От имени Земли
Шрифт:
– Верно, Кристоф Ламбер. Вы должны покончить с неравенством на Земле. Это первая ответственность.
– А я же раньше задавал вопрос про единое мировое правительство, – напомнил Дима, – почему же тогда вы ответили уклончиво?
– Потому что мы не ждём от вас того, что все ваши страны должны объединиться. Это ваша культура и ваша внутренняя жизнь. Однако, все те блага, которые вы получите от нас: технологии, медицинские и экономические возможности, – должны достаться каждой вашей нации без ограничения. Никаких патентов. Любой человек должен будет иметь к ним доступ, чтобы купить, или, что лучше, получить эти лекарства или энергию. Ваши правительства обязаны обеспечить полное равенство.
–
– Айзек Кинг, нам не важно, чего захотят или не захотят ваши правительства. Вы должны взять на себя ответственность в том, что это будет сделано. И если вы сделаете так, а на Земле не станут соблюдать данные принципы, то, как нам ни прискорбно, кара последует, и будет ужасной. Увы, просто к Несогласным мы вас уже не отпустим. Вы должны понимать, что передача наших технологий – это подарок, но подарок, который должен достаться всем, а не избранным. Обратитесь к любым методам. Иначе мы низвергнем Землю к каменному веку и дадим шанс вашим потомкам, заново отстроившим цивилизацию, попробовать снова тысячи лет спустя. Простите, но иначе нельзя.
– В таком случае мы бы хотели ещё подумать, может, мы предпочтём остаться Несогласными, – попросил его Айк и оглядел всех вокруг. Крис кивнул, но думал лишь об одном: первая ли они цивилизация на Земле, которая делает выбор? Или тысяч десять лет назад мифические атланты были уничтожены и отброшены к варварству именно за то, что не смогли сформировать справедливое общество?
– Айзек Кинг, вы можете подумать, прежде чем принять эту ответственность. У вас есть ещё пятая попытка, – мягко и доброжелательно ответил голос Вол-Си Гоша. Казалось, что у электронного генератора речи есть эмоции, и сейчас он доволен. Возможно тем, как они продвинулись в вопросе. Он явно заинтересован в переговорах, он на их стороне, а не бездушный клерк.
– И это ведь только первая ответственность… – многозначительно подметил Дима. Было видно, что его захлёстывают такие же или похожие мысли. – Вол-Си Гош, нам следовало признаться. То, что до этого мы описали как свою заслугу, – мысли двух весьма гениальных учёных. Надеюсь, это не критично. Но мы сами не столь умны.
– Дмитрий Волков, вторая ответственность не столь масштабна, но её осознание и принятие критически важно для рас, вступающих в Согласие, – столь же любезно сообщил голос из прибора, проигнорировав слова Димы про Уайта и Ланге.
– Скажите нам, пожалуйста, – взяла слово Рашми, – когда в прошлый раз вы использовали термин «Согласие» для процесса связи друг с другом организмов с наноботами, это касалось того же вида Согласия, или такое же слово было выбрано просто так?
– А вы скажите мне, Рашми Патил, – ответил голос, – любовь к мужчине и любовь к матери – это одно и то же чувство, или просто одно и то же слово?
Да уж, инопланетянину хоть сейчас организуй тренинг. «Коуч [48] Вол-Си Гош! Вселенская истина в метафорах! Лишь пять семинаров на вашей планете! Спешите принять участие!»
48
Тренер (английский) – преподаватель или лектор, ведущий тренинг. – Прим. авт.
– Наверное, смысл слегка отличается, но в целом похож, – решила Рашми, подумав пару секунд.
– И в моих словах смысл этого термина также слегка отличается, но в целом похож, – сообщил ей пришелец.
Как-то так вышло, что больше
Глава 26. Чжоу Шан
…Шан упёрся спиной в столешницу. Он не хотел драки, это точно. Однако, самое мерзкое крылось в том, что он не заслужил такого отношения. И если потребуется, Чжоу готов защитить себя от лжи и поклепа. Но не ударив Волкова. Лучший способ доказать, что ты выше – не бить, а быть готовым пострадать за свои идеалы.
– Не защищай его! – сказал Дима Мари, навалившись на китайца. – Как можешь ты быть на его стороне после того, как он врал тебе, оболгал меня? После того, как он теперь за моей спиной пытается увести тебя? После того, как он чуть не убил меня? Да я практически уверен, что авария – его рук дело!
Враг. А как ещё назвать его? Это подлая ложь. И только Враг может так откровенно лгать. Чжоу Шан никогда никому не делал зла. Он не уводил Мари. И точно никогда не устраивал диверсий.
– Дима, это ты увёл её, а не я! И я ничего не делал, не смей сам клеветать на меня! – ответил он Волкову, однако, сам чувствовал, как голос его дрожал. Он не хотел драки – только хотел образумить Мари, показать ей, какой этот человек – варвар.
Волков замахнулся, и Чжоу зажмурился и отвернулся. Бей, свинья. Пусть она увидит, кто ты есть на самом деле. Он не боялся пострадать, если глаза Мари раскроются.
– Нет! Не трогай, так нельзя! – прозвучал её голос. – Дима, чёрт возьми, мне больно, прекрати!
Он открыл глаза и увидел, что Нойманн держит Волкова за руку, не давая тому ударить. А русский пытается оторвать её руку от своей. Если так продолжится, то пострадает не только Шан, пострадает и сама девушка. Парень вспомнил сон, где Волков бьёт Мари до крови. Нельзя допустить подобное. Китаец проскользнул мимо Мари и ушёл в сторону дежурки, хотя его вахта ещё не началась. Чтобы не показываться Джессике на глаза, Чжоу решил поторчать в шлюзовом помещении и стал ходить по нему кругами, ждать и думать.
Любил ли он Мари настолько, чтобы сражаться за неё? Когда раньше он думал о том, что нравится ей, Шан никогда не пытался анализировать глубину собственных чувств. И когда осознал, что Волков увёл её, был невыспавшимся, злым из-за вечерней ссоры, отчего эмоции многократно усилились, и ощущение пустоты из-за того, что Нойманн выбрала другого, да ещё и врага, казалось неимоверным.
Любил ли он Мари настолько, чтобы отпустить её? Когда он начал её ревновать, то сделал ей больно. Подставил Волкова, слукавив насчёт его отношений с Мичико. Стоило ли так поступать? Тогда казалось, что да, вполне справедливая месть. Теперь же, когда русский чуть не надавал ему по морде, Чжоу спрашивал себя: а как бы поступил ты в такой ситуации? Он представил, что это у него отношения с Мари, а русский врёт, говорит, что застал Шана с другой – то есть делает ей больно своей ложью. Мысль настолько ярко пронзила сознание, что китаец на секунду представил, что так оно всё и было. Так всё выглядит логично: он на стороне добра, а враг на стороне зла. Однако, в итоге получилось наоборот. Конкретно в той ситуации на стороне зла был он, Чжоу Шан. А так нельзя, Чжоу не должен быть злом, он – добро.