Остров традиции
Шрифт:
Конрад исправно навещал Профессора в приёмный час, установленный Анной - и тот час скоро сократился до получаса.
Диалог последнее время буксовал, проскальзывал, топтался на месте:
– Нация рабов? Полноте... Страх прошёл, пришла агрессия. Агрессия сильнее страха. Затёртые, затюканные, зажатые? Гордые, мстительные, отчаянные, одинокие волки. Не штурмовые отряды - волчьи стаи. Штурмовые отряды были против всех, теперь же все - члены стай!
–
– Всё читал, всё слыхал! А они читали? А они слыхали? Да они вас застебут, два раза подкинут, один раз поймают. Они так глубоко не копают. Свобода бить и свобода быть битым - что человек выбирает?
– Они бьют, и их бьют. Где свобода?
– В со-про-тив-ле-ни-и! В избиении непротивящихся! Свобода бросить вызов сильному!
– Какой-такой вызов?
– Они знают: Брюс Ли сильнее Толстого.
– Осатаневшее мещанство на троне...
– Мещанство?! На троне?! У нас больше нет мещанства! Мещанство любит уют, стабильность, порядок, цветочки на наволочках, канареечек в клеточках, учтивое обращение, правила поведения за столом, изящные фигуры речи, безукоризненные костюмы...
– Да это же вторичные, необязательные признаки. Мещанин - фанатик личного благополучия - а разве не к этому рвутся люди? Вы не слыхали о взбесившемся, воинствующем мещанине?
– Навороты безжизненных словес для повторяющих зады! Мещанин - синонимы: филистер, бюргер, сиречь "гражданин". Характерные эпитеты - добропорядочный, благонамеренный, благоразумный. Жупел вегетарианской эпохи романтизма. Мещанин создал общество потребления и воспроизводится в обществе потребления!..
– Наш мещанин такой роскоши почти не успел отведать. Он толкался локтями...
– Доносил, подличал, но руки старался не марать.
– По-моему, лучше своими руками морду бить, чем чужими.
– Чужие морды бить наслаждения больше. Мгновенная сильная разрядка для сильных чувств и сильных личностей. Где здесь мещанин? На чужие руки надёжи нет! Сам!
– В разговорах со мной вы всё маргиналов рисуете, а я вам про основную массу говорю. Вы про гопников толкуете, а я вам про мещан. Кто как не мещанство был на троне Совдепии и кто составляет большинство населения?
– Большинство населения? Вы вот посмотрите статистику по армии - ваш же журнал публиковал. Армии у нас мало кто минует, поэтому армия сегодня - это общество завтра. А завтра с тех пор уже настало...
– Я уже не помню, что там была за статистика... В любом случае армия - это пограничная ситуация. Неокрепшие души и тела в скученных условиях, под палочной дисциплиной...
– Какая дисциплина?! Солдатики с присвистом кладут на устав... Таких сорок пять процентов было. А теперь уж точно - большинство...
– Молодёжь
– Да вы послушайте их песни! Можно быть подонками - виноваты всё равно папочки. Вы гробили мир - мы будем танцевать, вот вам фига в кармане, после вас хоть потоп... после нас хоть потоп...
– Вот оно, мещанство!
– Нет! Мещанство стабильности хочет! Деток в люди вывести! Внучкам птичье молочко обеспечить!
– Мещанство думает прежде всего о самосохранении.
– Оно отринуло самосохранение... ради самосохранения же!
И опять по новой:
– Голова должна была это предвидеть, голова должна была создать условия - полити-, юриди-, экономи-! Она ограничилась полуме-.
– А хвост должен был строить другую половинку, и были бы ме-?
– Вы же сами говорите: хвост не дозрел до демокра-. Я не согласен. Он был слишком негибок для полудемокра-. Не мог быть гибок. Страх инициати-, рабская психоло- прививались столько лет!
– Это не рабы, это свободный плебс, "хле- и зре-" требующий.
Трясись воздух! Брызгай слюна! Вылезай из орбит глаза! Хрипни горло! Стакан ржавой воды охвачен бурей, стреляют шариками игрушечные пушки, дым сигарет висит над полем боя, мухи снуют бесстрашными санитарками. Хлорциан с ипритом изрыгают анальные отверстия, земля дрожит под топотом бегающих тараканов. Разрушительна волна бьющих по столу ладоней, горы трупов высятся в пепельнице, адский грохот сиплых голосов, бессильно болтаются между чужих ног повешенные международным трибуналом храбрецы-полководцы.
"Плох, совсем плох старикашка, - расстроенно думал Конрад.
– Уровень базара адекватен моему. Где ты, огнедышащий трибун, бескомпромиссный полемист, ненасытный эрудит? Где колючая проволока острот, где разрывные снаряды цитат, где отточенное лезвие логики? Мешок с дерьмом, я чай, ты за последнее время и книжек в руки не брал, окромя бородатой "Медицинской энциклопедии".
Ошибался Конрад. Последнее время профессор смаковал классическую беллетристику - школьный курс отечественной литературы.
Иногда Профессор вынужден был соглашаться, припоминая личный опыт:
– Эти хунвэйбины разгромили дом профессора Бортека и бросили в реку профессора Ханнемана.
– Хунвэйбины - это другое, - говорил Конрад.
– У тех была идеология.
А однажды он поднёс к самым глазам старика газетную передовицу. Заголовок гласил:
"Ядерной войны не будет".
– За свою жизнь вы подписали много воззваний против ядерной войны, Профессор?
– Много.