От Альп до Гималаев
Шрифт:
Напротив двери хижины я установил капкан, прикрыв его ветками и травой. Другой капкан замаскировал у самого порога. Когда я готовил капканы, ко мне подошел высохший старик. Он уселся рядом, раскурил глиняную трубку и стал недоверчиво наблюдать за мной. Он долго всматривался в замаскированные капканы, потом поглядел на меня и то ли мне, то ли про себя сказал:
– Напрасно, совсем зря трудитесь, сааб [26] .
– Почему?
– спросил я с удивлением.
26
Сааб,
– Эх, господин, разве это звери нападают на людей? Нет!
– продолжал старик хриплым голосом.
– Это злые духи! А их не отравишь, пулями и капканами не возьмешь. Бесполезное это занятие.
– Какой же тут злой дух, это тигр-людоед, и с ним нужно покончить.
– Нет, господин, это злой дух, принявший образ тигра. Его нельзя поймать или убить.
Старик недолго сидел рядом со мною. Чуть только стало темнеть, он ушел в деревню. Зарядив винтовку, я забрался на решетчатый навес, находившийся рядом с хижиной, и там устроился. Мне стало страшновато одному под открытым небом. Хотел было собрать мужчин, но двери всех хижин были заперты, и в деревне еще до заката воцарилась настороженная тишина.
Я лежал и поглядывал то на хижину, то на ближайший кустарник. Успею ли нажать на курок? Такая охота была для меня внове, это тебе не стендовая стрельба.
Вдруг где-то поблизости раздался лай, рев, угрожающее рычание. Казалось, джунгли кишат хищным зверьем. Стало совсем страшно.
Однако, хотя и с трудом, мне удалось побороть приступ страха. Прислушиваясь к каждому шороху, я все время озирался, не спуская пальца с курка винтовки. А ночь такая длинная, время течет медленно, минуты тянутся словно вечность. Я стал нервничать, усталость брала свое, а тигр все не появлялся. Может, зря торчу здесь?..
Внезапно стало светлеть. Вот проступила опушка джунглей, стали видны деревья, взошло солнце. На сей раз мне не повезло.
Я собрал капканы, сложил все снаряжение в тонгу и вернулся в миссию. Меня, конечно, интересовало, как шла подготовка к свадьбе, но я так устал, так был измотан ночным бдением и страхом, что сразу же повалился на кровать и тут же уснул.
Проснулся я только после полудня. Фасати уже не было в миссии. Под окнами меня ждала тонга. И вновь я поехал к той же хижине подстерегать тигра-людоеда. Говорят, что он обычно возвращается к оставленной жертве. Он должен прийти. Непременно!
Я опять расставил капканы, отправился в деревню и привел с собою старосту. Это был небольшого роста щуплый индус. Он отнекивался, всячески изворачивался, явно труся, но все же согласился пойти со мной. Я и сам тревожно озирался по сторонам, боясь, как бы нас хищник не застал врасплох.
И вот, лишь только все вокруг затихло, из джунглей вышел тигр. Зверь с беспокойством оглянулся. Я не успел и прицелиться, как он одним прыжком вскочил на крышу хижины и через отверстие в ней проник внутрь дома. Вскоре послышались урчание и хруст костей. Видимо, зверь изрядно проголодался.
Я было решил тоже забраться на крышу хижины и через дыру в ней застрелить тигра. Но не успел и пошевелиться, как появился второй тигр. Староста в страхе прижался ко мне. Я медлил, не зная, что делать.
Тигр на миг замер, прижавшись к земле. Потом напрягся и сделал огромный прыжок в сторону хижины. Но тут .сработал капкан, и раздался яростный рев. Находившийся в хижине тигр мигом перемахнул через мечущегося в тисках капкана хищника. Я прицелился, спустил курок, но второпях не попал
Тогда мы не спеша слезли с навеса и извлекли из капкана мертвого зверя. Созвав мужчин и взвалив тело тигра на бамбуковые жерди, мы отнесли его к старосте. Договорились, что на следующую ночь устроим засаду на сбежавшего хищника. Я прилег на циновках в хибаре старосты, чтобы отдохнуть. Но уснуть не мог — по мне беспрерывно ползали какие-то насекомые. Я долго ворочался с боку на бок, но сон так и не приходил. Наконец я встал, с помощью старосты снял шкуру с тигра, а тушу мы закопали.
Возвратившись в миссию, я натянул тигровую шкуру на деревянную раму и стал собираться на свадьбу. Облачился в недавно пошитую белую рясу, обул новые сандалии и надел широкополую шляпу. Вскоре показалось несколько повозок, запряженных буйволами. В первой сидела невеста. Она была в белом платье, голову украшала вуаль. Жених был наряжен в белую рубаху, подпоясанную полотняной дхоти. С ним ехали его дружки. В других повозках сидели остальные гости. Позади повозок, оглашая воздух криками и свистом, следовала толпа любопытных.
У церкви новобрачных встретил пономарь. Он ввел жениха и невесту в храм. Любопытные ввалились вслед за ними, не соблюдая кастовых запретов.
Я встал на колени перед алтарем и запел:
— Veni creator spiritus [27] .
Заиграл орган. Храм наполнился звуками торжественной музыки.
При обмене кольцами миссионер спросил жениха:
— По своей ли воле избрал ты в жены Индру? Тот не смекнул, что ответить, и я ему подсказал:
— Говори, по своей, по своей воле! Наконец он произнес нужные слова.
27
Приди, святой дух (лат.).
— Будешь ли ты любить жену всю свою жизнь? — продолжал спрашивать Фасати.
Жених вновь растерялся. Невеста сообразила быстрее его и прошептала «да».
Миссионер в знак нерушимости семейных уз связал руки новобрачных, а я окропил молодых святой водой и дал поцеловать крест.
Когда присутствующие стали выходить из церкви, органист заиграл марш. Орган звучал до тех пор, пока все не уселись в повозки. Мы с Фасати сели в свою тонгу и отправились им вслед.
Уже издали была видна арка из пальмовых ветвей, сооруженная на дороге. За ней, как я и предполагал, стоял стол, украшенный цветами.
Свадебный кортеж встретили у арки празднично одетые старики. Вокруг толпилось много народу.
Повозки остановились, новобрачный и его шаферы подошли к столу. Один из них спросил:
— Не здесь ли кончается дорога?..
— Нет, дорога отсюда только начинается, — ответил один из стариков. — И она отмечена счастьем. Чтобы проехать по ней, нужно внести плату.
— Киджяй! Киджяй! [28] —послышались возгласы одобрения.
Шаферы, посоветовавшись с новобрачным, поставили на стол несколько бутылок сомы. Дружки жениха разбросали среди собравшихся конфеты. Тогда старики убрали стол, и повозки помчались дальше. Дорога была усыпана красными цветами и пальмовыми ветками.
28
Ура! (хинди)