Отважная лягушка. Часть 2
Шрифт:
Она замолчала, не находя слов, и только развела руками.
Её помощница небрежно пожала плечами, всем видом демонстрируя, что для неё это дело привычное, хотя в душе уже во всю звенели тревожные колокольчики.
– Она тебе это обязательно припомнит!
– горячо зашептала повариха.
– Дора здесь самая противная. Боги не наградили её красотой, вот и злобствует.
– Я сделала так, как велела госпожа Маммея, - усмехнулась Ника.
– Пусть с ней разбирается.
Она критически осмотрелась и добавила, взяв в руки веник:
– А я пока
Стряпуха с видимым наслаждением уселась на табурет у стола.
– Это правда, что тебя обвинили в святотатстве?
– Правда, - подтвердила девушка.
– Только я не знала, что нарушаю закон, вот судьи меня и пожалели.
Ответив ещё на пару набивших оскомину вопросов, Ника, улучив момент, когда Аполия Тарма задумалась над услышанным, перехватила инициативу, попросив ту подробнее рассказать о своих подругах.
Стряпуха охотно согласилась. Из её слов выяснилось, что за пребывание в святилище Рибилы заплатили родители всех "помощниц", а столь разное отношение к ним со стороны жриц богини Луны вызвано исключительно величиной полученных "пожертвований". Тем не менее все девушки не испытывали восторга от пребывания в храме, относясь к этому как к довольно обременительной обязанности.
Только Патрия Месса находилась здесь по доброй воле. Являясь дочерью одной из самых уважаемых повитух Цилкага, она тоже решила пойти по стопам матери. А поскольку Луна считается одной из олицетворений женского естества, связанного с деторождением, то Рибила является ещё и покровительницей акушерок. Вот почему для успешной профессиональной деятельности Патрии Мессе необходимо заслужить благосклонность именно этой богини.
Не удивительно, что девушка почти всё время проводит с Клио, помогая жрице выращивать в саду лекарственные растения, заготавливать их, готовить разнообразные снадобья, помогающие женщинам при родах, болезнях и сложных жизненных обстоятельствах. Зелья Клио пользовались заслуженной известностью не только среди лекарей Этригии, но и далеко за её пределами.
Именно в разгар столь познавательной беседы на кухню ворвалась разъярённая верховная жрица в сопровождении злорадно ухмылявшейся "сестры".
При виде этой сладкой парочки Аполия Тарма Феса подскочила так, будто её в седалище шилом ударили, и перепуганной мышью вжалась в тёмный угол.
Отложив веник, Ника почтительно поклонилась жрицам.
– Да как ты смеешь перечить сестре Доре!?
– вскричала набольшая местная начальница.
– Думаешь, я шутить с тобой собралась?! Немедленно падай на колени и проси прощения, иначе я сейчас же пошлю кого-нибудь к эдилу Акву. Пусть он пришлёт стражников, чтобы те выпороли тебя плетьми!
– За что, госпожа Маммея?
– сделала удивлённые глаза девушка, смутно чувствуя в поведении собеседницы какую-то наигранность.
– Я лишь исполнила ваше распоряжение!
– Какое?
– кажется, по-настоящему удивилась женщина, бросив недоуменный взгляд на "сестру".
– Госпожа Дора приказала мне идти за водой, - стала обстоятельно объяснять Ника.
– А я сказала,
– Но госпожа Дора продолжала настаивать, и мне пришлось... отказаться.
Она поклонилась жрицам.
– Прошу прощения, если мои слова показались вам слишком вызывающими. Клянусь Анаид, я ни в коем случае не хотела дерзить. Но решение суда и ваши слова...
Девушка беспомощно развела руками.
Лицо Маммеи смягчилось.
– Мне отрадно, что ты раскаиваешься в своём поступке. Впредь, чтобы не возникало подобных недоразумений, запомни: тебе следует точно и беспрекословно выполнять все распоряжения сестры Доры.
– Я так и сделаю, - отвесив ещё один поклон, Ника направилась к стоявшему у стены кувшину.
– Стой!
– вскричала жрица.
– Ты куда?
– За водой, - спокойно ответила та.
– Не так быстро, - усмехнулась женщина.
– Разговор ещё не закончен. Забыла, что ты ответила, когда я послала тебя на птичник?
– Почему же?
– вскинула брови собеседница.
– Только дочь Лация Юлиса Агилиса из рода младших лотийских юлисов - не рабыня, чтобы собирать куриный помёт и мыть ночные горшки!
– Вот!
– злорадно усмехнулась Дора, глядя на старшую сестру.
– Что я говорила? Перечит, нахалка! Да как ты смеешь...
– Тише!
– властным жестом остановила её начальница.
– Госпожа Юлиса уже сказала, что искренне раскаивается в своих поступках.
– Безусловно, госпожа Маммея, - подтвердила Ника.
– Да поразит меня молнии Питра, если я вру!
Верховная жрица величественно кивнула.
– А тебе, сестра, не стоит забывать, что храм луноликой Рибелы всё же не каторга.
– Клянусь Аурой, богиней зари, я запомню твои слова, старшая сестра, - со скрытой угрозой в голосе процедила Дора.
Взгляд, которым она обожгла новенькую, не предвещал той ничего хорошего.
Стремясь по возможности наладить взаимоотношения со всеми местными обитателями, девушка не просто приказала привратнику открыть калитку, а вежливо поинтересовалась его именем.
Видимо, жрицы и их помощницы не часто баловали старого раба своим вниманием. Растянув в угодливой улыбке сухие, сморщенные губы, он назвался Гвоздём и с поклоном отпер калитку.
Оглядевшись, Ника неторопливо направилась к фонтану, возле которого о чём-то беседовали несколько горожанок.
Заметив девушку, одна из них, испуганно охнув, указала на неё пальцем.
– Смотрите! Это богохульница! Это её за святотатство приговорили всего лишь к служению Рибиле! Вдруг владыка недр обидится? Что теперь будет на рудниках?
– А я слышала, её сам Дрин укрыл от разбойников на священной горе, - возразила другая женщина.
– Вот уж враки!
– откликнулась третья.
– Это она сама всё придумала!
Подойдя ближе, Ника поздоровалась:
– Здравствуйте.
Однако только одна из горожанок ответила лёгким кивком, но разговаривать не стала и поспешила уйти, как все остальные.