Остров острых ощущений
Шрифт:
– Посуда ценная и игрушки, – вставил Соломон Моисеевич. – Женские украшения, насколько я могу судить, – это самое дешевое, что там было. Хотя, боюсь, молодой Генрих был не совсем честен…
– То есть и серьги представляют ценность? – уточнила я.
– Конечно, представляют! На аукционе типа «Сотби» и «Кристи» уйдут на ура, – рявкнул Иван Захарович. – Нашей современной бабе они ни к чему. Даже выпендрежной светской львице. Сейчас их никуда не наденешь. Но они представляют историческую ценность! Это вещи той эпохи!
– Но
– А где Генрих? – спросила я у Ивана Захаровича и посмотрела на Соломона Моисеевича.
– В Испании, – сообщил Сухоруков.
Соломон Моисеевич добавил, что у молодого Генриха там вилла.
– И он собирается там сидеть, пока не уляжется буря? – спросила Татьяна и хмыкнула.
– В общем, да, – кивнул Соломон Моисеевич. – Я бы поступил именно так.
– Но в Испанию уже кто-то отправился для беседы с Генрихом? – уточнила Татьяна. Я почти не сомневалась в ответе.
– В общем, да, – сказал Иван Захарович.
– А под Смоленск? – подала голос я.
– Братьев там нет, – сообщил мой бывший сожитель Виталя.
– Сменили адрес?
– Родители на месте, жена старшего, девушка младшего. А эти двое как уехали почти два месяца назад, так и не появлялись. Родственники не знают, что думать.
– Но ведь теперь билеты продают только по паспорту!
– Они уехали на машине старшего. Родственникам сказали, что на заработки. Пару раз звонили. Потом прекратили.
– Они сказали, куда едут?
Иван Захарович покачал головой.
В милицию родственники пока не обращались. Во-первых, было, в общем-то, не с чем, раз они даже не знали места, где искать братьев. Во-вторых, явно не хотели ничего рассказывать о кладе – и что-то сдавать государству или его отдельным представителям.
– Но родственники погибшего бизнесмена Николая Свиридова утверждали, что братья здесь были, потом вместе с ним, его сводным братом Романом и Генрихом съездили на Север, вернулись и… Я так поняла, что они уехали домой.
– А если не уехали? – посмотрел на меня Иван Захарович. – А если не вернулись? Точно вернулись Николай Свиридов и владелец сувенирных лавок Генрих. В базах данных он числится среди пересекавших границу Российской Федерации и в списке пассажиров самолета. До разговора с Генрихом нельзя утверждать, что вернулись братья из-под Смоленска – по крайней мере в Питер.
– Но именно они могли обыскивать квартиры прапорщика, если, например, решили подзадержаться в Питере, – заметила Татьяна.
– И они могли прикончить Николая и заодно второго бизнесмена, с которым он был в бане, – высказала свое мнение я. – Хотя я никогда их не видела, наверняка эти убить могли и какие-то навыки в армии получили. И Николай мог их подпустить к себе.
– А свихнувшаяся жена прапорщика с какого боку?! – заорал Виталя, который, похоже, до сих пор не успокоился. Ведь его
– Сержант мог знать, что она с придурью, – пожала плечами я. – Соответствующим образом обработать. Не знаю, как, но допускаю. Обещал помочь. Целью было чужими руками жар загрести. Все свалить на свихнувшуюся бабу. Самим прибрать к рукам найденные богатства, право собственности на которые никто не оформлял. Кстати, Генрих давно уехал?
– В воскресенье. На следующий день после сообщения об убийстве Николая. У него многократная шенгенская виза.
– В пятницу вечером вроде бы сообщили, – стала вспоминать я.
– Нет, только в субботу, – поправил меня Иван Захарович. – В пятницу вечером шли только новости о захвате заложников. Ваши на канале и на других каналах и радиостанциях просто не успели. Может, где-то что-то в позднем ночном эфире проскочило, но Генрих явно узнал о случившемся только в субботу. А при рассказе о заложниках, как тебе известно, акцент делался никак не на Свиридове, – Иван Захарович хмыкнул.
Я глубоко задумалась. Сводный брат Николая Свиридова на самом деле мог таинственно исчезнуть. Потом могли исчезнуть два брата из-под Смоленска. Или могли угрожать Николаю, требуя большей доли, чем получили, и угрожать Генриху. Или их могли убить – и Генрих об этом точно знает. Они вполне могут сейчас лежать где-то среди неопознанных трупов. Поэтому после убийства Николая Свиридова он быстренько срывается с места – в дальнее зарубежье.
– В общем, так, друзья мои, – подвел итог встречи хозяин дома. – Ты, Юля, в компании с Пашей и, как я понимаю, Татьяной, которая не сможет усидеть дома, отправитесь на Север делать репортаж. С Викторией Семеновной я уже договорился.
– А я думала: в Испанию, – вздохнула Татьяна. – Вот всегда так!
Иван Захарович ее будто не слышал.
– С Пашкой чего-нибудь наснимаете на пятницу и отправитесь на три дня – пятница, суббота и воскресенье. С кем нужно я договорюсь или уже договорился. Остров больше не является секретным объектом, а народу будет интересно его посмотреть. Это ваша отмазка.
– А на самом деле что мы там будем делать?
– Держать глаза и уши раскрытыми! – рявкнул Иван Захарович.
– Кто поедет с нами? – спросила я.
– Виталя, – Иван Захарович кивнул на верного помощника. – Еще кое-кто из моих людей. Патологоанатом Василий Петрович, любимый Пашкин собутыльник.
– Пашка вообще-то и один может выпить, – заметила Татьяна.
– Василий туда не пить поедет!
– Вы еще скажите, что он там пить не будет, – хмыкнула я.
– Будет пить и работать, то есть работать и пить. Как и Пашка.
– Вы хотите обследовать скелеты?
Иван Захарович кивнул и пояснил, что с нами также отправятся археолог, юрист и пара-тройка ребят, чтобы просто быть на подхвате – для выполнения всевозможных вспомогательных работ.