«Остров Крошкина»
Шрифт:
Она помедлила. С одной стороны, чемодан не вызывал опасений, напротив, он располагал к себе, его хотелось потрогать… С другой…
«Я просто поставлю его нормально!» – по-хозяйски решила она, вошла в кладовку, взяла чемодан за ручку… И тут он как подпрыгнул!
Оксана взвизгнула, одним прыжком выскочила наружу, захлопнула дверь и бросилась в спальню родителей. Даже свет в чулане не погасила.
Вбежала к папе с мамой и с порога завопила:
– Папа, мама!!! У нас в кладовке кто-то
Мама не сразу вернулась из страны грез, потом села, заметила перепуганную Оксану, взглянула на часы, со вздохом позвала:
– Никита! – и толкнула папу рукой. – Вставай…
– Встаю-встаю… – уткнувшись в подушку, пробубнил папа – и снова засопел.
– Пойдем, посмотрим, что стряслось…
Папа тяжело вздохнул, выбрался из-под одеяла – высокий, худой, русоволосый, с прической в стиле «взъерошенный воробей». Надел очки, увидел, как Оксана достает из вольера Пелагею, и зевнул:
– Хоть бы… Ее пощадила… Воскресенье же!
– С ней не так страшно!
– У себя дома бояться нечего. Идем.
Вчетвером, они вышли в коридор. Сначала папа, за ним мама, потом Оксана с сонно брыкающейся Пелагеей на руках… И, в таком же порядке, едва не грохнулись на пол, налетев на Володю, который проснулся от вопля Оксаны и отправился ее искать.
Всей семьей они подошли к чулану, папа заглянул внутрь, посерьезнел и сказал:
– Дети, идите к себе в комнату! – подождал, пока ребята отойдут на приличное расстояние, потом негромко позвал маму, они скрылись в кладовке, и о чем-то зашептались.
Володя с Оксаной, естественно, уходить и не думали – едва родители перестали их видеть, вернулись к чулану и приоткрыли дверь. Увидели, как папа ставит чемодан на верхнюю полку. А из разговора услышали следующее:
– … специально положил отдельно. А с этим ничего не поделаешь. Неустранимый дефект конструкции. Можно увезти его назад. Но тогда останемся без запасного выхода…
– Лучше увози. Будем настороже.
– Давай повременим.
– Нельзя рисковать детьми.
– Мы ничем не рискуем, просто ждем.
– Хорошо. Но если заметишь хоть что-то…
– Ничего не будет. Это из-за грозы. Он проснулся ночью, а мы за громом не услышали. Такая буря – первый раз за тринадцать лет…
– С ума сойти – тринадцать лет на одном месте!
Тут папа с мамой увидели ребят и умолкли.
Брат протер глаза, уставился на чемодан и спросил:
– Это из-за него столько шума?
– Он прыгал! – громогласно объявила Оксана. – Сам по себе!
– Может, тебе приснилось? – зевнул Володя.
– Я не спала! – возмутилась Оксана. – А вдруг это опять крыса, залезла внутрь?
– Никаких крыс там нет! – резко оборвал ее папа.
Оксана притихла. Остальные тоже. Папа рассердился? Событие
– Может, проверим?
– Давайте! – папа потянулся к застежкам. Володя с Оксаной подались вперед.
Щелк-щелк! Папа заглянул внутрь, повернул чемодан к детям и распахнул. Оксана увидела черный бархат с серебряными и золотыми звездами – будто плащ фокусника – и обычные вещи, которые берут с собой в дорогу: посуда, полотенце, аптечка…
– Видите? – сказал папа. – Ничего интересного.
– Отлично, – заключил брат. – Значит, Оксана чокнулась!
– Я не чокнулась! – обиделась Оксана. – Все было, как я сказала! Мама, я не вру!
– Милая! – мама засмеялась, но тут же взяла себя в руки. – Подумай, ну как чемодан может сам собой прыгать?
– Чо-о-кнутай-йя! – брат покрутил пальцем у виска.
– Мама, пусть он прекратит! – возмутилась Оксана.
– Хватит ругаться! – оборвал ее папа.
Но Оксане и самой уже расхотелось скандалить. Ничего, решила она, не верите – не надо. Я вам потом докажу.
Папа убрал чемодан наверх. Оксане показалось, или он специально засунул его как можно дальше на полку, в самую темноту? Да еще привалил сбоку тяжелой коробкой…
– Теперь, раз с этим покончено… – папа хлопнул в ладоши. – Не пора ли перекусить?
– Сначала умываться и чистить зубы! – отрезала мама.
– Слышали приказ, дети? – вздохнул папа. – Идем выполнять…
– Чур, я первый! – тут же сказал Володя.
– Нет – я! – возмутилась Оксана.
– Так! – сказал папа. – Кажется, мы кое о чем забыли. Идем в Угол измерений!
Всей семьей они подошли к углу рядом с ванной. Обои в нем были разрисованы так, что получалась причудливая вязь наподобие узелкового письма майя. Но двухметровый столбик с отметками роста еще можно было разобрать. Самая высокая отметка – папина, пониже – мамина, потом много пустоты, и, с разницей в пару сантиметров – Володя и Оксана. Ниже шли старые черточки, уже взятые детьми высоты – их родители оставили для истории. И внизу, у плинтуса – отметка Пелагеи.
– Володя! – скомандовал папа.
– Ежедневный утренний моцион! – фыркнул брат, вставая у столбика.
– Нечего вздыхать! Вы с Оксаной сами виноваты! – заметила мама.
– Вечно цапаетесь, как кошка с собакой… – папа взял карандаш. – Ведь вы близнецы! По рождению и по гороскопу. Должны быть заодно против всего мира, а вместо этого спорите. Пока не научитесь жить дружно – будем каждое утро измерять вам рост. Кто выше – тот старше, и командует. Пока не поумнеете. Все, иди…
– Причем здесь мы? – не поняла Оксана, вставая для измерения. – Нас же врачи в больнице не записали!