Отважная лягушка. Часть 2
Шрифт:
Как тяжело жить среди чужих людей
Я не монашка, и напрасно,
Сеньора, вы решили мне
Читать все эти наставленья.
Вы для того лишь, что хотели
Сегодня мне одни мученья
Своей опекою доставить?
Лопе Де Вега.
Изобретательная влюблённая
Утолив первый голод, помощницы жриц принялись засыпать новую соседку вопросами, число которых с каждым ответом Ники только росло.
Внезапно резко распахнулась дверь.
– Чего сидите?
– спросила жрица, угрожающе выпятив выдающуюся челюсть.
– Здесь вам не званый ужин и не ундиналии!
– Мы уже закончили, госпожа Дора, - ответила за всех Патрия Месса, поднимаясь из-за стола. Вслед за ней, торопливо дожёвывая, встали остальные девушки.
Посторонившись, чтобы выпустить их из комнаты, жрица пристально посмотрела на поправлявшую накидку Нику.
– А ты пойдёшь со мной.
Поскольку к ней обратились не слишком уважительно, та промолчала, ограничившись коротким полупоклоном.
– Посуду собери, - хмуро приказала Дора, кивком указав на стол.
Ни слова не говоря, девушка принялась складывать пустые миски, а когда закончила, жрица привела её на кухню, где сказала устало поднявшейся с табуретки стряпухе:
– Вот, Тарма, привела тебе помощницу.
– Спасибо, госпожа Дора, - искренне обрадовалась та.
– Она будет мыть посуду, убираться здесь и помогать готовить. Ясно?
– Да, госпожа Дора, - кивнула повариха.
С усмешкой глянув на новенькую, жрица грубо скомандовала:
– Чего стоишь? Начинай!
Прямо-таки лучившаяся радостью стряпуха тут же предоставила веник, совок, старую деревянную лохань и мочалку из каких-то древесных волокон. Однако стоявший в углу большой, литров на тридцать, кувшин оказался почти пуст, о чём Ника
– Фонтан на площади, - не оборачиваясь, буркнула та.
– Мне нельзя туда ходить!
– громко объявила осуждённая.
Жрица едва не споткнулась о высокий порог.
– Что значит "нельзя"?
– с угрозой спросила она, оборачиваясь.
– По приговору суда я не могу покидать территорию храма Рибилы, - спокойно пояснила девушка.
– Без разрешения верховной жрицы.
– Я тебе разрешаю!
– раздражённо махнула рукой собеседница.
– Бери кувшин и ступай.
– При всём уважении к вам, госпожа Дора, - с лёгкой издёвкой произнесла Ника, отвесив глубокий, почти поясной поклон.
– Только госпожа Маммея может позволить мне выйти за ворота.
– Хочешь, чтобы я беспокоила старшую сестру из-за такой ерунды?
– зловеще усмехнулась жрица.
– Решение суда никак нельзя назвать "ерундой", госпожа Дора, - наставительно проговорила девушка.
– Ни я, ни даже вы не можем его игнорировать.
– Не будем, - легко согласилась собеседница, и взгляд её полыхнул ненавистью.
– Тогда отправляйся на птичник! Будешь убирать куриный помёт и мыть ночные горшки!
Она победно улыбнулась.
– Для этого не надо выходить со двора. Ну, пошла!
Никак не ожидавшая подобного развития событий, путешественница растерялась. Полученных в своё время от Наставника знаний хватило для понимания того, что собеседница намерена не просто унизить, а окончательно "опустить" её в глазах не только обитательниц святилища, но и всех горожан.
Вот только этого самозваная потомственная аристократка не могла себе позволить ни в коем случае. Поэтому она вскричала, гордо вскинув голову:
– Я отказываюсь! Это должны делать рабы!
– А ты и есть раба!
– рявкнула Дора, бульдозером надвигаясь на рискнувшую подать голос нахалку.
– Которую по недосмотру богов отправили сюда, а не на рудники, где ты должна была сдохнуть!
Они едва не столкнулись грудь в грудь, как бойцовые петухи, ибо отступать упрямая девица не собиралась.
Видимо, жрице здесь редко кто противоречил. Правая рука женщины поднялась, намереваясь то ли ударить, то ли вцепиться ногтями в лицо бесстыдницы.
"Вот батман!
– охнула про себя Ника, не отрывая взгляд от полыхавших бешенством глаз Доры.
– Сейчас я её точно побью... И будь, что будет!"
Она даже слегка обрадовалась, чувствуя, как сознание начинает переходить в то, уже привычное, но всё ещё пугающее состояние, когда становится безразлично всё, кроме врага.
К счастью, жрица вовремя остановилась, очевидно, трезво оценив крепкое сложение и высокий рост противницы. А, может, просто уяснила всю серьёзность её намерений?
– Ты ещё пожалеешь об этом, мерзавка!
– змеёй прошипев, женщина отступила.
– На всё воля богов, - с трудом пряча радость от неожиданной победы, смиренно потупилась Ника, тоже делая шаг назад.
Зло зыркнув на застывшую каменным изваянием стряпуху, Дора выскочила из кухни, громко хлопнув дверью.
– Какая ты... смелая!
– с восхищением или сочувствием охнула Аполия Тарма.
– Я чуть не описалась! Эта кобыла столько раз меня по щекам хлестала! А ты... Как ты...