Отдел примирившихся врагов
Шрифт:
— Просто сделай, не задавая вопросов, — теперь в её голосе прорезался гнев.
Пришлось подчиниться во избежание проблем, которые, несомненно, последовали бы. Он обернулся в начальную форму и застыл, пока бабушка тщательно его обнюхивала. В процессе с него десять потов сошло. И чего это ей опять в голову стукнуло? Неужели на нём запах Донны учуяла? К его связи с вампиршей она явно не так благосклонно отнесётся. Тут и к шаманке ходить не надо. Во второй раз зарядит по тыкве.
— Мне не показалось, — подытожила бабушка, отодвигаясь. — И кого ты пометил?
— Как ты узнала?! — Рик
— От тебя теперь половозрелым мужичком пахнет, как от женатика.
— Серьёзно? Прям сильно пахнет?
— Да не трясись, соплежуй. Это не метка, тут надо тонкий нюх иметь, чтобы учуять. Кроме меня вряд ли кто-то ещё в нашей стаи на это способен, — она отвлеклась на снова пиликнувший телефон, выдохнула сквозь зубы и убрала его в сумку. — Ладно, всё равно не скажешь. Можешь не бояться, родителям не настучу. Помогай сестре и звони мне. Не только, если у неё что-то случится. Если у тебя будут проблемы, тоже звони. Я чисто физически не способна тебя покусать по телефону… и хватит трястись!
14 глава: (вторая часть)
Кости горели, кожу саднило, лопатку колол острый камень. Он провёл по мокрому от крови лицу ладонью, пытаясь припомнить, где оставил вещи. Рядом лежал мёртвый олень с перегрызенной шеей. И как его, спрашивается, дотащить до дому с окраины? Обидно оставлять целых двести килограмм свежего мяса тухнуть в лесу.
— Начинаю понимать малую, которую вечно всё бесит, — меланхолично отметил Рик и рывком поднялся с сырой земли. Повёл плечами, морщась от боли в мышцах. Всё же полный оборот — худшее, что для них придумала матушка-природа. Оборотни явно не входили у неё в число любимчиков. И не удивительно, что альфы предпочитали жить годами в звериной форме. Скакать туда-сюда никакой выдержки не хватит.
Пришлось потратить несколько часов, прежде чем он добраться до дома с оленем на плечах. Бессердечные таксисты в категорической форме отказывали ему. Видите ли, кровью салон не хотели запачкать. И ведь даже щедрыми чаевыми, которых с головой хватило бы на химчистку, не соблазнялись.
— Бабуля Миндари! Ты на горшок, что ли, утопала?.. — позвал Рик комендантшу, не увидев ту в будочке при входе в общежитие.
— Явился, шалопай, — прокряхтела она, вынырнув из-под стола. — О, вижу, в этот раз не по бабам валандался.
— А ты чего там делала?
— Не твоего умишки дело!
— Ну, в общем, я тут притащил… разделаешь? — он подбросил на плече тушку оленя. — Можешь себе забрать лучшие кусочки вырезки, и чего ты там любишь, а мы с Вэлли доедим всё остальное.
— Закинь ко мне в комнату, — бабуля кивнула на дверь позади будки. А стоило выйти ему обратно в холл, как мягко добавила: — Ты бы заканчивал с беспутными девками якшаться. Котелок-то варит, не дырявый.
— Уже закончил, бабуль. Отъякшался, — мрачно усмехнулся Рик и пошёл собираться на работу.
Помог на свою голову Донне — поставил временную метку. И теперь жил как в аду. Сколько ни пытался скинуть напряжение с другими девчонка, ничего не получалось. А ведь он даже заморочился, нашёл волчицу. Наивно понадеялся, что хоть сука того же подвида сможет нейтрализовать яд, которым его отравила токсичная
От одних воспоминаний о пережитом стыде Рику становилось дурно. И девка ещё так посмотрела: сначала на вялый писюн, а потом и в глаза. Как будто ничего абсурднее в своей жизни не видела. Понять её можно. Молодой бета-волк, ещё и сорока лет нет, а уже импотент. И не объяснишь ведь, что он — идиот такой, поставил по собственному желанию метку вампирше, с которой больше не хотел иметь ничего общего.
А Донна-то и вполовину так не страдала. Ходила вся разодетая, порой слишком уж провокационно. У него колом стоял от одного взгляда на неё. Хотелось сорвать эти полупрозрачные одежонки и взять её прямо на рабочем столе. Плевать на зрителей, плевать на метку, что тут же заблагоухает на весь участок. Но всё же Рик не животное. Ему полагалось сдерживать свои инстинкты. Пусть и с огромным трудом.
— С днём рождения! — воскликнул Фабиан, дунул в гудок и выстрелил из хлопушки, взорвавшейся облаком конфетти у них над головами. — Вот тебе и стукнуло тридцать девять годиков. Ещё чуть-чуть и можно будет жениться!
— Мы даже в щенячестве не празднуем нечётные дни рождения, — криво улыбнулся он, стряхивая с волос кусочки разноцветной бумаги. — А после двадцати только раз в пятилетку закатываем пирушку.
— Я ему объяснял, что оборотни не настолько безумны, чтобы каждый год в течение четырёхстах лет отмечать факт своего рождения. Но он проигнорировал мои слова, — чопорно поведал Оскар.
— Привет, — хлопнул по плечу ловко просочившийся через щель между ним и дверью старший детектив. Окинул беглым взглядом пол у входа в отдел и мимоходом приказал Фабиану: — Убери за собой срач, любитель вечеринок.
— Какие вы все душнилы... А вот Вэл понравилось моё поздравление!
Отыскав глазами малую, Рик убедился в том, что она сидела со счастливой моськой, пока Марсель ковырялся у неё в волосах, вытаскивая конфетти. Не удивительно, такое поздравление и ему понравилось бы.
— Нет, не понравилось, — напомнил он сам себе и хорошенько взлохматил волосы, очистив те от бумажного мусора. Да и Донны всё равно не было видно. Наверное, она ещё в пути.
— Ну что, есть какие-то новости по ублюдку? — Грос кинул куртку на спинку кресла и подошёл к Аллену, стоящему у карты саларунского континента.
— Нет, после того как упустили на сто двадцать пятой трассе, ведущей к Броуверу, Кэйташи Аоки растворился где-то… — он небрежно обвёл колпачком ручки область с самым большим участком леса в Ксоре, — ... вот здесь — в Марагоновой пуще. Не сказать, что у него много вариантов. Лес крайне густой и труднопроходимый. Вряд ли он пойдёт и к Гранду, чтобы пересечь границу с Лаварией. Думаю, не дурак, понимает, что основные силы мы сгруппировали по тому направлению. Но даже если допустить, что Кэйташи достаточно отчаянный парень… Ну, выйдет он на этот оторванный кусок. Что дальше? Сарису не переплывёшь на самодельном плоте… Нет, туда он точно не сунется.