От сентября до сентября
Шрифт:
Прямо с поезда Юрий Николаевич пошел к секретарю парткома комбината Попову.
— Владимир Михайлович, я знаю, что вы прекрасно относитесь к спорту и спортсменам, — начал издалека Пинежанинов, — но не любите «блуждающих мастеров». Но я нашел такого человека!.. Он пока не звезда, даже не мастер спорта. Просто талантливый атлет, с которым надо заниматься. В леспромхозе, где он работает вальщиком, нет даже штанги… Парень заочно учится в Архангельском лесотехническом институте. Значит, на комбинате его можно использовать по специальности. Давайте пригласим.
— Как
— Василий Алексеев.
В апреле 1965 года будущий чемпион мира переехал в Коряжму и был назначен мастером фенольного завода, а затем — инженером станции биологической очистки сточных вод, где возглавил комсомольско-молодежную смену и заявил о себе как способный организатор производства.
Юрий Николаевич восторгался успехами своего подопечного, но понимал, что теоретических знаний учителю явно недостает. И он поступил на заочное отделение ленинградской школы тренеров при институте имени Лесгафта…
Житейские превратности разлучили его с талантливым учеником: Алексеев уехал в город Шахты, а Пинежанинова пригласили в Туапсе…
Квартира у самого Черного моря, тренерская работа, личные выступления в составе сборной Краснодарского края, весомые достижения, но… Ощущение полярной березки, вырванной из родной среды, все чаше обращалось раздумьями о совершенной ошибке.
Трудно сказать, как сложилась бы дальнейшая судьба умного и скромного тренера Пинежанинова, не получи он однажды письмо из Коряжмы.
«Дорогой Юрий Николаевич, — писал председатель заводского комитета профсоюза ЦБК Александр Павлович Тарасов, — хватит тебе мотаться по Кавказам, навостряй лыжи в родные края. Тебя здесь помнят и ждут на должность директора детской спортивной школы».
Сомнений и колебаний не было. Юрий Николаевич приехал в Коряжму и принял детскую спортивную школу, которая оказалась в довольно запущенном состоянии. Прежде всего надо было укомплектовать ее хорошими тренерами по лыжам и легкой атлетике.
Он обратился за советом и помощью к чемпиону страны по лыжам 1962 года почетному мастеру спорта Вениамину Андреевичу Кудрину.
— Вызывай из Тулы моего воспитанника, — тут же посоветовал Кудрин. — Хотя он и молод, но более добросовестного тренера и педагога найти трудно. Правда, у него большое несчастье…
— Кто так он?
— Леня Казанцев…
* * *
Первого февраля 1971 года в коряжемской школе № 11 появился высокий молодой человек. Левый рукав его пальто был аккуратно заправлен в карман. Заметно смущаясь, он представился директору как тренер детской спортивной школы ЦБК и попросил разрешения присутствовать на уроках физкультуры в младших классах. Более того, он сам предложил провести уроки, чтобы выявить наиболее одаренных детей для занятий в детской спортивной школе. Ему разрешили.
Затем он посетил другие школы и старшие группу детских садиков, приглядывался к мальчикам и девочкам, выбирал наиболее одаренных детей, которые вскоре составили три возрастные группы будущих легкоатлетов.
Пока
ли заняться легкой атлетикой. Казанцев понимал, что это потребует от него переподготовки, собственно говори, переквалификации, но с предложением согласился.
Специального манежа для занятий легкоатлетов в зимнее время не было, поэтому Пинежанинов и Казанцев стали приспосабливать имеющееся здание.
Приступив к занятиям с детьми, Казанцев начал интенсивные самотренировки. Он считал, что преподаватель легкой атлетики должен быть если не мастером спорта, то хотя бы перворазрядником.
Когда на стадионе сошел снег, высохли беговые дорожки, на поле зазеленела первая трава и любители спорта заполнили трибуны по случаю весенних легкоатлетических соревнований, в составе лучших бегунов комбината Леонид Казанцев отстаивал личное первенство. Он занял призовое место и перекрыл нормативное время перворазрядника. Это и обрадовало и огорчило.
— На мастера не вытяну, — разочарованно сказал он Пинежанинову после забега.
— Почему? — удивился Юрии Николаевич. — Слышал, как стадион гудел, когда ты бежал? Честно говоря, красиво…
— Нет, на мастера не вытяну, хоть лопну, — повторил Казанцев. — Понимаете, на финише нужен рывок, усиленная работа руками… А меня заносит, как на крутых виражах заносит автомобиль.
— Ничего, — ободрил Пинежанинов. — Лишь бы в жизни не заносило…
Но жизнь занесла Леонида Казанцева в круг новых испытаний.
В одни из дней он пришел домой и застал жену в слезах, а восьмимесячного Вовку — беспомощно распластавшимся в своей кроватке. Надежд на выздоровление не было, и врачи сочли возможным сказать об этом родителям.
И все же случилось невероятное: Вовка выжил!
— Понимая, что теряю сына, я начинал испытывать какую-то совершенно невероятную любовь к детям.
Так скажет Леонид Алексеевич Казанцев автору этих строк через семь лет после тех страшных переживаний. Мы будем сидеть в зале и наблюдать, как в числе своих сверстников Вова Казанцев побежит спринт и покажет при этом хорошее время для закрытых помещении…
* * *
«Здравствуйте, Леонид Алексеевич!
Большое спасибо за письмо, я его так ждала; хотелось узнать, как выступили ребята на областных. Теперь знаю, и очень за них рада. Молодцы! Я не смогла приехать, так как простыла после Нового года и болела целую неделю. Сессия у меня закончилась 20 января, а каникулы продлятся до седьмого февраля. Очень хочу приехать в Коряжму и поговорить с Вами обо всем; многое касается моего будущего…