Отступление
Шрифт:
Совершенно не вдохновившись пейзажем, Георгий проворно захлопнул створки. Что, впрочем, уже не спасло от ворвавшегося внутрь холода.
– Товарищ... как по имени?
– растягивая слова, пробормотал Георгий, щурясь на залитый серебром мир в узкий круг иллюминатора. С раздражением, не предвещающим вовсе ничего хорошего, чего, увы, пилот просто не мог знать.
– Вадим...
– отозвался лейтенант, настороженно подглядывая из-за плеча Геверциони.
– Так вот, товарищ Раевский... А мы где, собственно, приземлились?
– спросил генерал медленно обернувшись, пристально глядя пилоту в глаза.
–
– после секундной заминки ответил Вадим. С совершенно непробиваемой невозмутимостью. При этом выражение лица сделалось услужливо-искренним.
– Та-а-ак!...
– насилу сдерживаясь, Геверциони вздохнул глубоко и, по-возможности, медленно.
– Павлины, говоришь? Хм... Ты капитанские-то погоны не примеряй пока, счастливчик, не примеряй. Рановато... Попробуем в обход - методом исключения. Мы не на Аляске хотя бы?
– Никак нет. Даже в не Гренландии!
– Уже легче...
– Геверциони, с деланным облегчением вздохнув, продолжил.
– Вот что, герой, ты учти: я ведь чекист. Тот самый, который кровавый палач, сатрап, деспот и самодур. То есть очень недобрый дядя. А ты здесь мозги пудришь... Плохо кончится, родной. Осознал?
– Так точно!
– браво отрапортовал Раевский - Разрешите доложить, товарищ генерал-майор НКГБ?!
– Докладывайте, товарищ лейтенант. Но предупреждаю: еще одна острота и ты здесь остаешься на пожизненный контракт. Догадываешься, зачем?
– Так точно!
– Орёл! Теперь докладывай.
– Слушаюсь, товарищ генерал-майор! Докладываю: приземлились на Родине - координаты 60®17' северной широты, 72®83' восточной долготы. Разброс посадки капсул, учитывая погодные условия - до трех километров.
– Значит, к северу от нас сейчас Нижне... Нефтеюганск?
– Так точно.
– А вот это плохо, мой дорогой покоритель небес. Ты пеленг включил?
– Да...
– Так... Комплект карт есть?
– Откуда?
– Раевский недоуменно пожал плечами, удивляясь самой постановке вопроса.
– Молодежь...
– Геверциони возвел очи долу, тяжело вздохнув.
– И чему вас вообще учат? Удивляюсь, как вообще погоны получил...
Собираясь с мыслями, генерал прикрыл глаза. Так постоял с десяток секунд беззвучно, тихо покачиваясь на каблуках взад-вперед. Раевский исключительно из солидарности - а заодно и инстинкта самосохранения - тоже притих.
Затем внезапно, пронзительно скрипнув подошвами, так, что лейтенант даже вздрогнул - разве что не подпрыгнув на месте, Геверциони резко повернулся на месте. Скорым шагом пройдя в кабину, он все будто невзначай проверил самочувствие Соболевской. Девушка уже совершенно безмятежно посапывает, умостившись в глубоком кресле. Нескольких минут покоя хватило, чтобы нервная бледность и холодный пот сменились нежным румянцем. Так, что юные черты Лиды и вовсе сделались детскими, невинными. Повинуясь внутреннему позыву, Геверциони с отеческой лаской аккуратно провел ладонью по её лицу. Истертая, обветренная кожа ладоней встретила шелк золотых волос - будто окунулась в летнее солнце.
Георгий лишь горько ухмыльнулся пришедшему сравнению. Вот и весь боевой генерал! На миг прикрыв лицо ладонью, с усилием помассировав глаза, Геверциони решительно отпрянул от кресла, распрямился. Затем совершенно спокойно
Остановившись в полушаге, Геверциони внезапно гаркнул:
– Встать, солдат! Смирно!!
Ошалело хлопая глазами, сбитый с толку громовым криком, Раевский чисто автоматически исполнил команду. Отчаянно вытянувшись в струнку.
– Вы здесь совсем, я погляжу, распоясались?!! Молча-ать!
– не отрывая пристального взгляда от лица пилота, Георгий все более распалялся.
– Все только из под палки умеете! Ну я вам покажу! Лейтенант Раевский!
– Я!
– по-прежнему обескураженный, бодро ответил пилот.
– Не слышу радости, боец!
– Геверциони подобно грозовой туче навис над лейтенантом.
– Я!!
– отчаянно выкрикнул Раевский вновь, лихорадочно соображая, когда он успел наступить Геверциони на мозоль. И самое главное - что теперь будет.
– Значит так...
– резко ломая характер диалога, Георгий продолжил ужо совершенно спокойно.
– Сейчас я в этой флотской заводи тихой начну организовывать боеспособное войсковое соединение. А что главное в таком славном войсковом объединении?
– Руководство?
– с робкой надеждой уточнил Вадим. Маневр, впрочем, не удался.
– Дисциплина, - наставительно подняв палец, пристыдил Геверциони.
– А потому из тебя, боец, самого инициативного и, по видимому, очень умного, я сейчас буду делать образцового солдата. Во-первых, запереть лю-юк... К-куда?!!
Раевский от избытка чувств переволновался и бездумно бросился исполнять приказ. Окрик генерала, чудом не перешедший в ультразвук, отрезвил. Застыв как забетонированный, лейтенант вжал голову в плечи, боясь обернуться.
– Это хорошо, что ты осознал, - одобрил Геверциони, - только поздно... Да, поздно. Три наряда. Что надо ответить?
– Есть три наряда...
– Раевский чуть ожил и даже нашел в себе силы повернуться.
– Хвалю, гвардеец! Во-вторых, из несгораемого сейфа вытащил комплект карты, пакеты с директивами, шифрами и кодами. В-третьих - все быстро сюда принес. Кругом! Вы-ыполнять!!
Сорвавшись с места, Раевский клял себя последними словами - надо же было так по глупому забыть про универсальный комплект [26] листов карт на все случаи жизни. По-хорошему, он сам должен был сразу после посадки подготовить для командира всю документацию. Если бы тот не решил сделать всё собственноручно. А так как Геверциони при всем желании не догадывался где на борту сейф... Стоп!
26
Каждая малая спасательная капсула оснащается определенным набором снаряжения для спасения заложенного числа пассажиров, включая провизию, одежду, инструменты. Командирские капсулы дополнительно оснащены директивами, чертежами, комплектами карт для любого квадрата местности поверхности.