От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

Величко Алексей Михайлович

находится в пупе».

В 1338 г. он отправился в Константинополь, где окончательно ото-

ждествил исихастов с богомилами или «мессалианами» — одной из

ветвей богомильской ереси, и подал на них жалобу столичному патри-

арху и синоду. Однако Константинопольский патриарх Иоанн Калека

официально отверг ее и пригрозил Варлааму наказанием, если тот

не

оставит монахов в покое. Архиерей прекрасно понимал, что Варлаам

пользуется серьезной поддержкой при дворе, но и Афонские монахи не

относились к категории лиц, которых можно было безнаказанно оби-

жать. А потому самым правильным было бы сделать вид, что никакого

конфликта не существует. Но Калабрийца «занесло» — вернувшись в

Фессалонику, он возобновил свои нападки на монахов.

Впрочем, звезда Варлаама постепенно закатывалась. В 1339 г. он

совершил дипломатическую миссию к Римскому папе Бенедикту XII, но неудачно. При встрече с чрезмерно заносчивым философом понти-

фик без долгих слов заявил, что если грекам ничего не известно об ис-

хождении Святого Духа, то они, католики, давно знают о Нем. Следо-

вательно, византийцам нужно лишь признать свои ошибки в вопросе

о Filioque и присоединиться к Римской церкви. Понятно, что бесслав-

ное возвращение Варлаама из Авиньона охладило к нему отношение

со стороны императора и великого доместика. Ситуацию усугубила не

1 Дворкин А.Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви.

С. 743.

262

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

прекращавшаяся ненависть Калабрийца к монахам, против которых

он составил целый трактат «Против мессалиан».

В ответ Афонские монахи решили призвать св. Григория Паламу, чтобы тот защитил их от обвинений Калабрийца. Святитель прибыл в

Фессалонику и провел три года неподалеку от своей пустыни, находя-

щейся под

началом его друга Исидора. При многочисленных встречах

он тщетно пытался полюбовно наладить отношения с Варлаамом. Не

найдя сочувствия своим попыткам, Святитель написал первую « Триа-

ду» — три трактата, призванные защитить исихастов. Трактаты напи-

саны в форме ответов на вопросы, которые задают ему монахи. При-

мечательно, что Варлаам ни разу в них не упоминается1.

Акиндин находился в это время в Константинополе в непосред-

ственном окружении патриарха. Он по-прежнему пытался играть роль

примирителя, но с некоторыми коррективами: теперь Акиндин взял

под защиту не Варлаама, с которым, однако, не прекратил общения, а

Афонских монахов. Сохранились четыре письма, посланные Григори-

ем Акиндином Варлааму в 1340—1341 гг., и во всех Акиндин советует

Калабрийцу быть умереннее и не одобряет его нападки на исихастов.

Но Варлаам не пожелал идти ни на какие уступки. Он соглашался раз-

ве что умерить резкость своих выражений — в частности, убрать обид-

ное прозвище « пуподушники», которым «окрестил» Афонских мона-

хов. Естественно, своего мнения он не поменял.

Поскольку Варлаам не хотел слушать никаких увещеваний Григо-

рия Акиндина, тот, испугавшись масштаба разгоравшегося спора, на-

чал уже сам упрекать Калабрийца за то, что философ начал дискус-

сию и напал на обычаи, издавна принятые монашеским преданием.

Действительно, для чего нужно было нападать на Иисусову молитву, связанную с дыханием, положением тела и значением сердца при мо-

литве? В ответ Варлаам обвинил Акиндина в том, что тот по дружбе

к своему бывшему афонскому учителю разделяет заблуждения Пала-

мы. После этого Акиндин «умыл руки» и заявил о своем несогласии с

обеими сторонами в споре.

Тем временем Святитель отправился на Афон, где получил одобре-

ние со стороны Афонских монахов составленному им «Святогорскому

Томосу». Обнародование этого документа имело огромное влияние на