Отрок (XXI-XII)
Шрифт:
– А муж?
– Медведь заломал, осенью четыре года будет…
– Кхе! А хозяйство большое?
– В том году семь поприщ земли подняли, две коровы, две лошади, мелкая скотина. Хозяйство справное было, к дочери сватались уже.
– Кхе! И все - без мужика?
– Так дети почти взрослые, помогают.
– А сама-то, чай, не из Куньего?
– Нет, я сама с лесного хутора, изверги мы.
– И из какого же рода изверглись?
Женщина впервые за весь разговор смутилась, опустила глаза.
– Может, помнишь: отец
– Эко ты время вспомнила, сама-то еще и не родилась, поди!
– Я уже на хуторе родилась. Мы еще до того из рода ушли, но разговоров много было, боялись, что и нас найдете.
– И чего ж именно ко мне захотела?
– А чем ты плох? И стряпня моя тебе по вкусу пришлась…
– Кхе! Умно… ответила. Добычу у нас жребием распределяют, но… М-да, ежели челобитье свое перед обществом повторишь… повторишь?
– Повторю!
– Ладно, я к тебе еще по дороге подъеду, поговорим. Благодарствую, Листвянушка, покормила вкусно, поговорила ласково… ступай.
Листвяна быстренько прибрала посуду и ушла, а дед как-то очень уж задумчиво проводил глазами ее удаляющуюся фигуру.
"А- я-яй, сэр, оказывается и на лорда Корнея блесну найти можно. А собственно почему бы и нет? Деду еще пятидесяти нет, а вдовствует уже вон сколько лет. Но баба-то какова! Так сориентироваться, сработать на контрасте! Между прочим, так, ведь, и не ответила: почему к Корнею просится. Наверняка уже вызнала, что он вдовец, что он тут главный… Ну, деда, не теряйся, никто не осудит, наоборот, завидовать станут! Да! Я же обещал за Афоню походатайствовать!".
– Деда, Лука весь дозор доли лишил.
– начал Мишка.
– Угу.
– Так, несправедливо же! Они засаду заметили, вас предупредили.
– Десятнику видней.
– Деду затронутая внуком тема явно не нравилась.
– Я Афоне обещал словечко замолвить.
– Вот и замолвил, обещание выполнил.
– Деда! Лука же их не за провинность наказал, а за свой собственный страх. Испугался, что меня убьют, а ему перед тобой ответ держать. Не честно так!
– А мне, за два дня, два раза тебя хоронить честно?
– Взорвался криком дед.
– Лука их за свой страх наказал, а я, за свой страх, их миловать не буду!
Внук помолчал, ожидая, что дед скажет еще что-нибудь, но не дождался. Просить за дозорных и дальше было бесполезно и Мишка решил зайти с другого бока.
– Деда. Я в дозоре четверых ворогов завалил. Мне доля в добыче, хоть какя-нибудь, положена?
– Нет, ты не ратник.
– Ладно, а за тех, кого мы на дороге побили?
– За тех - да, дело семейное, между собой делим.
– Могу я ту свою долю, на одну холопскую семью обменять?
– Доля твоя, но распоряжаюсь ей я. Ты мал еще, нет твоей воли и нет у тебя права. А я ничего обменивать не собираюсь!
– Но я слово лисовиновское дал!
– Мал ты еще родовым словом обещания давать!
Дед
– Значит, нет?
– Да уймись ты! Забот у меня мало, ты еще со своим Афоней!
– Я, все равно, что-нибудь, придумаю!
– Придумывай, на здоровье! Заодно еще можешь подумать и над полезными вещами.
– Над какими?
– А вот над такими. Те лазутчики не в исподнем поверх доспеха были, а в специально сшитой белой одежде. Это - раз! Тот, которому ты хребет перебил, признался, что им велено, если не смогут волхва освободить, убить его. Это два!
– Кем велено?
– Не сказал - помер. Двое из них за нами идут, но осторожно, подстеречь не выходит. Это - три! А еще один куда-то убежал, может, за подмогой. Это - четыре. А у меня на руках толпа, обоз и меньше четырех десятков охраны. Ну, как? Еще и Афоню мне на шею повесить хочешь?
– Ну, раз ты велел подумать, то я думаю, и вот что выходит…
– Ну-ну?
– Волхв знает что-то важное, чего нам знать, ни в коем случае нельзя, потому и велено его убить.
– Мудро! Я и не догадался!
– Дед был - само воплощение сарказма.
– Погоди! Лазутчик помер и не сказал: кем велено. А Белояр помер и не сказал: куда народ вел. А если он их вел к тому, кто велел волхва убить? Если эти - в белом - должны были Белояра встретить? Не встретили, волхва не выручили и не убили, осталось их всего трое, да и то - один раненый. Вот тебе бы поручили встретить толпу людей и привести в нужное место, а их кто-то перехватил. Отбить ты их не можешь, мало вас, а тайна - куда и кому их вести надо было - может открыться. Что бы ты сделал?
– Так. Выходит, они должны были в Куньем городище заночевать, а оттуда их забрали бы те, которые в белом? И куда-то увели бы. Мы между ними встряли… нет! Это те, кто от Иллариона ушел, не утерпели, захотели посчитаться. А для "белых" все это неожиданно оказалось. Они сходу сунулись - не вышло. Теперь один побежал докладывать, а двое следить остались. Кхе! Тогда понятно! Надо в Ратное побыстрее добираться, пока тот не смотался, куда надо, и подмогу не привел. А уж в Ратном-то…
– Помог я тебе, деда?
– Да, про Белояра я не подумал.
– А ты мне поможешь?
– А зачем? Сказал, что сам придумаешь. Вот и думай.
Снова по лесной дороге медленно тянется санный обоз. Подмерзший за ночь снег снова "поплыл" на солнечных местах, того и гляди начнут появляться проталины. Но впереди небо уже затягивается снеговыми тучами, прогноз Ильи подтверждается, но обозу от этого легче не станет - мокрый, липкий снег завалит дорогу, сани начнут в нем вязнуть вытягивая из лошадей последние силы.