Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла
Шрифт:
– Конечно, – разрешил он, испытав облегчение от того, что у него появилась возможность подумать, прежде чем отвечать.
– Как я уже говорила, обследования Вильяма Уэшли Арбора показали, что он обладает всей гаммой присущих нормальному человеку чувств, – доктор Роллинс заглянула в компьютерные распечатки, и Мэй мысленно потер руки: «Слава Богу, что она готова подтвердить хотя бы это! Уже легче».
– Однако, – продолжала доктор Роллинс, – согласно нашим данным, мистер Арбор не испытывает угрызений совести из-за нападения на арколианцев.
Мэй
– Отсутствие чувства вины за содеянное как раз и есть одна из тех аномалий, которые мы хотим изучить, – продолжала тем временем Роллинс. – Причина этой аномалии кроется, как нам кажется, в том, что у мистера Арбора не сохранилось никаких воспоминаний о стычке с арколианцами. Мы проверили это посредством многих тестов и были поражены тем, что в памяти у него абсолютно ничего не осталось. Вот почему он искренне верит, что никакого нападения на арколианцев не совершал. Причина амнезии ставит нас в тупик, и единственную пока версию о том, что воспоминания об этом событии были подавлены подсознанием мистера Арбора, нам не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть. Поэтому мы настаиваем на продолжении обследований, которые помогли бы пробудить его память и понять механизм возникновения в ней столь заметного пробела.
Мэй побледнел. Если врачи возьмутся за Герцога всерьез, то выудят из него значительно больше, чем воспоминания о драке с арколианцами. И вот тогда-то у них начнутся по-настоящему крупные неприятности.
– Та-ак…– протянула Маргарет О'Хирн, обдумывая услышанное от доктора Роллинс. – Скажите, мистер Кеттерлинг, уверены ли вы, что арколианцы в самом деле желают освобождения мистера Арбора? Правильно ли вы поняли друг друга? Они действительно хотят освободить преступника, пытавшегося убить одного из их соплеменников?
– Да, капитан О'Хирн, – подтвердил Кеттерлинг, поднимаясь со своего места. – Ни о каком недопонимании не может быть и речи. Посол Мистербоб выразил свое желание совершенно четко. «Действительно, – сказал он, – этот Вильямарбор не должен нести наказание. Он не сделал нам ничего плохого в любом смысле этого слова. Мы должны увидеть, что он забыт вашими законами», Мистербоб повторил это несколько раз, используя разные выражения специально для того, чтобы избежать ошибки, и смысл его желания не вызывает ни малейших сомнений.
– Как, по-вашему, можно объяснить это желание, мистер Кеттерлинг?
– Вы должны помнить, что арколианцы сильно отличаются от нас. Их личная жизнь совсем не похожа на нашу. Примером тому могут служить их военные хроники, демонстрирующие удивительную, на наш взгляд, готовность к самопожертвованию, особенно среди С– и Д-форм…
– Мне это известно, – перебила его Маргарет О'Хирн. – Но я спрашиваю вас о другом. Не называли ли арколианцы еще какую-нибудь причину, побудившую их ходатайствовать об освобождении мистера Арбора, кроме той, что он, якобы, не сделал ничего, запрещенного их законами?
– По-видимому, вы все-таки неправильно
Он умолк, пытаясь подобрать наиболее точное выражение, но потом, отчаявшись объяснить свою мысль в нескольких словах, безнадежно махнул рукой.
– Наша беда в том, что мы все еще продолжаем мерить их своими, привычными нам мерками. А между тем арколианцы, будучи, безусловно, высокоразумными, оперируют иными, чем мы, категориями, и потому поступки их кажутся нам порой чертовски непоследовательными.
О'Хирн задумчиво улыбнулась.
– Мистер Кеттерлинг, я понимаю и ценю ваше доброе и в высшей степени уважительное отношение к арколианцам. Но вот чего я не понимаю, так это поддержку, которую они оказывают мистеру Арбору. Поправьте меня, если я не права, но двое из них были свидетелями нападения мистера Арбора на Редбатлера, и Мистербоб – один из них. Они что же, не видели Герцога, не слышали выстрелы? Не унюхали, что случилось?
– Я убежден, что принятое ими решение не было поспешным, – осторожно промолвил Кеттерлинг. – Арколианцы, как известно, не доверяют ни зрению, ни слуху, которые относят к так называемым «фальшивым чувствам». Возможно, они использовали какие-то другие органы чувств, убедившие их в том, что мистер Арбор невиновен.
Маргарет О'Хирн с сомнением покачала головой.
– Доктор Роллинс, может ли человеческий мозг полностью избавиться от воспоминаний о каком-либо событии? Неважно – сознательно он это делает или нет.
– Такой эффект может быть достигнут с помощью специальной аппаратуры, – мрачно сообщила доктор Роллинс. – Но подобного рода вмешательство в деятельность мозга Вильяма Арбора мы бы легко обнаружили. Теоретически он никоим образом не мог избавиться от воспоминаний, и ни мне, ни моим коллегам ничего не известно о такого рода прецедентах. Однако факты – упрямая вещь…
– Но ведь не является же мистер Арбор G-формой арколианцев? – через силу пошутила О'Хирн.
В зале раздались нервные смешки.
– Ввиду неординарности ситуации я считаю необходимым отложить решение по делу мистера Арбора. Мне надо запросить кое-какие данные из штаба флота и, быть может, провести дополнительные консультации со специалистами. Все присутствующие будут своевременно извещены о том, возникнет ли необходимость в проведении еще одного слушания по этому делу, или решение по нему будет принято в рабочем порядке, на основании действующих межгалактических законов. – Маргарет О'Хирн позвонила в колокольчик.