Открытие Норильска, Урванцев Николай Николаевич

Открытие Норильска

на обложку

Урванцев Николай Николаевич

Шрифт:

Процесс чеканки заключается в том, что точно по размеру взятого зерна в коронке сверлится углубление такого размера, чтобы зерно с медной фольгой вошло в него плотно, только чуть выдаваясь наружу. Затем небольшим чеканом легкими ударами молоточком металл коронки вокруг зерна карбонадо обжимается так, чтобы оно сидело в гнезде плотно. Алмазы в торце коронки и по бокам располагаются в шахматном порядке так, чтобы они обрабатывали всю поверхность без пропусков. Выдаваться из гнезд они должны равномерно, чтобы все работали с одинаковой нагрузкой. При этом в породе выбуривается кольцо, оставляя внутри коронки столбик - «керн», который при подъеме отрывается особым рвателем и служит образцом тех пород, где проходит скважина. Для проверки правильности посадки алмазов достаточно поставить коронку на стекло и слегка повернуть ее с нажимом по оси. Тогда царапины покажут, все ли зерна карбонадо работают и насколько ровно.

Первая же чеканка показала, что Батурин - мастер не очень опытный, но я надеюсь на высокие качества наших алмазов и небольшую нагрузку станка.

В настоящее время алмазное бурение широко ведется у нас в Советском Союзе, причем применяются коронки с мелкими алмазами в сотые и тысячные доли карата. Они заделываются механически, преимущественно металлокерамическим способом, без участия рук, что обеспечивает высокое качество таких коронок.

Через неделю все было налажено. Можно начинать бурение. Работать придется втроем: мастер стоит у станка, регулируя рычагом давление коронки на забой при ее вращении; помощник на насосе прокачивает воду через штанги для выноса шлама от выбуренной породы, и третий человек должен вращать маховик станка вместо мотора. Третьего у нас нет. Снимать кого-либо с горных работ мне не хочется, К счастью, такой человек нашелся. Это долганин Максим Щукин - житель Часовни. Он частенько к нам заглядывает, доставлял мороженую рыбу. Максим согласился стать у станка, крутить его. Дело это нехитрое, но довольно утомительное, хотя в отличие от большинства своих сородичей Максим -человек коренастый и сильный.

Проходка вручную пошла очень медленно - всего 10-15 см в смену, несмотря на то что работаем по 12-14 часов. Такими темпами мы и к осени до рудного тела не доберемся. У нас есть два пятисильных лодочных мотора «Архимед». Один из них и попытаемся приспособить к буровой работе. Для этого надо отнять нижнюю, гребную часть с винтом и водяной помпой, оставив только верх с маховиком, цилиндрами, карбюратором и магнето; на маховике монтировать шкив для приводного ремня к шкиву бурового станка; мотор поставить в специальную раму рядом с буровым станком. Охлаждение мотора водою придется вести самотеком из бака над мотором в бак под ним и периодически их или менять, или переливать воду. Трудностей немало, но мы надеемся их все же преодолеть. Раму из брусьев сделали плотники. Мотор в ней можно перемещать и центрировать.

Встал вопрос о приводном ремне. Сыромять для этого не годится, а более прочной кожи типа подошвенной ни у нас, ни в Дудинке нет. Решили попробовать сплести ремень из шнура, который идет для насадки полотен рыболовных сетей. Его по факториям везде достаточно. Максим Щукин взялся это сделать на Часовне, где ремень сплетут долганки, его родственницы. Шкив на маховик мотора изготовил Богач. Он уехал в Дудинку, собрал там шкив из сухих ящичных досок, расточил его на токарном станке в радиостанции, скрепил с маховиком болтами, отцентрировал и сбалансировал. Через несколько дней все было готово. Ремень сплели очень искусно и прочно, так как Максим знал, для чего он нужен. Мотор собрали, поставили в станок и отцентрировали по шкиву бурового станка. Теперь можно пробовать всю установку. Хороший бензин и масло для мотора есть и у нас, и на радиостанции в Дудинке. Заводить мотор придется от бурового станка вхолостую, так как пусковой ручки у мотора теперь нет. Натянули приводной ремень, Максим закрутил ручку станка, я подкачал в карбюратор бензин, и мотор, раза два дав вспышку, заработал, станок пошел в ход. Это было всеобщее торжество. Осторожно рычагом опустили коронку на забой, Щукин принялся начать насос, и слышно было, как зашуршала, заработала коронка. Манипулируя рычагом, стали пробовать вести бурение на различных режимах нагрузки: при нормальной - мотор хотя и с трудом, но тянул, а как только ее увеличивали, он глох. Конечно, 5 сил для такого станка, как «Вирт», это мало. Но будем осторожны и не станем форсировать проходку. Прокачку воды насосом через штанги в забой придется вести, конечно, вручную.

После нескольких дней мы приспособились к этим не совсем обычным условиям бурения. Внутри вышки стоит большая чугунная печь, уголь для которой подвозит Торохов. Освещаемся мы, как и в штольне, свечами, но надеемся, что, когда взойдет солнце, оно, вероятно, будет давать достаточно света и сквозь брезент. Работали мы в две смены: Батурин с Зенковым и я со Щукиным.