишь — ты будешь в восторге. Если бы у меня было свободное время, я бы сама занялась декором, — Ника развела руками. — Но я дам парочку советов твоим организаторам.
Она подошла к Меган и внесла
— Знаете, я с вами полностью согласна, — шепнула организаторша ей на ухо. — Но желание клиентов закон и обычно они не слушают советов. Оранжевый? Здесь? — И она скривила губы, чем немало позабавила Нику. Они неплохо спелись, найдя общие темы. Меган была рада узнать, что Ника занимается дизайном и, почувствовав в ней родную душу, вывалила на неё целый кладезь идей. Жаль, что времени на подготовку было не так много, чтобы реализовать их все.
Аня посчитала, что этим двоим лучше не перечить, только иногда поддакивала и соглашалась. В результате они выбрали оформление заал букетами с эвкалиптом и гипсофилами, а в гирлянды добавить кустовую розу. Это оформление прекрасно подошло бы к платью из кружев, которое присмотрела себе Анна.
Поначалу невеста, которая была скептически настроена к их идеям, через полчаса, войдя во вкус, с энтузиазмом принялась дополнять их. И когда Ника почувствовала вибрацию телефона в кармане, она оставила подругу наедине с Меган и вышла в другую комнату, чтобы не мешать. Номер был ей не знаком, но имел лондонский код. Может, Тома звонил, чтобы уточнить что-нибудь по проекту? Она нажала кнопку "ответить", но, услышав на том конце знакомый голос, чуть не выронила трубку.
— Ника. Где ты сейчас?
Она превратилась в соляной столб. Холод пронизал её насквозь. Как он узнал номер?
— Генри, — тихо выдохнула она.
— С тобой всё хорошо? Где ты? — в его голосе слышалась неподдельная тревога.
— Я… — её мысли путались, комната начала медленно кружиться. Она ухватилась за стену и сползла на рядом стоящий стул. — в Плимуте. Откуда… откуда у тебя мой номер?
— Маргарет с тобой?
— Н-н-нет… она в отеле с няней. Генри, — она перешла на шёпот, — почему ты звонишь? Откуда у тебя этот номер?
— Послушай меня внимательно, — он проигнорировал её вопросы. — Езжай к Маргарет и жди. Я скоро приеду. Только, ради бога, не выходи из номера. Какой отель?
Она на автомате, не подумав, назвала адрес.
— Какой номер?
— Двадцать три… — и словно очнувшись, она осознала, что совершает ошибку. Ему сюда нельзя! Нельзя, чтобы он приехал.
— Генри, какого чёрта ты творишь? — спросила она ледяным тоном. — Ты дал обещание, что мы больше не увидимся. Или ты забыл…
— Влад на свободе, — перебил её Войт.
Её дыхание перехватило, а сердце, казалось, остановилось. Нет, она ослышалась. Ей показалось. Она не так поняла.
— Нет, — поговорила она еле слышно. Слух заполнил звон, в трубке Генри продолжал что-то быстро говорить, но Ника не могла понять ни слова. Она начала терять опору. Комната съёживалась, а вокруг подступала темнота. Она цеплялась за образ нечётких контуров картины, висящей напротив. Нужно было оставаться в сознании. Ей необходимо в отель к дочери. Обнять её, увезти, спрятать.