Отставной диверсант
Шрифт:
– Ну да, – кивнул Славомир с сарказмом. – А лужу крови просто не додумались убрать?
– Может быть, примитивно в темноте не увидели. А может, специально оставили, чтобы следы запутать или поглумиться над нами. Но, так или иначе, у меня есть и другие теории.
– Вещай, теоретик, – сменил личину суровости на улыбку Славомир.
– Второй вариант – вживленная в его тело система самоуничтожения, – приободрился Пележ. – Может быть, через какое-то время после гибели бойца, срабатывает мина и разносит тело в пыль. Мы уже столкнулись с тем, что на мозгах тех, кого задержать удалось такие блокировки стоят, что при попытке получить информацию, они Богу души отдают. Так что может помешать капсулу с доброй взрывчаткой вживить. Даже пользы больше. Взяли бы мы его вовремя, так еще и вместе с ним на небеса…
– А, почему же другие не взрывались? К тому же, ты что, не представляешь, какой там срач был бы, если бы его тело так доброй взрывчаткой распылили? А шум? В той шахте эхо как в пещере. Любой выстрел услышали бы, а тут не выстрел, тут тело здоровенного кабана в пыль… Нет, это абсолютно
– Хорошо, вторую версию пока отложим как недоработанную, – продолжил лейтенант, нисколько не смутившись. – Теперь версия третья. За годы простоя этого завода тут появилось множество самых странных проявлений жизни. Ученые Новомосковского исследовательского института даже отдел специальный создали по изучению вновь возникающих в нашем государстве форм жизни. Как называется не помню, да и неважно это в нашем случае. В заброшенных уровнях то новое растение появится, то зверь какой-нибудь мутирует на брошенных химических веществах или фоне от незаконсервированного оборудования. Собак странных тут встречают, крысы размером с собаку… Отчего не допустить, что вполне могла завестись стая таких здоровенных крыс. А то и вовсе мутанты какие-нибудь выродились ни на кого не похожие. А кушать-то им всем чего-то надо.
– То есть, ты предполагаешь, что кто-то его уволок как добычу? – задумался Зенин, которому как раз эта версия показалась наиболее вероятной из всех высказанных лейтенантом.
– Отчего же не предположить именно так, – развил мысль Ильнур. – Может там крысы мутанты размером с лошадь? Раз были с крупную собаку, значит, растут от чего-то. Да и с собаку вполне хватит, если их целая стая. Вот и уволокли. А-то и вовсе, прямо на месте сожрали. И косточек могло не остаться.
– Ну, эта идея не намного лучше предыдущих, – искренне похвалил капитан. – А последняя?
– А последняя версия заключается в том, что он вполне мог сам подняться и уйти, – выпалил Ильнур.
– Ты что, книжек фантастических перечитал? – с сомнением посмотрел на своего заместителя Славомир.
– А что здесь фантастического? – возразил Пележ, который про себя как раз и склонялся к этой последней версии, оставляя еще место для самой первой. – Если мы принимаем идею испытаний, то почему не допустить, что федералы вовсе не человека создали. Все государства всерьез работают над программами создания киборгов, которые были бы неотличимы от людей ничем внешне. До этого момента ни у кого реальных моделей не существовало. Роботов разного калибра и формы вдосталь. Они повсюду работают – и в армии воюют, и в гражданской жизни впахивают. Но, робот – это все же тупая машина, какими процессорами его не напичкай. Он тупо программы выполняет, хоть иногда и кажется, что он живой. А вот настоящего киборга с интеллектом как у человека и чувствами, да еще и внешне идентичного, пока нет ни у кого, вопреки всем стараниям. А вдруг федералам удалось все же сделать это? И где тогда можно испытать модель киборга лучше, чем в боевой или диверсионной операции? Ведь основной потенциальный потребитель такой продукции наверняка военные ведомства и службы государственной безопасности.
Капитан Зенин всерьез задумался над словами лейтенанта. Вся ситуация вполне располагала к тому, чтобы в своих размышлениях пойти именно таким путем. Исследования действительно ведутся человечеством давно. И если бы не Всемирная Война, наверняка полное внешнее подобие человека давно было бы создано. Да и сейчас ученые умники настолько близки к победе, что ничего принципиально фантастического в этой идее действительно нет. Тогда сразу же находится логическое объяснение тому, как вел себя этот последний диверсант. Такой живучести, ярости и силы просто не могло быть у нормального, пусть и хорошо обученного человека. А реакции… При просмотре снятого на строительной площадке материала, Зенин заметил одну едва заметную особенность поведения беглеца, которую не уловил даже Пележ. Да и видна эта особенность была только до тех пор, пока несколько метких выстрелов не ослабили реакции беглеца. Выпавший из окна третьего этажа гигант, расправившись с собаками и убегая потом в сторону шахты охладителя, уклонился от нескольких выстрелов, словно предчувствовал куда попадет пуля или хотя бы с какой стороны она прилетит. Чем больше Славомир размышлял над словами своего помощника, тем сильнее сгущались тучи плохого настроения в его голове. В памяти всплыли последние противоречивые и весьма поверхностные строки сообщений агентов о состоявшемся контакте людей с представителями иных миров. По всему выходило, что даже самые настоящие боевые действия кое где уже состоялись. И чуть ли не война идет на удалении от Земли. Флоты Евразийской Империи постоянно уходят в какие-то дальние полеты, куда угнали уже несколько мобильных ремонтных верфей. Можно, конечно, это все принять как экспансию имперцев в неосвоенные районы, где удалось им отыскать подходящий для жизни мир или миры. Но, вдруг они, не открывая тайн другим, не колонизируют, а напротив, отбиваются от сторонней агрессии. И отчего, к примеру, этому странному диверсанту не оказаться как раз разведчиком из этих чужих миров, который с хода исследует потенциальный плацдарм…
– С версиями все ясно, – принял, наконец, решение Славомир. – Основные силы пускай расходятся. Нам лишние наблюдатели не нужны. Справимся собственными ресурсами. Так что давай, запроси всю доступную нам команду нашей силовой поддержки. И собери весь отдел на стройке. Пусть не светятся. Куда он там полз? К охладителям? А что там дальше?
– Лабораторный комплекс, – немедленно доложил Ильнур.
– Вот там и соберем всех. Выбери лабораторию попросторнее, и организуй там все необходимого
Острая обжигающая боль бичом хлестнула по сознанию, заставляя его вынырнуть из уютной тьмы. Малыш открыл глаза и сразу же увидел крысу, размером с большую кошку, вцепившуюся острыми, словно бритвы зубами в его предплечье. Он глухо заворчал, ощущая смертельную слабость во всем теле, но этого звука хватило для того, чтобы испугать хищника подземелий. Крыса едва слышно недовольно взвизгнула и, злобно щерясь, затрусила прочь. Малыш с трудом перевернулся со спины на бок, пытаясь разглядеть что-то в полумраке. Медленно зрение восстанавливалось, а окружающее обретало четкость. Не пытаясь до поры шевелиться, Майкл медленно поворачивал голову, осматриваясь. Он лежал в темной захламленной комнате и точно знал, что никакого источника света здесь нет. Но, в то же время, он отлично видел крысу, а теперь был в состоянии достаточно неплохо видеть силуэты всех наваленных в комнате предметов. Он только отметил эту странность, но обдумывать ее сейчас просто не мог – скорее всего, покойники чувствуют себя значительно лучше. Поэтому он опять закрыл глаза, забываясь болезненным, но жизненно необходимым для него сейчас сном…
Сколько длилось забытье, Малыш не знал, но, проснувшись, ощутил себя значительно лучше. Только липкая жуткая слабость паутиной опутывала все его тело. Крыса вернулась и даже не одна. Майкл заметил неясное движение, услышал звук скребущих когтей. У хозяев этих заброшенных помещений, по всей видимости, были в отношении его совершенно определенные и очень серьезные гастрономические планы. Никсон не шевелился и даже закрыл глаза. Для того чтобы «видеть» окружающее Майклу совсем не обязательно было использовать свои глаза. Крысы осмелели, приближаясь вплотную к распростертому в их охотничьих угодьях телу. Острые зубы впились в ладонь и тотчас разжались. Зверек отскочил, выжидая проявлений реакции на первый легкий укус. Но ничего не происходило, а запах крови из свежей ранки на ладони пьянил, отметая всяческие иные чувства. Крыса ринулась вперед, примеряясь к месту для укуса поудобнее, но в тот же миг широкая ладонь метнулась навстречу, обхватывая голову зверька. Едва слышно хрустнули кости черепа, крыса, пару раз конвульсивно дернувшись, затихла. Малыш с рычанием рванул зубами теплое мясо, сплевывая шерсть и ощущая с каждым глотком пищи наполняющую тело силу. Остальные крысы, напуганные участью товарки, сбежали окончательно, решив поискать менее опасную жертву. Но Малыш и так не стал бы дольше охотится за ними. Проглоченное крысиное мясо и кровь творили в его организме чудеса – он смог подняться на ноги без риска рухнуть от слабости. Силы стремительно возвращались, и теперь нужно было подумать о выполнении задания. Раны, полученные во время недавнего бегства, затянулись, кости срослись, гематомы и кровоизлияния рассосались… «Со мной что-то очень сильно не так» – промелькнуло в голове Никсона, но он отогнал эти мысли, решив вернуться к ним позже. Да и зачем ломать голову над хорошим? Хорошее надо просто принимать таким, как оно есть, а не заморачиваться, словно это серьезная проблема.
Майкл потянулся до хруста в сухожилиях и ощутив себя уже полностью здоровым. Это тоже стоило обдумать, но думать обо всем он будет позже, если сумеет выполнить задание и выбраться отсюда.
Большой зал какой-то древней лаборатории как нельзя лучше подошел для размещения трех с лишним десятков людей. Обитатели этого полевого лагеря являлись, несомненно, одной командой, но очевидно делились на две группы. Первая состояла из разномастных мужчин и женщин, облаченных в гражданскую одежду и выглядевших словно сотрудники офиса какой-нибудь солидной коммерческой компании. Вторая, более многочисленная группа, представляла собой единообразное подразделение облаченных в одинаковую форму, да и выглядящих словно близнецы, мужчин, которыми руководил сержант. Помимо униформы, принадлежность их к силовому ведомству, выдавала многочисленная экипировка и оружие, с которым бойцы не расставались ни на миг. Словно муравьи, они были подчинены не требующим обсуждений процессам – наблюдатели и часовые четко несли службу, потом сменялись товарищами и шли отдыхать или есть принесенный с собой сухой паек. На одном из длинных лабораторных столов расположился оператор группы спецназа, разложивший и подключивший свое оборудование. Пара больших стальных чемоданов сейчас объединились кабелями и мерцали двумя выдвинутыми из их недр экранами. Недавно четыре двойки бойцов спецназа вернулись из подземных ярусов. Очень далеко заходить не решились, но приличную часть нижних этажей бегло осмотрели, расставив заодно повсюду датчики движения и массы. Едва подключили переносной терминал системы контроля доступа, как схематично изображенные на одном из больших экранов коридоры ожили движением – разные объекты сновали по нижним ярусам, охотясь друг за другом или занимаясь какими-то своими, одним им известными делами. Второй экран оставался пока черным неактивным квадратом.
– Слухи не врут, – удивленно воскликнул Пележ, заглядывая через плечо Зенина на монитор. – Такая на удивление активная жизнь в подземельях. Это даже больше, чем я ожидал.
– Все цели не более сорока килограммов весом, – проинформировал оператор безразличным тоном. – Ничего похожего на нашего клиента.
– Он придет, – уверенно отрезал капитан Зенин. – Я спинным мозгом чувствую, что он к нам придет. Главное не пропустить этот момент.
– Не пропустим, – усмехнулся оператор. – У меня выставлен порог подачи тревожного сигнала на уровне семидесяти килограммов. Хоть ваш дружок и весит много больше, но, лучше перебдеть, чем недобдеть.