Отрезок пути

Iris Black

– Знаешь, Невилл, я его и один донесу, – заявляет Оливер, когда мы заходим в замок.

Видимо, мое состояние не осталось незамеченным. Я киваю, и он закидывает Колина на плечо.

Я прислоняюсь к дверному косяку и несколько раз глубоко вздыхаю, пытаясь унять дрожь и не хлопнуться в обморок. Надо возвращаться и перенести в замок всех остальных, пока Волдеморт снова не начал активные боевые действия. А потом… потом жертв будет еще больше. В этот раз он не прервет бой, чтобы дать нам время зализать раны. Ему нужен Гарри, и пока он его не получит,

не отступится.

Я понимаю это очень хорошо, но почему-то не боюсь. Совсем. Мне только хочется, чтобы мы все – вся наша армия – собрались вместе и в последний раз взглянули друг на друга. А еще больше мне хочется оказаться рядом с Северусом, обнять его, почувствовать вкус его губ, вдохнуть запах его тела, сказать ему, как сильно он мне нужен. Но нельзя, и с этим приходится мириться. Всю свою жизнь мне приходится с чем-то мириться. И нет этому конца.

С трудом я отлепляюсь от косяка и снова выхожу на улицу. Сворачиваю налево от крыльца и, пройдя несколько шагов, обнаруживаю очередное тело. Кажется, сокурсник Луны…

– Невилл… – раздается вдруг из пустоты голос Гарри прямо у меня над ухом.

– Гарри, у меня чуть сердце не выскочило! – укоризненно говорю я, пытаясь отдышаться.

Как я умудрился не заметить его присутствие? Наверное, слишком глубоко погрузился в свои размышления… А может, они были не такими уж моими?..

– Куда ты собрался один? – настороженно спрашиваю я, пристально вглядываясь в его лицо и пытаясь понять, что творится в его лихой голове.

– Так нужно по плану, – уклончиво отвечает он.

По плану Дамблдора, ага. Тоже мне, успокоил. Я ведь не забыл этот заговор молчания Северуса, Финеаса и Хелли, в соответствии с которым они так и не объяснили мне, что такого плохого старик сделал герою магического мира и моему, между прочим, другу.

– Ты ведь не собираешься сдаваться? – на всякий случай уточняю я.

Гарри слишком благороден, ему вполне может прийти в голову пожертвовать собой ради нас. Но ведь это ничего не изменит. Лучше сражаться до последнего всем вместе, чем жить при пожирательском терроре.

Но ведь какой-то план действительно есть. И Северусу о нем известно. И заключается он не только в уничтожении хоркруксов, из которых осталась одна только змея, но и в уничтожении самого Темного Лорда, которого не так уж просто убить. И в тех воспоминаниях, которые сейчас лежат сейчас у меня в кармане, наверняка содержится какой-то ключ. Вопрос только в том, получил ли их Гарри. Выглядит он, как человек, который знает, что делает, но где гарантия, что он действительно знает, а не просто вбил себе в голову, как это с ним часто бывает?

– Конечно, нет, я иду не за этим, – легко отвечает Гарри.

Слишком легко, чтобы я мог ему поверить. Он никогда не умел лгать. Или мне это только кажется из-за нашей связи? Я собираюсь было возразить, но он неожиданно спрашивает:

– Невилл, ты знаешь змею Волдеморта? Ее зовут Нагини…

– Ну да, знаю… и что?

– Ее нужно убить. Рон и Гермиона знают об этом, но если…

Я

забываю обо всех своих возражениях и стараюсь не показывать удивления. Змея – это просто змея. О хоркруксах я знать не должен. Значит, сейчас Гарри отправился не просто по делу, а непосредственно к Волдеморту. И, судя по всему, это явно не дурь. Я пристально смотрю в его зеленые, как трава, глаза и пытаюсь прочесть то, что в них скрывается. Боль… решимость… обреченность… страх… надежда… Я не понимаю, какие из этих эмоций принадлежат мне, а какие – ему.

В одном я уверен точно – он знает. Он действительно знает, что нужно делать. До этого они все, хоть и следовали плану, но двигались на ощупь. Сейчас все иначе. Значит, и воспоминание он точно видел. А раз Северус сумел его передать, значит, он жив.

Странно только, что Гарри именно ко мне с этой просьбой обратился. Возможно, почувствовал что-то. Или Северус и меня в воспоминаниях показал… Да нет, это вряд ли. В этом случае Гарри вел бы себя по-другому.

– Ладно, Гарри, – я стараюсь говорить спокойно, словно не понимаю до конца серьезности происходящего. – Ты сам как?

– Нормально. Спасибо, Невилл.

Он собирается было отправиться дальше, но я хватаю его за руку.

– Ты же понимаешь, что мы продолжим сражаться?

– Да, я…

У него прерывается голос. Еще бы. Он ведь наверняка винит себя в том, что здесь происходит. Да и Волдеморт изо всех сил старается убедить его в этом. Но ведь не в Гарри дело. Точнее, не только в нем. Если бы не было у нас никакого Избранного, мы бы все равно сражались до последнего. Ради близких, ради самих себя. Мы и сейчас не только и не столько ради Гарри сражаемся. Для тех, кто почти не знает его, он, скорее, символ, чем живой человек. А вот друзья, родственники – они живые. И их хочется защитить.

Хлопнув Гарри на прощанье по плечу, я снова склоняюсь над рейвенкловцем. Если он действительно направляется к Волдеморту, скоро нас накроет новая волна. Значит, нельзя терять ни секунды.

Подхватив паренька на руки, я на удивление быстро пересекаю двор и добираюсь до Большого зала. Словно Гарри поделился со мной частью своих сил. Или это я сам, глядя на него, сумел взять себя в руки.

Я осторожно кладу мальчика рядом с Мэнди и перевожу дух. Оглядываюсь по сторонам, прикидывая, много ли народу мы еще не нашли, и встречаюсь взглядом с Лавандой, которая стоит рядом с телом Колина.

Ее переломы мадам Помфри уже срастила, и выглядит она относительно неплохо, не считая струящихся из глаз слез. Я подхожу к ней и осторожно прикасаюсь к плечу.

– Невилл, я… я не знаю… я… – она судорожно всхлипывает.

Я обнимаю ее за плечи и прижимаю к себе.

– Ты не виновата. Это я не должен был тебя оставлять…

– Нет, я виновата! – яростно возражает она. – Мне кажется, что он был в Выручай-комнате, когда я уходила. Но я не уверена… А должна быть уверена, понимаешь?! Он мог сбежать по дороге, мог – пока мы разговаривали. Я не уследила, и вот…