Отбор под маской

Самсонова Наталья

— Мне очень стыдно, — прошептала Грета.

А еще было очень страшно — действие маски спокойствия и равнодушия продлилось слишком мало. Так не должно быть.

— Все в порядке. Тебе не так стыдно, как кажется. Видишь ли, та травка, которую я тебе споил, она как бы расслабляет разум. То есть если ты когда-нибудь хотела бить посуду и ругаться как портовой грузчик — сегодня ты будешь это делать.

Грета сразу вспомнила, как рявкнула на призрака. Глубоко вдохнув, она осторожно выдохнула и тихо спросила:

— И как быть?

— Сегодня

у соискательниц выходной. Прием длился до трех часов ночи, потом они сдавали отчеты — твоя подруга изумительно подделывает почерки, кстати. Так что у вас обеих сдан отчет.

— Ох, она же волнуется.

— Я послал ей записку.

Пригубив густой, горький кофе, Грета замолчала. Придвинув к себе нежнейшее пирожное, взяла тоненькую вилочку и подцепила малинку. Раз за разом она подцепляла ягоды с кремом и аккуратно, боясь уронить, снимала их с вилки губами. Ей был необходим перерыв. В голове кружилось слишком много вопросов, настолько много, что при попытке заговорить в сознании воцарялась пустота. Серьезно, в ее голове не было так пусто даже на экзамене по теории боевой магии. Так что она отвлеклась на кофе и пирожное. А когда кофе кончился, отложила вилочку и подняла глаза на Алистера.

Некромант смотрел на нее в упор. Его пристальный, тяжелый взгляд побуждал сознаться во всех прегрешениях. И мэдчен Линдер поспешно напомнила:

— Вы же проверили меня на ментальные закладки.

Алистер удивленно нахмурился, сглотнул и хрипло произнес:

— А причем здесь это?

— Просто вы так смотрите, что мне не по себе.

— Прости.

— Да, точно. Вы же проверили меня! — Грета ухватила мысль за хвост. — А были предпосылки? Почему именно я? Или вы всех хотите проверить, а начали с меня?

Взяв чашку, дерр Ферхара залпом выпил остывший кофе и покачал головой:

— Нет. Ты попала в число подозрительных соискательниц, и я принялся изучать тебя. Когда я понял, что у тебя не может быть связи с заговорщиками, реальной, оставался только один вариант — ментальный паразит или закладка. Кто знает, возможно, внутри тебя приказ убить королеву любой ценой.

— Королеву? Не короля? Просто это как-то странно. Она же Дарвийская по мужу.

— А это заговор против святой королевы, — вздохнул Алистер.

Грета отодвинула от себя чашку и, сплетя пальцы в замок, тихо спросила:

— Я умру, да?

— Что?

— Вы так откровенны, — у нее начал подрагивать голос. — Так подробно отвечаете, а еще я теперь знаю, что вы некромант… И вы сказали, что я темный менталист, а на них, то есть на нас, не действуют кровные клятвы. То есть действуют, но если менталист поклянется хранить тайну, он все равно сможет обойти клятву. Значит, я умру. Вы будете со мной аккуратны?

Она подняла глаза на некроманта. А тот сидел со слегка приоткрытым ртом и не знал, что сказать. По сути, мэдчен Линдер была права, но…

Но он не уверен, совсем не уверен, что смог

бы прервать ее жизнь. Немыслимо даже просто представить, что эти яркие глаза навсегда погаснут из-за его злой воли. Нет, даже приказ королевы не смог бы его на это сподвигнуть.

— Если в этой комнате кто-то и умрет раньше времени, — наконец произнес он, — то это будешь совсем не ты.

— Тогда, быть может, никому не стоит умирать? — неуверенно спросила Грета. — Мне не нравятся ваши намеки на скорую смерть.

— Искренне прошу прощения, — он склонил голову.

— Как вы оправдаетесь перед королевой? — спросила мэдчен Линдер.

Алистер широко улыбнулся и подмигнул Грете:

— Скажу, что взял вас в сообщницы. Гарри поймет это, как никто.

— О чем вы?

— О том, что святая королева у нас появилась только потому, что наш король решил с ее помощью раскрыть заговор. Я, правда, не король, но и ты не Гарри Саддэн, верно?

— Абсолютно, — кивнула Грета и поджала губы. — Я бы хотела вернуться к себе.

Она вдруг с абсолютной точностью поняла, что совсем не хочет быть Гарри Саддэн. Нет, она хочет быть Гретой Линдер и никак иначе!

— Есть ощущение, что ты придумала, на что обидеться, — хмыкнул Алистер. — Доешь, пожалуйста, потому что завтрак нескоро.

Но пирожные Грете в горло не лезли. Конечно, она ведь не Гарри Саддэн. Та бы, наверное, не подавилась и не рассыпала крошки по белоснежной скатерти.

«Да что с тобой? — в висках у Греты прозвучал лающий голос лисицы. — Тебя там убивают, что ли?»

«Все хорошо, мы пьем кофе и едим пирожные», — старательно ответила Грета.

Но Финли никоим образом не дала понять, что услышала свою хозяйку. И мэдчен Линдер почти расстроилась. Почти. Но огромные глаза Алистера Ферхары подсказали ей, что стремительно исчезающие пирожные видит не только она.

— Твоя лиса? — светски осведомился Алистер.

— Она зависима от сахара, некоторым образом. Знаете, энергия и все такое.

— А зачарованными драгоценными камнями кормить не пробовала?

— Невкусно, — тихо ответила Грета.

— Ты кормишь свою химеру по принципу вкуса?

— Это так плохо? — еще тише спросила Грета.

— Это странно. Что ж, есть больше нечего. Позволь, я проведу тебя в твою комнату. И прикажи лисице угомониться. Это неправильно, что весь особняк лишен сахара из-за одной лесной красавицы.

Грета поднялась из-за стола и, нервно кусая губы, попросила:

— Быть может, если вы не будете против, я могла бы покупать для нее сахар?

— Я подумаю. — Алистер приобнял мэдчен Линдер за талию и шепнул: — Зажмурься.

В лицо ей ударил ледяной ветер. Под туфельками захрустели тоненькие косточки — по крайней мере, казалось, что звучат они именно так.

— В этот раз холодней, — шепнула она, когда Алистер закрыл жуткий проход.

— Мир смерти привыкает к тебе, — негромко произнес он.