От Самары до Сиэттла
Шрифт:
В начале XIX в. мой дед Гавриил Михрютин оставил деревню и ушёл в Самару, чтобы попытать счастья в торговле.
Сначала он зарабатывал, закупая и продавая зерно, как работник у каких-то купцов. Потом он женился и начал своё собственное дело. Успехи его были средними, тем не менее он приобрёл первую собственность - около трёх четвертей здания (city block) в северо-восточной части города. Это место может быть легко найдено, так как в 1914 г. город построил гараж для машин около этого места, поэтому это здание -к западу от гаража и выходит на Полевую улицу.
Мой дед оборудовал там место для обработки гречи. Тягловой силой были лошади, вертящие колесо так, что когда они шагали, колесо вращалось, а они оставались на месте. Обработанная греча продавалась
Со временем дед обнаружил, что его фамилия, которой он так гордился в деревне, в городе, где никто не знал дядю Михрюя, звучит не очень красиво. Он посоветовался со своим братом Даниилом, который оставался в деревне, не сменить ли им фамилию. Но в деревне никто даже не помышлял об этом. Через несколько лет дед подал прошение на имя Его Величества с просьбой изменить фамилию. Прошение было удовлетворено, были изменены четыре буквы - так появилась новая фамилия - Неклютин.
У моего деда было четверо детей: Анна (вышла замуж за Ивана Головкина), Николай (мой отец), Александр, Анастасия (вышла замуж за Николая Полякова). Оба сына помогали в ведении дел. Они получили скудное образование, так как расширяющийся бизнес требовал всё их внимание. Нужно сказать, что в то время, как Николай становился всё больше правой рукой отца, Александр старался избегать ответственности и предпочитал весело проводить время.
Деловые связи позволяли моему отцу встречаться с важными людьми. Так он познакомился с семьёй Шихобаловых, одной из самых богатых семей Самары (они также вышли из деревни). Он полюбил дочь Матвея Шихобалова, Анастасию. Она приняла его предложение руки и сердца, но это предложение отклонила её семья. В те времена было в обычае, чтобы родители строили матримониальные планы своих детей. Матвей Шихобалов, человек с железной волей, запретил этот брак, но Анастасия ясно дала понять, что она собирается выйти замуж за Николая Неклютина, с разрешения отца или без него. Как мать рассказывала мне, её отец угрожал лишить её наследства из-за этого брака. Он говорил, что ему нравится этот молодой человек, но он недостаточно богат. Анастасия попросила отца дать благословение без выделения части наследства для неё. Так он и сделал.
Мой отец женился 2 февраля 1862 г. в возрасте 22 лет, моей матери в это время было 16 лет. Дед Матвей благословил их, но отказался дать за дочерью даже обычное в таких случаях приданное, выполнив условия их договора.
СЕМЬЯ МОЕЙ МАТЕРИ
Сейчас надо рассказать о семье моей матери. Основатель шихобаловских миллионов, Николай Шихобалов, был крестьянином, выходцем из деревни Кольцовка. У него было пять сыновей: Иван, Михей, Николай, Матвей и Антон. Они были “государственные” крестьяне, поэтому могли свободно уехать из деревни. Я предполагаю, что их предки были староверами, которые пострадали за отказ принять церковную реформу, и поэтому они переехали за Волгу.
Николай Шихобалов начал своё дело, покупая скот, откармливая его в самарских степях и продавая затем в Москву и другие большие города Центральной России. Зимой он брал контракты на перевозку местных товаров туда же, возвращаясь назад с промышленными товарами. Его богатство возрастало от года к году, как и влияние семьи Шихобаловых. После его смерти семья разделилась. Семья Ивана не была успешной. У Михея было пять дочерей, которые вышли замуж и разделили его богатство между пятью другими семьями. Я знаю только три из них: Новокрещеновы, Карповы и Дьяковы. Николай имел сына Ивана и трёх внуков: Павла, Ивана и
На фото первый справа Константин Неклютин. В центре– А. М.
Петра Шихобаловых, которые унаследовали его имущество. У Матвея был один сын, Иван, который рано женился и умер молодым, оставив одну дочь, Елизавету. Она вышла замуж за богатого дельца Андрея Субботина. У Матвея еще была одна дочь, Анастасия, моя мать.
Антон, младший сын Николая Шихобалова, имел двух дочерей. Екатерина вышла замуж за Ивана Курлина, богатого земле- и скотовладельца, а Мария была женой Василия Сурошникова, который помогал своему отчиму в управлении большим делом.
В моё время через Шихобаловых мы были связаны со всеми богатыми и влиятельными семьями Самары, собственниками недвижимости, больших мельниц и других предприятий.
СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО ОТЦА
Дело моего деда росло и процветало, но вдруг случилась катастрофа. В то время было обычным делом продавать товары в кредит на 6 или 9 месяцев, получая расписки от покупателя и продавая их банкам, в ожидании, что покупатель получит их после выплаты долга. Эта процедура предполагала, что полученные деньги можно было вложить в дело.
В 1857 (или в 1860)г. на севере России разразилась экономическая депрессия. Покупатели продукции деда не могли расплатиться с ним, и он был вынужден погашать их кредиты. Но с какого-то момента его деньги кончились. Он впал в уныние, корил себя и считал, что его жизнь кончилась. Для того, чтобы понять его, нужно знать, что такое были моральные обязательства в бизнесе того времени. Практически не было письменных контрактов, слова дельца было достаточно. Бумаги подписывались, когда этого требовали банки, в других случаях договор заключался словесно. Бухгалтерские книги обычно не велись, так как собственник чаще всего не умел писать и не мог нанять кого-нибудь для ведения этих книг, так как и читать не умел. Поэтому в малом бизнесе собственники заводили деревянные палочки для каждого клиента и ставили на них зарубки или кресты для обозначения долговой суммы. Если покупатель медлил с выплатами, кредитор мог только угрожать: “Или ты платишь, или я прерываю дела с тобой”. Как это ни смешно, но эти угрозы были очень эффективны: это означало потерю доверия, “потерю лица” того, кому отказывали в дальнейшем кредитовании. Наиболее чувствительные к этому дельцы считали невозможным просить об откладывании выплат, так как это привело бы к потере репутации. К сожалению, мой дед принадлежал к этому типу людей.
Мой отец один принял на себя ответственность за долги, так как сёстры были замужем, а брат Александр не хотел вести прогоревшее дело. Первый год был очень неопределённым: отец продолжал управлять делом, как он мог, и одновременно работал в городской администрации для дополнительного дохода. Ни он, ни моя мать не обратились за помощью к деду Матвею, а он никогда не предлагал им этого.
Когда я слушал рассказы старших о том, как моим родителям удавалось выживать в те годы, я испытывал гордость за них. Особенно я гордился тем, что мать, дочь миллионера, сама вела всё хозяйство и растила детей, делая это без всяких жалоб. Эта история объясняет ту близость, которая была между Елизаветой Субботиной и моей матерью. Елизавета была единственным человеком, кто помогал растить детей, когда мои родители были не в состоянии купить необходимое для них.
Елизавета была единственной племянницей моей матери. Она вышла замуж с согласия своего деда Матвея, поэтому никогда не знала нужды. Насколько я понимаю, она получала всё, чего только могла пожелать, кроме денег. Поэтому она помогала матери одеждой и игрушками для детей, что ценилось моей матерью даже более, чем деньги.
Через несколько лет все долги были выплачены и стало возможным расширить бизнес. Репутация отца к тому времени стала очень высокой - он доказал, что ему можно доверять.