От Стамбула до Парижа

Коури Кэролайн

– Ладно, – сдалась я. – Но я могу хоть пойти к себе в комнату и переодеться?

– Времени нет. Вчерашней одежды достаточно.

Он встал с кровати, и я засмотрелась на его неприкрытую наготу: на мускулы, напрягшиеся на руках, когда он потянулся, на гладкую бронзовую кожу. Я бы предпочла, чтобы он не переодеваться пошел, а вернулся ко мне, в кровать, и мы бы занялись любовью. Он порылся в своем чемодане и достал свежую белую футболку.

– Вот, – он протянул ее мне. – Можешь надеть ее на платье, согреет

от утренней прохлады.

Я кое-как вытащила себя из кровати и оделась. Он вывел меня из отеля, держа за руку. С ресепшена забрал какой-то пакет, на мой вопрос, что это, сказал, что это «на потом».

Он привел меня туда, где мы разговаривали прошлой ночью, – к камням у моря. Там он сказал мне, что постоянно думал обо мне и счастлив, что судьба вновь свела нас вместе.

Сейчас у моря было лишь несколько человек, что неудивительно в столь ранний час. Кто-то рыбачил, кто-то негромко переговаривался на других языках и держал в руках кружку, от которой шел пар. Пейзаж заливал утренний свет и слабое свечение фонарей на набережной.

Он крепче сжал мою руку, когда я переступила через ограждение, и потянул за собой, приглашая сесть на камни. На ноги попадали морские брызги.

– Тебе холодно? – спросил он.

– Нет, все нормально.

Мое тело по-прежнему горело огнем после секса, и я надеялась, что это пламя никогда не потухнет.

Он обнял меня, и я положила голову ему на плечо.

– Сейчас появится. Видишь? – он указал на точку вдалеке. – Маяк горит ночью, чтобы лодки могли приплыть к порту. Смотри.

Я прищурилась, и в то же мгновение свет потух, а на горизонте разгорелось оранжевое зарево. Море шло рябью, волны, в которых отражалось волшебное свечение, разбивались о камни. У меня перехватило дыхание, и он еще ближе прижал меня к себе.

– Не хочу, чтобы это заканчивалось. – Я не видела его лица, но почувствовала его улыбку. – Хотя от кофе я бы не отказалась.

Я подняла голову, посмотрела на него и улыбнулась. На набережной уже стали открываться ларьки с едой, и люди потянулись к ним, чтобы купить что-нибудь на завтрак.

– Твое желание для меня закон.

Он расцепил наши объятия и достал из рюкзака упаковку, которую ему ранее передал консьерж. В ней оказался термос и поднос с выпечкой. Живот заурчал, словно по сигналу.

– Ты божественен, – я улыбнулась, обхватила кружку обеими руками, и он налил мне кофе. Черный и крепкий, к какому я не привыкла, но сейчас он подошел идеально, да и послевкусие оставлял после себя приятное. В уютной тишине мы пили кофе и ели выпечку.

– И что мы скажем другим, когда они за тобой приедут? – спросила я через какое-то время. – Как мы все это объясним? Я ведь тоже с вами поеду.

– А надо ли вообще что-то объяснять?

Я прожевала большой кусок круассана и покачала головой.

–

Пусть пока останется нашим секретом, – сказал он. – Скажем, встретились на завтраке, и я убедил тебя поехать с нами. А, пока не забыл, – он опустил руки в карман шорт и выудил телефон. Включил камеру и навел на нас. Солнце мягко подсвечивало наши лица, улыбки были искренние и радостные. – Хочу отправить тебе, чтобы у тебя остался мой номер. Я больше не хочу надолго расставаться.

Я ввела свой номер телефона и нажала «отправить».

Когда мы закончили с завтраком, он взял мою руку в свою.

– Эбби, – прошептал он, подаваясь ко мне. – Это – сказка наяву. Я впервые чувствую себя таким живым.

Он не отрывал от меня взгляда, и я вновь оказалась под его чарами. Он накрыл мои губы своими, еще теплыми от кофе. Ощущение его языка было безумно и непривычно, совсем как этот город контрастов, что бурлит день и ночь. И я хотела вернуться сюда в будущем, и обязательно с ним.

Поцелуи, сначала нежные, становились все жарче и требовательнее. Он прижал меня к себе еще крепче, и я глухо застонала.

Он слышит, как мое сердце колотится под его футболкой? Он знает, как сильно я его хочу? Мысли растворились, оставив лишь одну: теперь мы – одна душа, и я хочу провести вечность с ним, и только с ним.

Глава третья

Сейчас. Декабрь

– Эбби?

– М-м-м.

– Эбби, вставай, – сказала Лиз.

– Сколько времени? – пробормотала я. В голове стоял туман, изображение подруги перед глазами никак не приобретало четкие очертания.

– Полшестого утра.

– Что? – я тут же вскочила, заметив и пустой бокал из-под вина на столе, и дневной свет, просачивающийся сквозь занавески. Одеяло сползло на колени, живот громко урчал. – Что произошло?

– По-моему, у тебя был оргазм во сне.

Я непонятливо на нее посмотрела.

– Ты стонала и ворочалась. Приснилось что-то, наверное.

– В смысле, утро? Почему ты меня ночью не разбудила?

– Я пыталась, честно! Но ты спала как убитая. Я тебя трясла, и ничего. Я забрала Мэдди наверх и пошла спать. Прости.

Я распустила пучок и пропустила пальцы сквозь волосы, пытаясь избавиться от колтунов.

– Я даже не помню, как уснула. Я налила себе бокал вина, приняла парацетамол, который нашла на кухонной стойке и села здесь, чтобы дождаться тебя.

– Ты про таблетки, что лежат у хлебницы? – она покачала головой, словно мать, что собирается отчитать свое дитя. – Это кодеин Мэри, у нее больное колено. Боже, Эбс! Я и не думала, что уже пора прятать вещи от детей.

– О нет, Чарли! – Я взяла телефон со стола и увидела два пропущенных и три сообщения от него.