Отрезок пути

Iris Black

– Теперь тебе лучше уйти, – говорит Северус, неохотно опуская руку.

– Время еще есть… – многозначительно замечаю я.

– О чем ты?

– Гарри и Луна сейчас под одной мантией пробираются к башне Рейвенкло. Им минут сорок потребуется, чтобы дойти! Плюс длинная лестница – это еще пятнадцать. А я вышел сразу вслед за ними и оказался рядом с твоим кабинетом! Мы еще успеем…

Его глаза расширяются, когда он понимает, на что я на намекаю.

– Ты с ума сошел! Сейчас?

– Сейчас, – шепотом говорю я и обхватываю руками его лицо. – Сейчас, потому что никакого «потом» может и не быть. Времени мало,

но оно пока есть. Я скучал по тебе. Я хочу тебя… Черт, ну подумай сам! После того, как я уйду, мы, возможно, вообще никогда…

Голос предательски дрожит, а в глазах начинает щипать. Не хватало еще разрыдаться сейчас! Я смотрю на него умоляюще.

Несколько секунд Северус колеблется, не двигаясь с места, а потом вдруг хватает меня за талию и рывком усаживает на край стола. Распахивает изорванную мантию, одним движением расстегивает брюки и резко стягивает их. Я сбрасываю ботинки и окончательно избавляюсь от штанов и трусов, оставив их валяться на полу. С силой дергаю застежки его мантии и слышу, как отлетают пуговицы, с негромким стуком рассыпаясь по полу. Северус впивается в мои губы поцелуем, и я глухо стону, когда его язык проникает в мой рот, и выгибаюсь навстречу. Как же мне не хватало его все это время!

Не прерывая поцелуя, я распахиваю его рубашку, отрывая пуговицы и на ней, и провожу обеими ладонями по его груди, пощипывая соски. Он резко выдыхает, отстраняется и взмахом палочки призывает из шкафа смазку. Я замираю в предвкушении, глядя, как его пальцы погружаются в вязкую маслянистую жидкость.

Северус толкает меня назад, вынуждая улечься на столе. Я подчиняюсь и широко раздвигаю ноги. Он сжимает мой член и глубоко вводит сразу два пальца, задевая простату, и с моих губ срывается что-то среднее между стоном и всхлипом. Мерлин, как же это чудесно!.. И как жаль, что мы не можем позволить себе полностью расслабиться, не думать ни о чем…

– Северус… – выдыхаю я. – Времени мало. Не нужно этого. Просто… просто… не тяни… Я хочу тебя…

Он, чуть склонив голову, смотрит на меня затуманенными от возбуждения глазами, а затем коротко кивает и щедро смазывает зельем подрагивающий член. Я облизываю губы и закидываю ноги ему на плечи. Северус приставляет член к моему отверстию и резко толкается вперед с хриплым стоном.

После долгого перерыва и без должной подготовки это немного больно. Но даже боль меня сейчас радует. Даже по ней я тосковал. Он старается двигаться медленно и осторожно. Это меня не устраивает, и я поднимаю бедра, глубже насаживаясь на его член, и сжимаю мышцы. Северус вскрикивает и содрогается всем телом, его глаза становятся совсем безумными, на лбу блестят капельки пота. Движения все ускоряются, и вот он уже буквально вколачивается в меня, да так, что тяжелый стол шатается и протестующе скрипит.

От острого, почти болезненного удовольствия я полностью перестаю что-либо соображать, и могу только вскрикивать при каждом толчке, извиваться и царапать ногтями деревянную поверхность. Его пальцы смыкаются на прижатом к животу члене, и удовольствие становится практически непереносимым.

Бешеный ритм, одуряющий запах секса, его член и руки, и стоны, музыкой звучащие в моих ушах, – все это перемешивается, взрывается ослепительным фейерверком где-то внутри меня, и я кончаю, орошая спермой его ладонь и собственный живот. Еще несколько движений,

и Северус тоже кончает, выкрикивая мое имя, и почти падает на меня.

Тяжело и хрипло дыша, он прижимается щекой к моей груди. Я провожу рукой по его вспотевшему лбу, зарываюсь пальцами во влажные волосы и сдавленно произношу:

– Это было… крышесносно…

– Да уж… – бормочет он в ответ и с явной неохотой поднимается. – Надеюсь, я не сделал ничего, что…

– Нет-нет, совсем наоборот! Все было потрясающе! – поспешно говорю я, пытаясь сесть. Получается только с третьей попытки.

Северус очищает наши тела и одежду от смазки и спермы, причем рука, сжимающая палочку, заметно дрожит. Затем он застегивает ширинку, внимательно осматривает дыры от вырванных с мясом пуговиц и, возведя глаза к потолку, призывает из шкафа новую мантию. Я хмыкаю и тоже пытаюсь привести себя в порядок. Правда, в моем случае это практически невозможно – выгляжу как самый настоящий беспризорник. Бабушка при виде меня пришла бы в ужас. Хотя если бы она увидела меня сейчас, то пришла бы в ужас отнюдь не из-за грязной и рваной одежды, а, скорее, из-за того, в какой компании и при каких обстоятельствах я ее надеваю.

Переодевшись, Северус возвращается к столу, и я крепко обнимаю его, прижимаясь всем телом и надеясь, что он меня не оттолкнет. Не отталкивает. Обнимает в ответ, перебирает спутанные волосы, прикасается к ключице легким поцелуем, но через несколько секунд все-таки отстраняет.

– Теперь тебе точно пора идти, – хмуро говорит он, и на сей раз мне ничего не остается, как с ним согласиться.

– Что ты собираешься делать? – осторожно спрашиваю я.

– Прослежу за Поттером, разумеется.

– Он будет не рад тебя видеть…

– Какая неожиданность! – фыркает он.

– Северус, я просто не хочу, чтобы ты… ведь он…

– Ну, убить себя я ему не дам, – спокойно перебивает он. – Я же не Дамблдор. Смерть от руки бывшего ученика меня совсем не прельщает.

– Мне кажется, тебе лучше уйти из школы, – неуверенно говорю я.

– Посмотрим, как будут развиваться события, Невилл. Я не первый день живу на свете и сумею за себя постоять, – произносит Северус мягко. – Подумай лучше о себе, ладно?

Я подавляю вздох. Не могу я о себе думать. Слишком боюсь за него. И за своих ребят тоже боюсь. На то, чтобы еще и за себя бояться, ни сил, ни времени уже нет.

Он прикасается к моему локтю и кивает на дверь. Мы выходим из гостиной. Портреты на стене притворяются спящими и делают вид, будто не заметили нашего появления, и за это я им благодарен. Дамблдора, как обычно, нет на месте, хотя я успеваю увидеть мелькнувший в портрете краешек мантии. Впрочем, возможно, мне это просто показалось.

Возле двери я останавливаюсь, переминаюсь с ноги на ногу и мучительно пытаюсь подобрать какие-то подходящие слова. Ненавижу прощаться. Но и просто так уйти не могу.

– Северус… я… я хотел сказать тебе… ты… я… – нерешительно начинаю я.

– Тссс… – прерывает он, качая головой, и прижимает палец к моим губам. – Молчи. Ты уже давно мне все сказал, Невилл. Теперь иди, хорошо?

Я киваю, но не двигаюсь с места. Ноги как будто начали жить своей жизнью и приросли к полу. И глаза – они тоже меня не слушаются и смотрят в упор на его бледное, усталое, такое родное лицо, и отвести их мне не удается.