Отрок (XXI-XII)

Красницкий Евгений Сергеевич

–  А если не пойдут?
– Кто задал вопрос Мишка разобрать не успел. Дед, с высоты седла, возможно и у видел вопрошающего, но обращался по-прежнему ко всем сразу:

–  Возьмем силой! Мы эту землю отвоевали, теперь пора становиться на ней хозяевами. Или будут платить дань, или будут давать людей! Мы их защищаем, пускай платят! А особо упорным - пример Куньего городища!

Собравшиеся одобрительно загалдели, идея явно пришлась по вкусу.

–  Молчать!
– Гаркнул дед.
– Я еще не закончил!

Тишина наступила мгновенно.

–

 Второе. Тын и вообще все строительство. О сроке договорились. На работы выходить всем! Кто будет отлынивать, выгоню из села на все четыре стороны! У кого есть холопы, выведете на работу ровно половину, включая баб. А чтобы пример показать, беру на себя строительство угловой башни. Пора уже вместо тына валы насыпать и башни поставить.

–  Э, Корней Агеич!
– Подал голос староста.
– Прости, что перебиваю…

–  Чего, Аристарх?

–  Я вот что подумал: угловые башни на себя могли бы другие взять. К примеру: Степан-мельник, Касьян с Тимофеем, Кондрат - им по силам. Ну, и я, раз уж такое дело, тоже мог бы. А тебе уж тогда проездную надвратную башню надо строить.

–  Кхе! Ну… могу и надвратную. Потом с тобой вдвоем сядем и все сочтем: кому - сколько. Все понимаете, к чему дело идет? Городок у нас получается! А потому, будем ставить и посад. Перво-наперво, вынесем за стены мастерские. Мельница у нас и так там, и ничего - стоит, работает. А если кто захочет внутри мастерскую оставить, пусть платит в сотенную казну. Но кожемяк уберем непременно - больно уж промысел у них вонюч.

Последнее замечание сотника снова вызвало одобрительный ропот - кожевенные мастерские смердели нещадно, особенно летом.

–  Ну, и третье.
– Продолжил дед.
– Твердость в вере и насаждение христианства. Начнем с себя! С тех, кто в церковь аккуратно не ходит, на исповеди и у причастия бывает от случая к случаю, буду брать виру! Так же и с тех, у кого холопы больше года живут и до сих пор не окрещены. И делу - польза, и казне нашей - прибыток! Всем все понятно? Кому непонятно, тому потом объясним, а теперь, Аристарх, пора жребии тянуть! Начинай!

Аристарх поднялся с лавки и торжественным голосом произнес:

–  Отрок Михаил! По обычаю, пращурами заведенному, раз уж ты так отличился, что воинскую долю получаешь, тянуть тебе жребий первому, чтобы другим пример был и у тебя стремление появилось в первые люди выйти. Подходи!

Мишка неловко опираясь на неудобные костыли, подошел к столу.

–  Рухлядью или душами?

–  Душами.

–  Бери вот из этого кувшина, да не копайся, бери верхний.

Мишка вытащил деревянный кругляш с выжженной на нем цифрой XXIV.

–  Двадцать четвертая доля!

–  Корней Агеич, подходи…

"Поздравляю Вас, сэр, вы только что присутствовали на произнесении тронной речи. Да какой! Лорд Корней, без преувеличения, гениален! Сначала посрамлен и унижен "лидер оппозиции", потом заявлена неукоснительная верность традициям и обычаям. И после всего этого реформы!

Ратников, вроде бы, берем со стороны, но обычая не нарушаем - родня. Село, вроде бы, расширяем, как договорились, но на самом деле строим город. Христианство продолжаем насаждать, но как! С использованием экономических рычагов и внедрением идеологического надзора. И это только то, что лежит на поверхности!

А самое- то интересное то, на что никто и внимания не обратил. Плата с владельцев мастерских -в казну, штрафы с нерадивых прихожан - в казну, а дань с окрестных селений? Про казну - ни слова! Никто и не заметил, но, наверняка же, дед не случайно оговорился!

И еще один очень интересный момент, который пока никто не оценил. Пополнение за счет родни по женской линии! "Пимен и компания" переженились между собой - внутри своей замкнутой группы, поэтому пополняться им будет неоткуда. А те, кто сможет "поставить под ружье" родню из местного населения, очень быстро начнут набирать силу и влияние.

И, наконец, третье. Небрежно, как бы между делом, официально заявлено восстановление Младшей стражи, и назван ее командир. И ни у кого даже никаких вопросов не возникло, настолько дед это провел гладко и естественно!

Что же получается? На словах дед стеной стоит за сохранение обычаев, формально все тоже, вроде бы, правильно, а на деле все переворачивается с ног на голову. Предпринимателям дед организовал сразу две проблемы: плату за землю, занимаемую мастерскими и плату за холопов, не обращенных в христианство в течение года. Тем же, кто предпочитает предпринимательству воинское дело, дается возможность не только набрать себе подчиненных, но и самым радикальным образом изменить соотношение сил в свою пользу.

Плюс к этому - Младшая стража превращается в учебный центр для тех, кого дед туда допустить пожелает, а остальные высококачественного обучения не получат. В результате, через десяток лет, а то и раньше, у деда под рукой будет такая сила, что спорить с ним не решится никто. Ни в самом Ратном, ни в округе.

Налицо смена типа управления - от рефлексивного к следящему - нейтрализация дисфункций, сосредоточение функций. Но этого в нынешней ситуации мало, надо еще…".

–  Михайла!
– Раздался над головой голос деда.
– Вон, Роська сани подогнал, садись, поедем людишек забирать.

–  Деда, я одну семью Афоне отдал. Ругаться будешь?

–  Кхе!
– Было заметно, что дед пребывает в хорошем настроении.
– А то я не догадался: о чем вы там шептались! Надо бы тебя, конечно… да, ладно. И этих-то пристроить. Ты хоть подсчитал, сколько народу у нас теперь поселится?

–  Ну, пять семей родни, сорок семей тебе на двадцать долей пришлось, еще две семьи - доля дядьки Лавра…