Отражения нашего дома
Шрифт:
Малика медлит. Ее глаза, окутанные глубокими тенями, осторожно отдаляются на шаг от солнечного света, просочившегося на пол. Она чего-то ждет.
– Что такое? Чего ты хочешь? – спрашиваю я.
Солнце поднимается все выше и заливает лицо Малики теплыми лучами, подсвечивая ее силуэт. Она шепчет:
– Чтобы меня нашли, пока не поздно.
– Ты потерялась? – уточняю я. – Я должна тебя найти? Но где?
Вопросы остаются без ответа.
По пустому пространству там, где только что стояла Малика, разливается солнечный свет. Я остаюсь одна и внезапно
Кроме одного-единственного слова, врезавшегося в мои плоть и кровь.
Потерялась.
Часть 2
Секрет
– Биби-джан, кажется, я поступила плохо.
– Почему ты так говоришь? Девочка моя, высуши слезки. Скажи, что тебя тревожит.
– Я храню секрет. А мадар говорит, от секретов все рушится. Боюсь, что… Я виновата?
– Во всем, что случилось с твоими родителями, твоей вины нет и не будет, джанем. Понимаешь?
– Но мадар сказала…
– Послушай меня, джанем. Да, от секретов бывает больно, но иногда секреты – это именно то, что объединяет нас. За свою жизнь я успела понять, что секреты, пожалуй, единственное, что уберегает от расставаний.
Глава 8
Кажется, я только на миг закрыла глаза – и вдруг снова стою возле дома падара.
В льющихся с неба розово-золотых лучах тихонько проскальзываю внутрь. Запах варящегося кофе встречает меня, как добрый друг. Из комнаты падара доносится тихий плеск воды в душе.
В полном бессилии я каким-то чудом добираюсь до своего стола. Скидываю очки, массирую виски. За мной тянется след из мелких крупинок засохшей грязи. Падар рассердится, но мне не до этого, потому что перед глазами так и маячит недовольный взгляд Малики.
– Чтобы меня нашли, пока не поздно, – бормочу я и роняю голову на стол. Где? Как? Пытаюсь вспомнить, о чем говорила в Самнере биби-воспоминание, – может быть, в ее словах скрыт какой-нибудь намек. Но чем сильнее я стараюсь сосредоточиться на ней, тем больше подергивается дымкой вся эта ночь. Скоро она станет неотличима от сновидения.
Но я знаю, что это был не сон.
Знаю, почему биби явилась передо мной в том доме.
Чтобы выяснить правду.
Чтобы найти свою одиннадцатую дочь.
Падар удивленно ворчит:
– Почему тут везде гря…
Сворачивает в мою комнату, и я выпрямляюсь, как истукан. Перед глазами снова вспыхивают красно-синие огни, слышатся крики Сэма, я улепетываю с парковки. Пристыженно молчу.
Падар раздраженно откидывает со лба влажные волосы.
– Ты хоть понимаешь, что мне довелось пережить из-за тебя?
– Я могу все объяснить…
Падар перебивает коротким смешком:
– Объяснить? Твой дружок уже все отчетливо объяснил, когда мне
Зажмуриваюсь, потому что мне и вправду очень стыдно.
– Что сказал Сэм? Он…
– Мне плевать на все, что он говорил. А вот на что мне не плевать – на то, что моя дочь пропадает всю ночь неведомо где, творит неведомо что, угоняет мою машину, хотя у нее и прав-то нет! – Падар расхаживает взад-вперед по комнате, сжимая и разжимая кулаки, словно пытается держать себя в руках.
– Если не хочешь, чтобы я садилась за руль, не надо было меня учить, – вполголоса бормочу я.
– Что ты сказала?
– Я…
Прикусываю язык. Лучше не нагнетать. Я и так скольжу по тонкому льду. Когда падар вот так накручен, лучше дать ему выпустить пар.
У него в кармане звонит телефон. Один взгляд – и, ей-богу, его лицо смягчается.
– Алло, – произносит он так нежно, что у меня глаза лезут на лоб. – Как раз думал о тебе. – Он прислоняется к стене, вся его поза становится другой. Ну как после этого не вспомнить о Джекиле и Хайде.
От его улыбки во мне пробуждается что-то глубоко затаенное. Последние остатки сна, которые я еще надеялась урвать с утра пораньше, рассеиваются без следа.
Падар проводит рукой по лицу.
– Вчера вечером мы как раз это обсуждали. Да, знаю. Ты всегда даешь отличные советы.
Я стискиваю кулаки сильнее, потому что неправильно это. Случайные глюки не должны давать советы, вмешиваться, быть в курсе всех тонкостей наших с падаром отношений. Вчерашняя лапша подступает к горлу, потому что перед глазами я вижу только мадар. Темные круги на ее осунувшемся лице. Чувствую, как ей плохо.
А падар улыбается.
Это уже запредельно.
– Пожалуйста, не говори так, как будто меня здесь нет, – громко заявляю я. – Особенно с посторонними людьми, о которых я абсолютно ничего не знаю.
Падар испепеляет меня взглядом, и я замолкаю.
– Мне пора идти, – торопливо говорит он. – Да, я тебя тоже люблю.
Словно кто-то выдернул чеку из гранаты.
– Сара, я изо всех сил стараюсь не сорваться на тебя. – Падар кладет телефон в карман. – Твои ночные выходки меня встревожили. Где ты пропадала всю ночь? Почему вид у тебя такой, будто ты закапывала мертвое тело?
– Я… – Все заготовленные оправдания развеиваются в прах. Под тяжестью доспехов рот сам собой закрывается на замок.
– Что-то произошло между тобой и тем мальчиком? Потому ты и убежала? – Падар раздраженно складывает руки на груди. Проводит ладонями по лицу. – Сара, мне некогда играть в эти игры.
Вопросы падара с трудом доходят до моего сознания, потому что в голове крутится только одна фраза: «Я тебя тоже люблю».
Потому что я помню те времена, когда эти слова предназначались только для мадар и меня. Потому что до сих пор считаю, что никто не заслуживает их больше, чем мадар. Потому что говорить «я тебя люблю» кому-то другому – неправильно. Потому что я до сих пор могу пересчитать мгновения, когда мы были счастливы.