Отпусти меня
Шрифт:
Отличный лайфхак: хочешь избежать разговора о своих проблемах — переведи все стрелки на другого. Я знала, что Дениса доставали все эти жалобы и он правда пропускал их мимо ушей. Но моё женское начало шептало мне, что вдруг у меня будет куда больше шансов докопаться до истины, чем у других. В конце концов, мы с Денисом в каком-то смысле были не чужими людьми.
Но мужчина лишь хмыкнул:
— Даже не пытайся. Я не буду обсуждать с тобой кадровые вопросы. И тем более — Таню.
— Даже так, — протянула я, понимая, что, подобно гончей, напала на нужный след, — То есть ты видишь что-то, чего не замечают остальные. Что-то,
— О чем ты? — Денис попытался прикинуться дурачком, но я не повелась.
Сразу стало понятно, почему он в последнее время стал реже звонить, и когда я отказывалась от встреч — не казался сильно расстроенным. Этот чёртов самец выбрал себе новую жертву.
— Ты запал на неё! — воскликнула я, абсолютно уверенная в своей правоте.
Честно говоря, подобную теорию выдвигала и Даша, но я, видимо, была слишком хорошего мнения о Денисе. Либо наивно думала, что одной пассии на работе ему должно было хватить. Но нет — он оказался не только не самым порядочным мужем, но еще и обладал задатками альфа самца, у которого была цель покрыть как можно больше самок. Какая гадость.
— Что? Ты вообще в себе? — попытался защититься Денис, но это было бесполезно.
С другой стороны — его можно было понять. Таня была красивой девушкой. Натуральной блондинкой, что в наше время было редким явлением. У неё были красивые голубые глаза, которые смотрели на этот мир слегка наивно и, кажется, всё еще верили в лучшее. Большие губы, которые девушка умело подкрашивала яркой помадой. Точёная фигурка, которую венчала реально большая грудь — я со своей единичкой могла лишь скромно стоять в сторонке и радоваться тому, что хотя бы могла спать на животе и не испытывать при этом дискомфорта. Ноги у Тани тоже были что надо и росли, кажется, от ушей. Ну, и еще один бонус — полное отсутствие мозгов. А это мужчины ну очень любили.
Так что на возмущённый тон Дениса я не повелась. Вместо этого я чуть придвинулась вперёд и сказала:
— У меня к тебе тот же вопрос. Ты чем думаешь? Держишь на работе бесполезную девчонку только ради того, чтобы залезть ей под юбку? Ты вообще в себе?
— Всё немного не так, — покачал головой мужчина и с явной неохотой добавил, — Я это вроде как уже сделал.
— ТЫ ЧТО?! — у меня глаза разве что на затылок не ускакали от удивления.
— Тихо ты! — прикрикнул на меня Денис, — Не ори так.
— А ты не шокируй меня подобными признаниями. Погоди, — тут до меня дошло, — Хочешь сказать, что переспал с Таней — и теперь не увольняешь её именно по этой причине? Чтобы иметь возможность и дальше это делать?
— Не совсем, — было видно, что он не хотел продолжать этот разговор, но разве можно было спорить с бульдозером по имени Маша, который продолжал напирать.
И тут до меня дошло. Сразу стал понятен и этот его виноватый взгляд, и нервные подергивания пальцами. Мужик явно попал под некоторую раздачу.
— Ты не хочешь увольнять её, потому что опасаешься, что она накапает твоей жене о вашей небольшой интрижке? — прямо спросила я.
Денис кивнул, а я лишь вздохнула, понимая, что не должна была его жалеть. В конце концов, он был сам виноват в сложившейся ситуации. Я в принципе всегда была противницей измен — когда это касалось
И, тем не менее, мне было его жаль. Я вообще всегда питала слабость к детям и идиотам, которые сперва наламывали дров, а потом не знали, что с этим делать.
— Вот поэтому и нельзя заводить интрижки там, где работаешь и живёшь, — хмыкнула я в итоге, — Потому что это может аукнуться.
— Не забыла, что тоже работаешь здесь? — со смешком поинтересовался мой директор.
— Тут другое дело, — возразила я, — Мы с самого начала всё обговаривали и ты прекрасно знаешь, что я тебе никогда не желала зла. Не считала всё это правильным, но всё же не планировала топить тебя таким вот образом. Мы разделяем работу и личную жизнь. Мне не нужна была от тебя любовь до гроба — лишь малая толика твоего внимания, как мужчины. Но Денис, нельзя же было думать, что все женщины одинаковые. И вот теперь ты мучаешь всю редакцию, потому что повёлся на зов природы. Погоди, — вдруг поймала я одну шальную мысль и нахмурилась, — Ты ведь меня держишь здесь не из-за этого? И повысил не потому, что мы спим?
Денис усмехнулся и покачал головой:
— Нет. Ты здесь, потому что заслуживаешь этого. Ты правда хороший работник, Маша. А с Таней я разберусь. Позже. Но давай вернёмся к тебе. Не увиливай, я же вижу, что тебя что-то гложет. Поделись с другом.
Вздохнув и поняв, что от него просто так не отмахнёшься, я всё же призналась:
— Я встретила Мишу. И, видимо, это повлияло на меня гораздо сильнее, чем я думала.
— Погоди, — нахмурился Денис, — Того самого?
— У меня был всего один мужчина с таким именем, — хмыкнула я невесело, — И тем более — единственный, кого знал ты. Так что да — того самого.
— Эвона как, — крякнул друг, — И что, ты хочешь сказать, что чувства вспыхнули с новой силой, ты влюбилась и прочая канитель?
Я посмотрела на него, как на умалишённого:
— Ты вообще в себе? Нет, конечно. Я сама не понимаю, что со мной. Просто все эмоции как-то обострились, и всё вокруг стало раздражать меня в разы больше, чем обычно.
Чуть подумав и почесав небритый подбородок, Денис заявил:
— Иди домой.
— Прости, что? — моргнув, спросила я, — Ты выгоняешь меня?
— Вроде того, — не стал спорить мужчина, — Ты явно сейчас не в состоянии работать. Возьми отгул. Сегодня пятница, прихвати с собой Дашу, сходите куда-нибудь, развейтесь. А в понедельник возвращайся — и заступай на службу.
— Зачем ты всё это делаешь? Еще и Дашку приплетаешь, — я упорно не понимала логику этого человека.
Просто чтобы вы понимали — он всегда повторял мне, что человек, приходя на работу, должен был, что называется, переобуваться. Домашние лыжи, со своими проблемами, болью и прочим, оставлять за порогом, а в редакции думать лишь о работе. Это был правильный подход и я его полностью разделяла. Первое время после расставания только это мне и помогало выживать — способность «переобуваться». Я проводила на работе дни и ночи, зарываясь в новости и не желая возвращаться к реальности.