Отель Страстоцвет
Шрифт:
— Тсс-с, — она хлопнула его по рукам, — я сама…
Нужное надо шептать.
Так, чтобы мужчина вздрогнул и замер. Потянуть верх поло, обрадовавшись поднятым в такт ее движению рукам. Задержаться, так и оставив одежду на нем, открывая лишь губы и подбородок. Что еще необходимо для закрепления эффекта? Поцеловать. Терпко, медленно, обещающе и заставляя желать большего. Да, вот так…
Футболка, высвобожденная из сильных мужских рук, полетела на пол.
Она откинулась назад, в первый раз пожалев о совсем неострых ноготках. Сейчас бы провести ими по чуть подрагивающей груди, сильной и красивой.
Черт, сама
Мужчина улыбнулся, задыхаясь от желания. Ммм, сволочь такая, бесит ее даже!
Алкоголь пока еще не выветрился, и ей захотелось поторопиться. Хотя… пойманного куража, пожалуй, должно было хватить.
И что тут у нас дальше?
Брюки.
Она рассчитала все правильно, ведь пришла-то в номер как раз в тот момент, когда он только вышел из душа и устроился в курительной комнате, в свободной одежде и каких-то явно дизайнерских смешных тапках на босу ногу. Кожа его все еще приятно пахла гелем для душа. Какой хороший мальчик, как подготовился.
Девушка медленно провела носом по его груди, спустилась к животу и подняла голову. Мужчина застыл в ожидании, наблюдая за каждым ее движением.
Она невольно охнула, когда сразу под резинкой мягких стильных брюк натолкнулась на твердый интерес безо всякого белья. Злость от его самолюбия вновь хлестнула ее плеткой-девятихвосткой.
Хорошо, засранец, сейчас ты свое получишь!
Девушка ловко стащила брюки и встала возле кровати, глядя на покорного и волнующегося любителя острых ощущений. И ей даже понравилось: он покорно ждал продолжения. А еще порадовали небритые мужские сильные ноги. Совсем не метросексуал, ставший почти гомиком. И его интерес, смотрящий вверх, ну… ну, просто самый самолет!
Пора было начинать сюрприз.
— Ты не боишься? — голос у нее чуть подрагивал. Ровно как надо.
Мужчина помотал головой, даже не рискнув пошевелиться. Она присела на край кровати и изящно стянула с ноги один чулок.
— Тогда просто лежи и наслаждайся…
Он все понял. И успел испугаться.
Ее руки медленно растянули капрон, словно проверяя на прочность. Мужчину возбуждала сама лишь мысль о том, что он только что плотно облегал ее стройную ножку. Мягкое кружево коснулось его лица, прошлось щекочущим, едва ощутимым ветерком по шее и плотно обхватило запястье. Затем второе. И руки, связанные вместе, через секунду уже были прихвачены к кованой спинке над его головой.
«Вот … умничка», — подумала девушка.
Легкие поцелуи мягким шелком покрыли его шею, подбородок, скулы. Затем она остановилась и посмотрела на него. В глазах туман, желание, загадка. И таинственная улыбка женщины, всецело владеющей ситуацией. Припухшие губы выдавали ее чувственность, ее первозданную женственность. Они звали. Были настоящим оружием соблазнения. Ему безумно хотелось их укусить. И немедленно.
— Ты знаешь… — она села и тихонько, лениво, чуть выгнувшись, спустилась с кровати. — Это не динамо. И не БДСМ, мне не нравится мода. Я покажу тебе, как можно использовать женские чулки. И свои комплексы. Ты же хотел увидеть тайны, живущие в моей голове, да?
В эту секунду ее платье упало вниз медленно и красиво. Как по заказу. А стринги она предусмотрительно сняла и убрала в сумочку
Он не мог оторвать от нее взгляда. Тело девушки теперь, без одежды, выглядело просто роскошно. Идеально до неприличия. Плоский живот, тонкая талия, пропорции, будто нарисованные небесным художником. Смуглая ровная кожа. Крепкая аккуратная задница.
Мм-м, тронуло. Проняло. Задело.
Не скроешь и не спрячешь, если ты наг и возбужден. Собственное тело выдавало его. Блестящими тягучими каплями, медленно потянувшимися вниз. Запахом самца, встретившего самку, сводящую с ума.
Девушка улыбнулась, глядя, с каким трепетом его очень и очень сильный интерес едва заметно вздрагивает, становясь еще серьезнее.
Скромности сейчас были ни к чему. И правильно, что она чуть притушила лампы в изголовье. Их света ему хватило, чтобы дрожать и ждать, желая поторопить события. А ей было достаточно, что он тихо сходил с ума от желания, любуясь совершенной женской плавностью. Но сейчас, не имея возможности взять все-все-все в свои руки, он видел ее той, кем она и была сейчас. Богиней. Афродитой. Пусть и без пены.
— Я твоя Пеппи Один Чулок… — Чуть припухшие губы дрогнули, едва обозначая улыбку. Мужчина на кровати втянул воздух и замер, блестя глазами. — Ты же не против?
Против? Совершенно нет.
Доказательство… оно-то являло очевидное. Когда ее пальцы взметнулись вверх и ущипнули идеальную темную вишню небольшой красивой груди, связанный вдруг шумно вздохнул, глотая пересохшим горлом.
Короткие аккуратные ногти еле-еле пробежали по соседке вишенки, чуть сжав полностью и приподняв. Мужчина облизал губы. Опустил глаза, жадно смотря на нее. На едва выпуклый внизу живот, на немного вытянутый овал пупка, на крепкие бедра. Но девушка не убирала второй ладошки, скрывая главное.
— Так интереснее? — Спросила она, издеваясь. — Когда не можешь взять в свои руки все?
Он кивнул.
Гордо, чуть помедлив, но склонил голову, отвечая словам этой женщины. Вся сила, сосредоточенная в самом низу сухого живота с чисто выбритым лобком, хотела именно взять свое. Хотела так явно, что ему становилось больно. И только где-то внутри, в животе, сладко таились ожидание и легкий страх.
На постели она оказалась неуловимо и мягко, совершенно по-кошачьи. Но он так увлекся ее движениями, что даже не заметил, как девушка вдруг оказалась возле его ног, выгнувшись и намеренно дразня. Качнула двумя мягкими окружностями. Прогнулась, являя его взору очаровательную маленькую ложбинку внизу спины, и наклонилась к… к его сладко стонущему напряжению.
Близко, ближе, совсем вплотную.
Давно уничтоженный котяра посмотрел на нее с надеждой. И диким ожиданием чуда в глазах. С еле сдерживаемой просьбой взять…
Она открыла рот, проводя языком, медленно-медленно, по своей нижней губе… Затем по верхней… И замерла, не смыкая их.
Какими желанными они казались ему оттуда, сверху! Ох, уж эти губы! Поблескивающие, темные, полные, со спрятавшимся за ними таким светлым языком… Схватить бы сейчас ее за волосы, прижать ртом, к тому месту, что следует. Но его руки по-прежнему сдерживала тонкая, легчайшая, но такая прочная сетка чулка. Бедра мужчины дрогнули в отчаянной попытке направить себя к мучительнице.